Сегодня исполнилось бы 100 лет поэту Семену Ботвиннику. Я вспоминаю его с очень большой теплотой...
А теперь я предлагаю Вашему вниманию подборку моих самых любимых стихов Семёна Ботвинника:
***
А Девятого мая ты вспомнишь меня...
Пусть забыла совсем, но Девятого мая
в ликованье и скорби победного дня
между нами дорога проляжет прямая...
Лента времени резко рванется назад
и застынет на главном, на яростном кадре -
и ударят в глаза и опять поразят
дни, что отданы счастью, и болью, и каре...
Позабыть ли об этой поре, о заре?
Молодые, мы смотрим с тогдашнего снимка,
мы остались в том времени - как в янтаре
на века остается далекая дымка.
Обессилев от счастья лежала земля
и каленой дышала еще круговертью,
и высокая тишь целовала поля...
Этот день - как черта между жизнью и смертью.
И Девятого мая ты вспомнишь меня,
ибо все это - кровное, наше, не чье-то...
Не с него ли - с последнего, с первого дня
время вывело новую точку отсчета?
Это - наше начало, любовь и беда,
это отблески горя и отзвуки смеха,
и куда-то над нами, вперед, сквозь года
все несется последнего выстрела эхо...
***
Ни имени не знаю, ни фамилии -
встречаю эту женщину давно...
Уже легендой обернулись были,
Что нам предать забвенью не дано.
Она с улыбкой
в тихий день ненастный
по Невскому идет навстречу мне
по левой, наиболее опасной
при давних артобстрелах стороне...
Мы никогда и не были знакомы,
но нас одной белили сединой
пустые окна взорванного дома,
блокадный хлеб и ветер ледяной.
... За быстротечным временем в погоне,
исполненные стати молодой,
пружинистые клодтовские кони
над вечною возносятся водой,
и там, где, вихри черный вздымая,
не раз беда зловещая пришла, -
светлеет Невский - линия прямая,
в полете замеревшая стрела...
Пусть мы друг другу
слова не сказали,
но нас соединили навсегда
блокадных дней задымленные дали
и этот город - камень и вода...
Летит листва.
Но нам приятно все же
на тех же самых встретиться местах,
пройти в толпе беспечной молодежи -
с какой-то странной тайной на устах:
проходят дни, и вырастают дети,
но вижу эту женщину когда -
все кажется,
что на иной планете
мы с ней встречались в давние года.
***
Влюбиться в дороге, в попутчицу, сразу -
как будто взаправду... И помнить потом
и смех ее тихий, и странную фразу,
и путь ее, выстланный желтым листом...
Влюбиться, забыться и сразу расстаться,
и вслед ей смотреть из окна на большак...
Как все это страстью могло показаться?
А если не страсть - то запомнилось как?
И как этот миг удивительно долог -
нежданный, сквозь годы прочерченный след:
пустой полустанок, дорога в поселок
и в свете заката - ее силуэт...
***
Как не любить этот ветер, щемящий
душу, летящий с ордой облаков,
гул его слушаю чаще и чаще -
голос мгновений и голос веков...
Как не любить эти листья - пожары
старых бульваров, кленовый огонь,
эти последние грустные пары,
добрые пары - в ладони ладонь.
Как не любить этот каменный, гнутый
мост, и ограду, и зори вдали -
свет, угасающий с каждой минутой,
тихо меняющий облик земли...
Как не любить эти волны, повторы
вечных мелодий : вода и гранит;
как не любить этот город, который -
тронутый ветром - как песня звенит.
Как не любить, если сердце сжималось
тысячу раз - и о том не забыть,
если осталась какая-то малость, -
как не любить...
***
Мать склонилась над колыбелью:
Только б дитятко не простыло,
У ребёнка — опасный возраст…
В год — грозит ребенку ветрянка,
В пять — грозит ему скарлатина,
Мать не дышит, глядит на сына:
У ребёнка опасный возраст…
Вот уходит ребёнок в школу,
Мать глядит ему вслед в тревоге,
Беспокоится мать за сына:
Не побили бы по дороге,
Не наехала бы машина,
У ребёнка опасный возраст…
Парню двадцать, а ей не спится:
Может сбиться с пути, да спиться,
Да бог знает на ком жениться, —
У ребёнка — опасный возраст…
У мужчины уже седины,
Дети выросли у мужчины,
Только матери — всё едино:
У ребёнка — опасный возраст.
***
Похожа эта осень на войну :
все яростней рыжеющее пламя
лесную поджигает глубину,
над замершими мечется полями.
Пылающие листья -
языки охватывают села и дороги,
и тайным чувством страха и тревоги
полно безлюдье стынущей реки.
Похожа эта осень на войну :
подобны дыму тучи от залива,
и гулко бьет волна по валуну ,
и дали отзываются пугливо ...
Багровая сумятица огня
беснуется в захваченных пределах,
и резкий ветер, стеклами звеня,
хозяйничает в дачах опустелых.
И дальний гул доносится едва,
и воронье спускается на кочки,
и тысячами падает листва,
не так, как мы теперь, поодиночке.
***
На Невский хожу всё реже,
знакомых встречаю реже,
но кроме знакомых просто
знакомые вижу лица:
не знал - и теперь не знаю -
фамилий, имен, занятий,
но лица-то, лица
помню
с времен ещё довоенных...
Могу их не видеть годы,
а встречу - узнаю сразу.
Я помню, как узнавали
друг друга мы
в сорок пятом...
Вернувшимся, нам казалось -
мы жизнь начинаем снова,
и в новом каком-то свете
вставал возрожденный город,
смотрели мы друг на друга -
чужие, а как родные...
И вот теперь наступило
еще одно узнаванье.
Знакомые эти лица
все реже встречаю, реже...
С растерянностью и грустью
глядим, не отводим взора,
и думаем, удивляясь:
"Да, ты не зевало, время, -
хоть вроде и не спешило,
а нам узнавать друг друга
становится все труднее..."
Присоединяйтесь к нашему сообществу на вконтакте: https://vk.com/sbotv
