Текст: Мария Алексеева
14 февраля основателю и первому главному редактору ради «Эхо Москвы» Сергею Корзуну исполняется 66 лет. «Репортёр» воспользовался случаем, чтобы узнать, были ли проекты круче «Эха» и почему большинство слушателей радиостанции болеют на Олимпиаде за Украину.
– Вас везде представляют как создателя радио «Эхо Москвы». А ведь у вас были и другие этапы — создание глобальной хартии журналистской этики, Бизнес FM, например. Вам не обидно, что оно отходит на второй план по сравнению с «Эхом»?
– Ну если другие воспринимают это, как твое главное достижение, спорить с этим невозможно. Я же не буду кричать: «Нет! Я еще сделал то-то! Оно интереснее!». Да я и сам неглупый человек и понимал, что радио получилось очень крутое. Я был там главным редактором и, когда уходил с должности делать другие проекты, понимал, что, наверное, круче этого уже ничего не случится, что звезды так не сложатся. Первое негосударственное разговорное радио нельзя создать дважды, как и первое впечатление, которое тоже нельзя произвести второй раз. Так что никакой обиды у меня нет. Но, с другой стороны, я ушел с радио в возрасте 40, было много сил и надежд. Журналистика развивалась, площадок было много. Я надеялся сделать что-то круче «Эха Москвы», приложил к этому много усилий. У меня есть проекты, на мой взгляд, круче и интереснее «Эха», но о них не знают. Ну кто слышал про радио «Новости Online»? Оно просуществовало около года. Если бы проект не прекратили финансировать, не перепрофилировали бы, он мог бы стать – буду нескромным – одной из лучших и самых прогрессивных радиостанций в мире.
– Почему прекратилось финансирование вашего лучшего проекта?
– Это было в начале 2000-х. «Новости Online» были частью холдинга «ПрофМедиа», все это принадлежало Потанину. Он, как бизнесмен, чтобы избежать политических последствий начал продавать свои медиаактивы, в том числе «Известия» и «Комсомольскую правду». Решил, что с музыкальными развлекательными станциями ему будет проще. Так что самые крутые проекты иногда остаются нереализованными.
– Факт, что не смогли удержать «Новости Online», вывести их на уровень, можно назвать главной вашей неудачей в карьере?
– Ну нет, финансирование же от меня не зависит. Спонсоры сослались на то, что не очень быстро растет аудитория проекта. Понятно, что информационное радио набирает слушателей дольше – там все-таки нудные, долгие разговоры. Не могу назвать это своей неудачей. Часть идей, которые там не были реализованы, элементы концепции я принес в Бизнес FM. А так, чтобы люди шли от успеха к успеху – это все сказки. В каждом моем деле были локальные неудачи, но какого-то прям провала даже и не вспомню, наверное.
– В одном из интервью вы рассказывали, как в 1990-е журналистика сплачивала, что в августе 1991 году люди начали защищали редакцию «Эха». Гордились ли тогда и позднее своей профессией?
– Гордость вообще мне не свойственна, я не вижу в ней никакой пользы. Так что за себя этого чувства не испытывал. Вспоминается, кстати, фраза из песенки: «Мы не сеем, не пашем, не строим. Мы гордимся общественным строем». Гордиться профессией? В 90-е журналистика была более популярной, сейчас она во всем мире стала менее уважаемой. Сфера не умирает, конечно, но сильно болеет активизмом разного рода: политическим, общественным и т.д. Журналистика оправится, потому что она нужна обществу как институт, объясняющий внятно, что происходит в мире. Так что никакой гордости не ощущал. А вот удовлетворение от хорошо проделанной работы – было, правда проходило быстро. Реальность такова, что в медиа любой предыдущий успех как бы не считается. Журналистика – профессия актуальная, ее надо делать сегодня.
– Скорее всего, когда создавалось радио, вы ориентировались на какую-то аудиторию. Так те люди и слушатели современного «Эха» – это одно и то же?
– Я думаю, разное, потому что мы создавались не для аудитории, делали то радио, которое нам самим было бы приятно слушать. Ну а поскольку мы сами – не побоюсь сказать – из московской интеллигентной среды, то и радио получалось для нас и для таких как мы. Первые слушатели «Эха» были жизнерадостными, свободными, некоторые из них становились нашими сотрудниками. Нам были близки и демократия, и либерализм, поэтому мы очень огорчились, когда Владимир Вольфович Жириновский назвал свою партию либерально-демократической, ни от одного, ни от другого там не было ничего. Кстати, этот вопрос стал предметом нашей дискуссии, когда он был гостем «Эха Москвы». Почему-то Жириновский решил, что все наши доводы – журналистские вымыслы, а настоящий либерал и демократ – он.
– Типичный слушатель «Эха Москвы» похож на вас?
– Не знаю, но честно признаюсь, что это не я. Я слушаю отдельные интервью с интересными гостями, но нынешнему мне их стиль не близок. Мне кажется, что радио, приобретя массовую аудиторию, размыло границы и потеряло своего слушателя. Мне ложатся на душу информационный стиль радиостанций Бизнес FM и в Коммерсантъ FM.
– 9 февраля «Эхо Москвы» провело голосование, по результатам которого выяснилось, что 75% слушателей на Олимпиаде болеют за украинцев, 25% – за россиян. Не является ли это выражением позиции радио. И вообще, учитывая спорных гостей эфиров – Бабченко, например, который хочет въехать в Москву на американском танке, точно ли это медиа для либерал-демократов, а не для врагов России?
– Насчет спорта: хорошо, что болеют «за», а не «против», потому что поддерживать кого-то – это святое дело, болеть против – уже политика. К сожалению, вторым мы часто и занимаемся. А на «Эхе» 3/4 болеет за Украину? У меня самого украинские корни – дед украинец отдал мне свою фамилию. Я не считаю, что голосовавшие «против» кого-то. Пусть они хоть за голландцев болеют – не имеет значения. Если я в футболе болею за Роналду, это не мешает мне восторгаться Овечкиным. Спорт – это отдельная история, по нему нельзя судить общество, это мое мнение.
А насчет Бабченко и прочих участников интервью – я рад, что «Эхо» сохранило тенденцию приглашать в эфир абсолютно всех, считаю это абсолютно логичным. Не должно быть никаких черных списков, нельзя никого отправлять в тюрьму ни за какие слова и мысли, ведь это рождает конкуренцию мнений. Никто не запретит нам думать, и, если человек так считает, значит он будет говорить об этом, просто в других местах. Вот сейчас удаляют подкасты Джо Рогана за то, что его гость и он верят в какую-то теорию заговора. Я полностью на его стороне. Почему Роган не имеет права думать так? В этом смысле я абсолютный либерал. Понятно, мы не будем на полном серьезе обсуждать людоедство. Но шутить об этом – почему нет?
– Шутить можно на любую тему?
– На мой взгляд, да, на любую практически. Кстати, Солнце вращается вокруг Земли. Шучу.