Есть люди, призвание которых состоит в поисках таинственного.
В поисках исчезнувших цивилизаций, утраченных технологий и утерянных возможностей. И в принципе другое им неинтересно.
Кто-то очередной раз изобретает велосипед и пенициллин, кто-то приходит к выводу, что люди произошли от обезьян, а этим не дают покоя их прошлые реинкарнации...
Особенно если пришлись они на Золотой Век Развития человечества.
Конечно существу, некогда умевшему летать и общаться телепатически, жить в обычном мире людей крайне скучно...
Чем ему здесь себя удивлять?
Они коротают время от сна до сна. И только засыпая, с удовольствием ныряют в любимое энерго-информационное поле, где чувствуют себя как дома.
Условно говоря, если обычные люди с упоением отдаются непримечательным событиям своей жизни, не подозревая, что каждое их действие всего лишь часть большой «компьютерной» игры, которой управляет всемогущий игрок перед экраном, то малая часть осознанных персонажей пытается распознать «язык программирования», чтобы не заниматься скучным созданием предметов в физическом мире посредством молотка и гвоздей , а творить их короткими командами.
А еще лучше вообще оказаться по ту сторону экрана, где сидит программист)))
Кстати историю творят именно такие потенциальные «программисты».
Можете себе представить, друзья , КАК такому ищущему человеку, который с маниакальным упорством пытается восстановить сознание от прошлых воплощений, жить в смутные времена истории?
Задача архисложная!
Впрочем вопрос о физическом выживании таких людей не слишком волнует, они погружены в приключения, оккультные опыты и мистику.
Именно такому человеку я хочу сегодня посвятить свой рассказ. Буквально на днях писала о его поисках Гипербореи на Кольском полуострове, и вот снова о нем…
О петербургском мистике, писателе и исследователе начала прошлого века Александре Барченко.
Вернулся Барченко из своей Кольской экспедиции в 1923 году .
Прожив среди шаманов-лопарей два долгих года, он очень непросто адаптировался к условиям нового строя, но его личные способности и выраженный интерес к оккультизму, не могли оставить его в Петербурге жить тихо и незаметно.
На тот момент Барченко был довольно известным писателем-фантастом. Его книги «Доктор Черный», «Из мрака», рассказы «Волны жизни» сулили ему хорошую литературную карьеру.
А находки Кольской экспедиции вообще сделали его загадочной и очень харизматичной личностью в оккультном мире.
Владимир Бехтерев приглашал его продолжить работу в институте Мозга, от которого и была организована экспедиция на Кольский полуостров. Барченко часто доводилось общаться с Георгием Гурджиевым, Петром Успенским, Николаем Рерихом.
Но работа поисковика-исследователя так затянула Барченко, что экспедиции стали неотъемлемой частью его жизни. Он просто не мог долго усидеть на месте
Он искал затерянные цивилизации не только на Кольском полуострове, но и на Алтае, в Крыму, готовился к поездке в Тибет.
В Петербурге он поселился у своего друга и соратника Александра Кондиайна на Малой Посадской 9/2 в кв.49.
Вскоре эта квартира превратилась в коммуну «Единого трудового братства», которое тайно основал Александр Барченко.
И хоть впоследствии в этом обществе большевики усмотрели прямой отсыл к масонству, на деле тайная организация изначально больше была похожа на клуб по интересам.
Собирались люди, которые интересовались телекинезом, телепатией и оккультизмом . Даже тайна этого общества была весьма условной.
В организацию входил например член ЦК ВКБ(б ) Иван Москвин, замнаркома иностранных дел Борис Стомоняков и еще несколько влиятельных чекистов.
А однажды на очередное занятие пришел небезызвестный чекист Глеб Бокий. Личность неоднозначная, но весьма развитая и влиятельная, с большими связями.
Говоря о его дореволюционном прошлом, Глеба ( шепотом) называли масоном и даже членом Ордена Розенкрейцеров.
Так это было или иначе, но он тоже явно метил в «программисты» и не слишком вписывался в скучную картину нового мира.
Он, как и Барченко, тоже был уверен в существовании информационного поля Земли, где можно черпать любые знания.
И он привлек Александра Барченко к работе возглавляемого им Секретного спецотдела ОГПУ.
Отдел этот изначально был шифровальным, и Бокий возглавлял его как отличный знаток криптографии, но на деле сфера деятельности отдела была значительно шире.
Барченко впоследствии не только читал чекистам лекции о психологическом воздействии и гипнозе, но и служил главным экспертом Бокии по психологии и парапсихологии, консультировал при обследовании всевозможных медиумов, знахарей и гипнотизеров, которых спецотдел ОГПУ привлекал к своей деятельности.
При этом у него был неограниченный доступ ко всем секретным архивам.
Понимал ли Барченко, что он ходит «по лезвию» ножа?
Наверняка.
Но кого еще в те времена могли реально заинтересовать его работы?
Труд всей жизни Александра Барченко «Введение в методику экспериментального воздействия объемного энергетического поля» и по сей день хранится лишь в засекреченных архивах КГБ...
Одна фраза Александра Барченко определила его дальнейшую судьбу.
«…контакт с Шамбалой способен вывести человечество из кровавого тупика безумия, той ожесточенной борьбы, в которой оно безнадежно тонет. Ключ к решению проблем находится в Шамбале-Агарти… где сохраняются остатки знаний и опыта того общества, которое находилось на более высокой стадии социального и материально-технического развития, чем общество современное»
О поисках загадочной Шамбалы мечтал и Глеб Бокий.
И он начал готовить экспедицию в Тибет. Комиссаром этой экспедиции был назначен весьма одиозный субъект- чекист Яков Блюмкин ( Владимиров) , международный террорист и сотрудник внешней разведки.
Соответственно его интересы в экспедиции касались разведки в английской и китайской зоне интересов .
Экспедицию готовили с 1925 года.
Приказом Дзержинского, одобрившего экспедицию, на нее выделили 100 тыс рублей( 600 тыс. долларов по тогдашнему курсу) Но в последний момент она сорвалась из-за обычных бюрократических склок и человеческой зависти.
Дело в том, что руководить секретным Спецотделом ОГПУ Глеба Бокию поставил сам Ленин. И это был абсолютно автономный отдел, который подчинялся лишь ЦК.
Когда паспорта участников будущей экспедиции уже лежали в визовом отделе, об этом узнал нарком иностранных дел Г. В. Чичерин и решил уточнить, знает ли о готовящейся экспедиции начальник ИНО ОГПУ М. А Трилиссер.
И услышал в ответ от Глеба Бокии, что спецотдел ОГПУ подчиняется только ЦК, и не обязан докладывать о своих планах Трилиссеру.
В результате к делу подключился давний соперник Бокии Ягода, Чичерина убедили в опасности этой экспедиции для страны, и он запретил ее.
Со смертью Дзержинского Спецотдел ОГПУ потерял свою автономность и возможности.
Сначала арестовали Бокию. Его обвинили в участии в контрреволюционной масонской организации «Единое трудовое братство», построенном на неприятии диктатуры пролетариата, отрицании классовой борьбы и объединения на этой платформе без учета религиозной, классовой и политической принадлежностей.
Барченко арестовали следом.
Причем он настолько был уверен в могуществе своих покровителей, что когда его по поручению Сталина обязали сдать компромат, который он собирал на отдельных партийных лидеров еще с 20-х годов по заданию Ленина, Барченко ответил: «Что мне Сталин? Меня на эту работу сам Ленин поставил!»
Собственно на этом показательном эпизоде можно было бы и закончить рассказ о его жизни и «приключениях» в условиях диктатуры пролетариата, если бы не еще одна важная деталь.
В отличии от дела Глеба Бокии, который был расстрелян по предъявленным обвинениям в ноябре 1937 года, следствие по делу Барченко растянулось на целый год.
Весь этот год ученый вынужден был излагать на бумаге все свои мысли и наработки. К этим материалам было приложен труд всей его жизни, который и привел его в ряды чекистов. «Введение в методику экспериментальных воздействий объемного энергополя».
Все эти записи безвозвратно исчезли в архивах КГБ, но небезызвестный специальный институт «Аненербе», существовавший при Третьем Рейхе очень интересовался этими документами…
Александр Барченко был расстрелян в апреле 1938 года. В 1956 году его полностью реабилитировали…
Был ли шанс у ученого выжить в условиях жесткой классовой борьбы и репрессий?
Я думаю, был.
И от этого спасения его отделял всего лишь шаг.
Если бы экспедиция в Тибет состоялась, то судьба его могла сложится совсем по-другому.
Экспедиция могла примкнуть к Центрально-Азиатской экспедиции Николая Рериха, и кто знает, возможно общая одержимость идеей поиска Шамбалы могла привести единомышленников к результату.
Или дать шанс Барченко остаться например в Индии, где во все времена легко приживались люди, озабоченные духовным развитием.
Однако был в окружении Барченко и Бокии человек, который все-таки поехал искать Шамбалу и под видом тибетского ламы примкнул к экспедиции Николая Рериха.
Увы, этот человек имел совсем не исследовательские или духовные цели. Ведь это был уже упомянутый мной чекист Яков Блюмкин.
Впрочем и его расстреляли еще до Бокии и Барченко в 1929 году…
«Sic transit gloria mundi», господа!
Благодарю вас за внимание и доброжелательность, дорогие читатели!
До новых встреч!