- А на двадцатое посмотри, может, есть что-нибудь, - кричала Лена из кухни, мастерски переворачивая котлеты на сковородке лопаткой, - не знаю, может из Москвы еще глянь, оттуда рейсов много.
Семен сидел на диване, уставившись в монитор ноутбука, сосредоточенно тыкая пальцем в кнопки, стараясь опередить медленный интернет. Телевизор горланил во всю: там, в мультике про медведей, освещались темы самопожертвования и взаимопомощи, но постоянно прерывались рекламой «новых разрушительных бластеров» и «щенков, которые могут плакать». Четырехлетняя дочка, Рита, давно мультфильм не смотрела, телевизор работал зазря, для атмосферы. Сама же она гонялась за таксой с палкой, то пытаясь выкурить ее из-под дивана, то вынуждая ее скрыться в темноте туалета. На голове у Риты почему-то были надеты трусы, на манер пиратской повязки, прикрывающей один глаз.
Семья планировала отпуск. Он организовался внезапно: так быстро, что никто к нему не успел подготовиться и определиться, куда ехать. Хотелось на море, но в этот, осенне-зимний сезон, море купабельно только далеко, а это долгий и, соответственно, дорогой перелет. Есть оно и поближе, но какой в нем толк в ноябре?!
- Можно в Париж, вроде, есть билеты на среду…щас, - перекрикивал телевизор Семен.
- Да, Париж – здорово, я за! – отозвалась с кухни Лена.
- А, хрен там, все продано.
- А хрен ты убежишь! – крикнула на собаку Рита и унеслась за ней в комнату.
- Рита, нехорошо так говорить, - на автомате пробубнил Семен, - это плохое слово. Ленка, тут Амстердам есть, хочешь в Амстер?
Лена появилась в дверном проеме, вытирая руки полотенцем, подошла и заглянула в ноутбук:
- А почем? И сколько дней?
- Вот, смотри, туда в понедельник, обратно – четверг. В принципе, три дня хватит. Да и дешево.
- Давай, берем, - одобрила Лена.
- Ах, черт, все данные паспортов надо быстро ввести! Где паспорта-то?
- В телефоне фотки есть, посмотри…
В этот момент в комнату стали предательски заползать серый дымок и запах горелого.
- Блять, котлеты! – Лена улетела на кухню, одновременно с ней в комнату с палкой и все в тех же пиратских трусах на голове забежала Рита и шмыгнула под диван за собакой c криком:
- Блять, Алиса!
- Забронировал!
- ЧТО??? РИТА!
- Сколько там градусов сейчас? Пуховик брать или в пальто нормально будет? – спрашивала Лена, собирая чемодан.
- Бери все, еще и свитер – ты всегда мерзнешь.
- Слушай, - Лена выпрямилась перед чемоданом, - а Алиску куда?
- Я думал твоим.
- Мои уезжают к дяде Лёве. А твои?
- А мои еще неделю в круизе.
- Значит, надо брать с собой.
С антресолей достали старую пластиковую переноску.
- Ну, Алиска, хоть на мир посмотришь. Главное, не обоссысь в самолете, - Семен назидательно поднял указательный палец, - слушай, может ее перед вылетом не кормить и не поить?
- Ага, за три дня, - сострила Лена, - чтоб наверняка. Да что там, перелет не очень долгий, потерпит. На всякий случай, пеленку постелим.
Нужно сказать, что в самолете Алиса, конечно же описалась. Сразу на взлете. Причем так, что не выдержала даже пеленка, и жидкость разлилась по ногам. Пришлось сразу, как только погасла лампа «пристегнуть ремни», идти в туалет – отмываться.
В отеле зверю тоже были не очень рады. Когда Семен бронировал номер, наличие животного он указать забыл. Администратор долго хмурилась, куда-то звонила. Но, не выгонять же животное…или людей вместе с ним…в итоге, согласились.
Ну, это же Амстердам. Он красивый и все такое, но знаменит он, в первую очередь, не своей архитектурой. Будем честными. Первые две вещи, о которых думает турист при упоминании Амстердама – это квартал красных фонарей и кофешопы. Если красные фонари для семьи не столь интересны, то уж не съесть там волшебный кекс – это, прямо, грех. Косяки покупать не стали, потому что курить в отеле запрещено, да и при ребенке не будешь…а вот кексы…Семен с Леной договорились сразу, еще на родине: кексы они попробуют, но из соображений безопасности, да и обычного здравого смысла – по отдельности, чтобы хотя бы один трезвый родитель при Рите был.
В первый день трезвым родителем жребий выпал быть Лене.
Семен отведал кулинарное изделие и улетел в другое пространство на несколько часов.
На следующий день была очередь Лены. Ребенок уже уснул: Рита посапывала в своей кровати, когда молодая мама, со взглядом, полным вожделения, разворачивала кулинарный сюрприз. Семен похихикивал рядом, вспоминая свои вчерашние ощущения и впечатления. Назидательно наставлял супругу:
- Ты смотри, не заглатывай все сразу, целиком. Тихонько, по кусочку, так быстрее переварится и всосется в кровь…
- Да ты что? А я думала его нужно раскрошить и трубочкой внюхивать, - ёрничала Лена, - или развести в водичке и в шприц?!
- Давай, давай, не умничай, попробуй, - подначивал Семен.
Лена откусила небольшой кусочек кекса, тщательно прожевала его, проглотила. Задумалась.
- Чего ждешь то? Так быстро не подействует, - хихикнул с соседнего стула Семен.
Лена укусила еще раз, теперь побольше. И, для уверенности, еще раз, так, что осталась только половина кекса. Набила щеки, как хомяк.
В этот момент захныкала Рита: видимо, приснилось что-то страшное. Ребенок проснулся, стал активно тереть глаза. Лена подсела к ней, еще до конца не прожевав угощение, стала гладить ее по голове. Семен только успел подняться, чтобы подойти к своим домочадцам, как услышал странный хрип у двери туалета. Даже Рита прекратила на время плакать, чтобы понять, откуда доносится этот звук.
Звук этот доносился из таксы, Алисы. Она, сначала суетливо кружилась на месте, а потом легла на живот и стала снова хрипеть и стонать.
- Алиска, ты что? Что с тобой? – Семен подошел к животному, стал гладить, а у Алисы время от времени появлялись рвотные позывы или что-то вроде этого.
- Смотри, Рита, у Алиски живот болит, наверное, что-то съела опять на улице! – пыталась отвлечь дочку от плача Лена. Семен гладил голову Алисы, как внезапно раздался характерный, довольно громкий звук и уже не из пасти животного. Рита захохотала, продолжая вытирать слезы:
- Хахахаха, Алиса пукнула! Пукнула!
- Да уж, это сейчас весь отель почувствует и поймет, - еще больше веселил дочь Семен.
- Да, разбудила всех в отеле своим пуком, - не унималась девочка и все больше хохотала. Таксе же было не до веселья: она все также лежала на животе, уткнувшись носом в ковер на полу. Тут вся семья услышала звук из недр собачьего живота: так громко и бурно урчал Алискин живот. Урчание на секунду прекратилось, такса снова пискнула, поднатужилась и пространство номера содрогнулось из-за мощного, переливчатого залпа прямиком из-под хвоста животного. Ребенок уже бился в истерике от смеха, а вот Семену было не смешно, так как, помимо звука, из области под хвостом показалось еще что-то.
- Смотри, это че такое? У нее что, кишка от натуги вылезла? – с обеспокоенностью и ужасом спросил жену Семен. Лена прямо подпрыгнула с кровати и присела на пол, рядом с мужем и собакой. Из области собачьего ануса торчало что-то похожее на вздутую внутренность, но только темную-темную.
- Кишка-то посветлее должна быть…или, хотя бы красная, что-ли, - с сомнением проговорила Лена, - ну-ка, потрогай.
- Сама потрогай! Что значит «потрогай»?! – забеспокоился Семен, такая просьба явно ставила его в неудобное положение, - что я пойму, если потрогаю? Я что, знаю, какие собачьи кишки на ощупь?
Но трогать не пришлось, еще до того, как Лена успела ответить, собака снова застонала, захрипела и натужилась. Снова пронзительное, прерывистое вибрато на низких тонах, и, так называемая, «кишка», вылезла еще больше, подсдулась и стала вяло висеть под хвостом животного.
- Слушай, - заговорил Семен, всматриваясь в новообразование — это знаешь что? Да это же твой капроновый носок!
Лена присмотрелась получше:
- А я думаю, куда он пропал! - потом быстро заморгала глазами, - чего ж это, вот так меня торкать начало? Это все реально происходит или это глюки мои?
- Какие глюки: тебе триста раз говорили, убирай свои носки подальше сразу, не разбрасывай у кровати! – вспылил Семен.
- Ты тогда давай сам Риту укладывай, сразу, как пришел! – парировала Лена, - ни воды попить, ни в туалет сходить, все быстрей-быстрей, ребенок устал!
- Как его достать-то оттуда теперь? – примирительно спросил Семен, поглядывая под хвост таксе.
- Может сам выпадет?
- Ну да, давай так гулять с ней и пойдем. Скажем, что это пакетик для какашек такой, встроенный, у нашей хай-тек модели собаки, - заверещал Семен.
- Ой, что-то мне нехорошо, - заявила Лена и села на кровать, выпрямившись.
- Что такое? Живот? Голова кружится? – беспокоился муж.
Лена сидела со стеклянными глазами, направленными в одну точку, и молча шевелила губами: едва-едва. Потом закрыла глаза, зажмурилась и…как захохотала.
- Все ясно, приехал кекс, - махнул рукой Семен и снова стал всматриваться под хвост собаке. Алиса же, заметно повеселев с последних событий, лежала, высунув язык, и часто дышала. Семен долго думал, потом решительно потянулся к торчащему носку, но собака предупредила его действия, разгадала его замысел и подорвалась с места, залетев под кровать. Семен остался ни с чем в руке. Лена и Рита, наблюдавшие за сим действом, захохотали уже хором.
- Ага, вам смешно, - досадно отозвался Семен и полез под кровать. Животное не далось без боя. Алиса сначала рычала, а потом вылезла из-под кровати и принялась метаться по номеру, ловко ускользая от четырех рук взрослых. У Лены уже слезы лились по щекам от смеха, а Рита лежала на своей кровати, на спине, и, хохоча, держалась за живот. Кое-как удалось изловить зверя и, недолго думая, Семен принялся вытягивать носок из таксы, как фокусник – платочек из кулака. Носок оказался гораздо длиннее, чем представлялось, это, скорее, был даже гольф, и выходил он из собаки не так уж легко. Сама Алиса, в это время, царапалась и билась в руках хохочущей Лены, громко скулила и лаяла. Когда, наконец, Семен извлек злосчастный гольф из питомца, он быстро и брезгливо просил его в мусорное ведро, нарвал туалетной бумаги и накрыл его ей сверху. Он выдохнул, тщательно помыл руки и вытер рукавом пот со лба. Лена в это время вытирала своим рукавом слезы со щек. Алиса сразу после освобождения забилась под кровать и тихонько рычала на всех, кто спускался ее проведать.
- Ну и приключение, да Ритка, - выдохнув, сказал Семен, родители посмотрели на дитя, и веселье моментально исчезло с их лиц: ребенок стоял в пижамке, босиком, рядом со столиком, и держал в руках уже половину от оставшейся половины запрещенного кекса. Родители бросились к дочке, Лена выхватила остатки кекса из Ритиных рук, бросила их на пол, а Семен принялся трясти девочку за плечи, сильно пугая ее, и кричать:
- ТЫ СЪЕЛА? МНОГО СЪЕЛА? ПОКАЖИ РОТ! ПЛЮНЬ, ПЛЮНЬ БЫСТРО!
Но плевать девочке было уже нечего, она давно все проглотила, а теперь принялась плакать от испуга.
- Воды, давай быстрее воды, - продолжал орать Семен, на этот раз, обращаясь к Лене, которая, в затуманенном рассудке, не могла быстро проанализировать и понять, что от нее требуют, а потом побежала в ванную, открыла кран и принялась шарить вокруг взглядом, в поисках подходящего сосуда. Не найдя ничего, от безысходности, она сложила ладони ковшиком и набрала воду в них, а потом бросилась бежать к Семену. Но уже на полпути вода просочилась сквозь пальцы, и вся исчезла. Лена побежала вновь, и вновь потерпела неудачу. На третий раз, когда она не донесла Рите и капли, она села на пол, закрыла лицо руками и стала содрогаться. Семен, с обезумевшими глазами, отпустил Риту и точно также схватил за плечи Лену:
- ЧТО? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ТЫ В ПОРЯДКЕ?
На это, руки лены слегка сползли по лицу, обнажив красные, заплаканные глаза
- Я...я…я как, - всхлипывая, Лена не могла ничего выговорить.
- Ты что? Ты что, дорогая?
- Я…я как…ДАНАИДА, - выговорила, наконец, Лена и залилась таким смехом, что два новых ручья слез хлынули у нее из глаз. Синхронно, от маминого веселья захохотала и Рита. Семен всплеснул руками, схватился за волосы, бросился к минибару, чтобы достать оттуда бутылку воды. Схватив ее, он одним движением отвернул крышку и уже было принялся поить дочь, как в дверь постучали. А потом еще раз, довольно настойчиво.
Открыв дверь, Семен увидел целую делегацию, толпившуюся в коридоре. Лысеющий человек в очках, за пятьдесят, являвшийся, по всей видимости, ее предводителем, взял слово (по-английски, конечно):
- Мистер, я предупреждаю, нет, оповещаю вас, что мы вызвали полицию! Офицер будет здесь с минуты на минуту и прекратит то, что здесь происходит! Вас арестуют не только за то, что вы не имеете уважения к своей семье и применяете насилие, но и за то, что Вы нарушаете покой всех гостей нашего отеля в столь поздний час!
- Прошу прощения, произошло недоразумение…Как бы сказать…у нас нет конфликта…у нас, скорее, ЧП! – стал оправдываться Семен.
- Не имеет значения, сэр! – хладнокровно оборвала его женщина с короткой стрижкой, - если вам нужна помощь – обращайтесь на ресепшн, там сделают все возможное, но абсолютно незачем нарушать покой всех вокруг в течение столь длительного времени!
- Простите, Вы, конечно, правы, простите, но…
- Никаких но! – снова вклинился лысый мужчина, — вот и полиция, им будете все объяснять!
В коридоре, действительно, появились двое полицейских в синих кепках и куртках с характерными ядрено-желто-зелеными элементами. Лысый мужчина и женщина начали наперебой говорить что-то по-голландски, попеременно указывая на Семена пальцами. Полицейские выслушали их, всматриваясь в честные глаза хулигана, а после, подошли к нему и стали задавать вопросы по-английски: что случилось? Почему шум? А потом обратились к Лене, которая стояла, держась за дверной проем: вам нужна помощь? Вы в порядке? Вам ничего не угрожает? Лена начала сбивчиво отвечать на плохом английском, что все замечательно, и у них была проблема с собакой и…водой. Тут она прыснула и засмеялась, закрывая лицо руками и отпустив при этом дверной косяк, отчего потеряла равновесие и грохнулась бы на пол, если бы не вовремя подстраховавший ее Семен. От этого она заржала еще громче, и, в этот момент, полицейские, кажется начали что-то понимать, наблюдая за тем, как безрезультатно Семен пытается привести Лену в себя и заставить перестать смеяться. На заднем плане полицейские разглядели Риту, которая спокойно себе сидела на полу и гладила вылезшую из-под кровати Алиску по спине, с интересом наблюдая за происходящим.
Все обошлось тем, что Семена попросили продемонстрировать документы, обратные билеты, подписать некоторые бумаги, а также устно заверить их и администрацию отеля в том, что больше шума не повторится. После этого, они вежливо попрощались и быстро покинули отель, а Семен, под пристальными взглядами лысого мужчины и женщины с короткой стрижкой, проник в свой номер и закрыл за собой дверь.
- Ну что, семья, - начал отец, - легко мы с вами еще отделались. Сейчас бы загремел ваш батя в голландскую тюрьму, там, знаете, что с таким красавчиком сделали бы? – Лена снова засмеялась, а за ней и Рита, хоть и не поняла шутку отца. – Ладно, давайте уберемся немного, остаток кекса выкинем, наконец, куда ты там его бросила, - обратился он к Лене, которая немного отрешенным и не до конца понимающим взглядом стала искать кекс на полу. Но нашла она только Алиску, которая сидела рядом с кроватью и облизывалась.
- Кажется, Алиска кексик…того…тоже попробовала, - Лена еле-еле спокойно произнесла фразу, а потом залилась таким хохотом, что Семену пришлось закрывать ей рот рукой, чтобы лысый снова не нагрянул с полицией.
Когда засыпали, тишину комнаты поминутно то справа, то слева разрывали смешки Лены и Риты, они долго не унимались - не могли успокоиться. Да еще и Алиска время от времени бегала, гоняясь за чем-то, весело повизгивая. Зато, на следующий день все трое были как в воду опущенные: не разговаривали, не смеялись, бесцельно слонялись по улицам. Поздно вечером всю дорогу до аэропорта смотрели в окно. Даже такса из своей переноски. А в самолете все четверо уснули, прямо на взлете. Но нормально поспать так и не удалось.
Бытует мнение, что у полиции и ГИБДД есть одна хитрость: сотрудники знают время прилета почти всех рейсов из Амстердама. С помощью камер наблюдения они отслеживают молодых людей и девушек, которые прибыли этими рейсами и направились на парковку, к своим автомобилям. Само собой, полицейские определяют марки и номерные знаки транспортных средств, а после, тормозят их сразу на выезде из аэропорта. Естественно, редко кто прилетает в наркотическом опьянении и сразу садится за руль, но ведь дело не в этом. Голландское послабление в законе используют многие, а следы наркотических веществ сохраняются в моче и крови от двух-трех дней и до нескольких недель. Поэтому, даже приняв что-то, легальное лишь в Нидерландах, довольно давно и полностью протрезвев, есть шанс наткнуться на тест и провалить его в родной стране, где закон все нехорошие вещества строго запрещает.
Понимаете, к чему я, верно?
Семен с Леной машину, как раз, оставили на парковке аэропорта. Само собой, когда семейка преодолела все хитрые баррикады шлагбаумов на выезде из аэропорта, и Лена с Ритой нацелились продолжить свой растревоженный самолетный сон, на дороге появился сотрудник родного русского ГИБДД и приветственно помахал полосатой палочкой, приглашая сдать правее и остановиться для беседы. Ничего не подозревая, Семен покорился, остановился, опустил стекло и принялся рыться в рюкзаке в поисках документов.
- Доброй ночи, старший лейтенант Бобров, - представился гаишник, полненький, гладко выбритый мужчина невысокого роста, на вид, лет тридцати пяти – сорока, - предъявите документики, пожалуйста.
- Конечно, секундочку, - суетился Семен, вытягивая из рюкзака заветную книжечку, — вот, пожалуйста, - и протянул ее старшему лейтенанту.
- Угу, угу, спасибо, а что так нервничаете то? – как бы невзначай спросил Бобров.
- Начинается, - подумал Семен, но сказал совсем другое, - нет, что вы, перелет просто тяжелый был, домой хочется уже.
- Да, всем хочется, - хладнокровно ответил Бобров, - Семен Александрович, посмотрите на меня, пожалуйста – Семен широко раскрыл свои честные глаза и заглянул прямо в душу инспектору – Семен Александрович, а что глаза у вас такие красные?
- Так мы не спали почти, с семи вечера в дороге, товарищ лейтенант, - вмешалась с пассажирского сидения Лена.
- Старший лейтенант, - поправил Бобров, - устали – это понятно, но странно это как-то: нервничаете, глаза красные, невнимательность – звание путаете…
- Вы простите, если мы вас обидели, - перебил Семен, - моя супруга в званиях особенно не разбирается…
- Нет, что-то очень необычно красные у вас глаза, Семен Александрович, - на этот раз перебил уже Бобров, - попрошу вас пройти со мной вооон в то здание, - и указал на невзрачное серое строение чуть поодаль, в котором горел свет в столь поздний час.
- Товарищ лейтенант, то есть, старший товарищ, тьфу, то есть, старший лейтенант, - стала возражать Лена, но Семен взял ее ладонь в свою руку и многозначительно посмотрел на нее, призывая не вступать в дискуссию, - если можно, мы все пойдем, не хочется тут на дороге торчать, – закончила свою фразу Лена.
- Да пожалуйста, - ответил инспектор, чуть приподнял козырек фуражки и направился к зданию первым, с документами Семена в руке.
Помещение было, конечно, не пятизвездочным отелем, но, хотя бы теплым. Характерно гудели лампы, одна из которых еще и мигала с треском. Запах стоял тоже довольно типичный, будто рота солтат за минуту до появления гостей ходили босиком, в потных портянках. Бобров попросил всех присесть на металлический ряд стульев у стены и вышел. У дальнего окна стоял стол с разбросанными на нем бумагами, за которым сидел усатый мужчина в возрасте, в белом халате и с очками на носу. Что-то записывая на очередном листке, он, не отвлекаясь от работы, вручил Семену баночку для сбора мочи и указал на дверку со значком, изображающим черного человека без юбки. Сделав свое дело, глава семейства вышел, отдал баночку усачу, посмотрел сначала на Риту, которая совала какое-то собачье лакомство таксе в переноску, а потом на Лену, которая сделала ему знак, широко раскрыв глаза и поманила пальцем к себе. Семен подошел и сел рядом с женой, а она протянула ему телефон с открытой в интернете страницей статьи, гласящей, в течение какого периода в моче определяются наркотические вещества. Семен призадумался, а потом спросил шепотом, Лене на ухо:
- И чего делать?
Супруга пожала плечами, развела руками и взглядом указала на усатого врача.
- Денег, что ли предложить?
Лена посмотрела на него взглядом «а ты как думаешь?» Но, не успел глава семьи решиться подойти к врачу, как тот отложил ручку, встал, взял баночку с анализом Семена и ушел в соседнюю комнатку, закрыв за собой дверь. Рита захныкала, и Лена достала из своего рюкзака книжку, листок бумаги и карандаши, предлагая девочке нарисовать кого-нибудь. Рита охотно согласилась и начала старательно чирикать карандашами на листке.
- Как действовать-то? Все отрицать? – беспокоился Семен. Но не успела Лена ответить, как в помещение вошел Бобров с еще одним мужчиной, которого ребята помнили по самолету: он сидел сразу за ними. Инспектор взял со стола какой-то бланк, попросил нового гостя его заполнить, потом внимательно перечитал его, поставил штамп, свою подпись и вернул бланк мужчине, желая ему счастливого пути.
- Этот, видно, сразу денег предложил, - прошептала Лена на ухо Семену, - надо было и нам так.
- Поздно, - едва успел ответить Семен, как дверь из комнатки, куда ушел усатый открылась и выпустила его обратно, с несколькими листками бумаги в руке. К врачу подошел Бобров, взял листки, почитал, а Семен поднялся с места и застыл в нерешительности. Инспектор подозвал его жестом.
- Семен Александрович, по результатам экспертизы у вас в моче выявлены запрещенные вещества (такие-то и такие-то, Семен не понял, какие), содержание которых говорит об употреблении вами наркотических веществ, запрещенных на территории Российской Федерации. Естественно, управлять транспортным средством под воздействием таких веществ строжайше запрещено, что влечет за собой…и.т.д. и.т.п, - дальше Семен уже не слушал, в голове стали метаться разные мысли, начал формироваться план, выбирались правильные реплики. Но размышления эти резко прервала Лена, моментально подскочившая к нему:
- Какие еще вещества? Вы что говорите такое? Да мы все время вместе были! Ничего он не принимал, вы что наговариваете? – распылялась она, постепенно переходя от повышенного тона до крика, - вы в чем моего мужа обвиняете? Да вы специально все подстраиваете, чтобы деньги выбить из честных граждан! Вот вы куда уходили? – обратилась она уже к усатому врачу, - чей анализ делали? Почему не у нас на виду?
- Женщина, успокойтесь, не нужно психовать, - попытался прервать словесный поток Бобров, но Лена не унималась, - так, сделайте анализ прямо здесь, при мне, чтобы мы были уверены в его подлинности, - она схватила новую баночку со стола и протянула ее Семену, - иди еще пописай!
- Я так быстро не смогу, - оправдывался Семен, - я только что все выписал…
- В этом нет необходимости, авторитетный и квалифицированный специалист, - начал возражать Бобров, но Лена быстро заткнула его за пояс
- У кого он авторитетный? Как проверить его квалификацию? Есть дипломы? Есть сертификаты?
- Все есть, - спокойно заверил инспектор.
- Предъявите! Или… - Лена с подозрением прищурила глаза и посмотрела на Семена, - или ты в тайне от меня что-то принимал? А? Отвечай!
- Да ничего я не… - Семен явно стушевался, он стрелял глазами то на Лену, то на Боброва, то на врача, - ты же сама знаешь, мы были все время вместе, - он начал улавливать мысль и подыгрывать.
- Знаете, что, ну-ка сделайте мне такой анализ, только в моем присутствии! – продолжала нагнетать Лена, - проверим тебя, муженек.
- Послушайте, мы тут не программа «Пусть говорят», семейным парам услуги не оказываем, - начал возражать Бобров.
- Это вы послушайте, - перебила Лена, - в вас, вашем оборудовании и вашем специалисте я сомневаюсь еще больше. Поверьте, я же вас замучаю актуальностью сертификации, поверками и соблюдением норм и стандартов, я же в этом варюсь каждый день, вам же дороже выйдет, чем сейчас еще один анализ сделать…
Бобров и врач переглянулись, усатый врачеватель покосился на Лену с Семеном, а потом посмотрел на инспектора и едва заметно кивнул.
Лена ушла с баночкой в комнату за дверью с изображением черного человека в юбке. Вышла скоро, лихо поставила баночку на стол. Врач, едва заметно, отодвинул документы и бумаги от емкости с анализом.
- Только давайте, без фокусов, теми же тест-полосками, из той же баночки и при нас, - ультимативно заявила Лена.
Усатый врач сходил в свою комнатку и принес оттуда стаканчик с тест-полосками. Он натянул резиновые перчатки, затем открыл баночку Лены. Медик извлек из стаканчика одну из полосок, зачем-то посмотрел ее на свет, а после, на некоторое время опустил ее в баночку. Возникшую паузу с неловким молчанием врач решил прервать кратким объяснением:
- Важно проводить контакт тест-полоски с образцом мочи достаточное количество времени, чтобы результат был достоверным. Так и в инструкции написано, - как бы оправдывался он, - там сказано «около 30 секунд», но я, на всякий пожарный, держу минуту.
Затем, он достал полоску, положил ее на заранее подготовленную пластиковую карточку и положил на стол:
- Необходимо подождать некоторое время, за которое произойдет химическая реакция. После этого, мы с вами сможем оценить результат: проявилась одна синяя линия – выявлены элементы, свидетельствующие об употреблении определенных наркотических веществ; две линии – элементов не выявлено, наркотические вещества не употреблялись; а если линий не появилось вовсе – тестер неисправен, необходимо провести тест заново.
Вся компания внимательно уставилась на тест-полоску, отсутствие голосов снова обнажило гудение ламп и шуршание Ритиных карандашей по бумаге. На тестере отчетливо проявилась одна жирная синяя линия. Лена победно указала ладонью на тестер, по-актерски подняв брови и широко раскрыв глаза.
- Позвольте, - первым взял слово Бобров, - это еще ничего не доказывает. Откуда мы можем быть уверены, что вы ничего не принимали? Может, вы тут спектакль разыгрываете?
- Спектакль? – перешла в контрнаступление Лена, - мы, по-вашему, что за родители такие? Обдубасились вдвоем при ребенке? Лежали под кайфом, а девочка, как перекати-поле, слонялась не пойми где?
- Джентельмены, - пришел в себя Семен, - это уже серьезное обвинение с вашей стороны, тянет на лишение родительских прав! Мы, что, по-вашему, похожи на асоциальных личностей, готовых пожертвовать безопасностью ребенка? Или мы нарколыги со стажем – так давайте я вам вены покажу, вместе посмотрим!
- Я же говорю, у них оборудование и тест-полоски эти, наверняка, просроченные, - снова выпалила Лена, - Кто там у них на срок годности обращает внимание? Дали команду десять лет назад закупить большой объем, а о том, что они годны три года – ни сном, ни духом! Так, предъявите сертификаты на тестеры, все данные о сроках использования или я сейчас по телефону доверия звонить буду, говорить о вымогательстве вашем! Так вам повышения по службе будет не видать, не стать вам капитаном бобров!
Врач принялся рыться в ящиках стола, перебирать бумаги в поисках чего-то, а Бобров явно смутился, попытался защищаться нападением:
- Прошу успокоиться, у нас все по закону и по уставу: замечен потенциальный нарушитель, проведена экспертиза, доказана вина…и то, что у вас тоже тест положительный ни о чем не говорит, сколько бы вы тут ни кричали!
- Да как же такое может быть, так любого честного и добропорядочного человека можно обвинить умышленно или неумышленно - от этого не легче! – не унималась Лена.
- Господа, я правильно понимаю, что никаких сертификатов вы нам предоставить не можете? Я тогда вызываю своего адвоката, а там и до встречных обвинений не далеко: вам оно нужно, если вы и сами не уверены в оборудовании? – поддержал супругу Семен, по возникшей в его голосе браваде было ясно, что у главы семейства появился план.
- Нет, не совсем так, все сертификаты есть, мы просто не обязаны предъявлять их…, - отбивался Бобров.
- Еще как обязаны, - завопила Лена, с угрозой тыча в него указательным пальцем.
- Господа, предлагаю консенсус, - снова взял слово Семен, - есть лучший способ проверить ваши полоски, - при этом он указал раскрытой ладонью на Риту, мирно рисовавшую на стуле. Вот он – его план, - мы протестируем ваши полоски на ребенке! Вы же не будете утверждать, что мы, наркоманы со стажем, еще и ее подсаживаем на это дело с малых лет.
Врач и инспектор переглянулись.
- Нам нужно посовещаться, - сказал Бобров, и они с врачом зашли в мини-лабораторию.
- Эти полоски точно нормальные? – строго спросил инспектор.
- Я что, технолог? Я что, их сроки годности смотрю и проверяю? Мне привезли, я использую! Я думал кто-то в управлении за этим всем должен следить…
- Так ты, может, и должен! Твоя ответственность! Нужно знать, с чем работаешь! – удивительно, что общались врач и Бобров на повышенных тонах, но шепотом.
- Знаешь, что, - кричал шепотом доктор, - если такой умный, сам и проверяй!
- А ты, значит, только и будешь полоски в мочу совать?! Сложная работенка, ничего не скажешь! – Бобров аж раскраснелся от того, что не мог дать выход всем эмоциям на полную громкость, - сейчас они и правда адвоката приведут, а он медэкспертизу. Вот и вскроется, что мы этими полосками штрафов наколотили на миллион! Ты представляешь, что с нами в управлении сделают? Ты хоть догадываешься, что начальство скажет? Мы, после этого мочу будем на вкус тестировать, причем бесплатно!
- Тут еще нюанс есть, - ответил врач, потупив взор, - вполне возможно, что эти полоски…того…непригодны стали по иной причине.
- Какой такой причине? - Бобров выпрямился и говорил с удивлением, но спокойно.
- Ну, разные бывают воздействия окружающей среды…
- Так, давай, не юли, что за воздействия?
- Короче, помнишь, ты мне сегодня лимонад принес, «Буратино»?
- Ну?
- Я его, в общем, рукой задел и на стол случайно пролил.
- Так а с полосками то что? – удивился инспектор.
- Да я за салфеткой полез и банку с полосками опрокинул случайно. Но быстро собрал, они, вроде, не успели промокнуть…
- Вроде? ВРОДЕ? Ты издеваешься, - снова орал шепотом Бобров.
- А что я сделаю? Мне новые за свой счет покупать?
- Ты сейчас за свой счет знаешь сколько штрафов оплатишь?
- Погоди, не кипятись, все с ними в норме. Ты химию учил?
- Плохо.
- Я тоже плохо, но я-то видел, что с полосками все нормально было. Давай тест ребенку сделаем, посмотрим.
Бобров и врач вышли из комнаты и застали Семена, Лену и Риту, сидящих, как ни в чем не бывало, на стульях и рисующих вместе карандашами. Хотя, за секунду до этого между ними тоже происходил разговор аналогичным крикливым шепотом: Семен вкратце объяснял свой план, а Лена объясняла, что с ними сделают, если обнаружат, что ребенок действительно употребил запрещенные вещества.
- Значит, так, - начал Бобров, - тест мочи ребенка сделаем, но только в качестве доказательства Вам, чтобы дальнейших пререканий избежать и время сэкономить. Как только он будет готов и покажет чисто – я моментально вызываю патрульную машину, - стращал инспектор, попутно придумывая, что будет, если покажет «грязно», - да, и, необходимо будет взять анализ под…, - он закашлялся, - под надзором, так сказать, чтобы избежать подмены.
- Как вы себе это представляете? – возмутилась Лена, - вы думаете, ребенок сможет пописать, если на нее будет пялиться какой-то посторонний мужик? Да она даже при отце сходить в туалет стесняется!
- Извините, но по-другому никак, - протестовал Бобров, - пялиться я, конечно, не буду, но в помещении туалета присутствовать должен, чтобы убедиться, что это не вы, - опять закашлялся, - пописали.
Через минуту, Лена уговаривала Риту в туалете сходить по-маленькому в баночку, та с плачем сопротивлялась, а Бобров стоял, отвернувшись, у открытой двери кабинки и нервно кусал губы. Наконец, послышалось журчание, и Лена мастерски подставила емкость. Еще пара минут и весь консилиум снова склонился над столом, всматриваясь в новую тест-полоску на пластиковой карточке. И снова мерное гудение, и треск ламп, и снова звук шуршащих карандашей Риты. И снова жирная синяя линия.
-ХАХАХАХАХА, - победоносно и громогласно захохотала Лена, - все ясно с вашим оборудованием! Счастливо оставаться! – Она демонстративно взяла Семена за руку, развернулась и зашагала к Рите с собакой.
- Секундочку! – Бобров запротестовал, ему нельзя было терять лицо, да и что-то подсказывала внутренняя чуйка, - вас никто не отпускал! И документы ваши до сих пор у меня! Необходимо детальное разбирательство и…, - гневную театральную речь инспектора прервала своим криком девочка:
- Мама, Алиса описалась!
И правда, бедное животное терпело очень долго и, наконец, полностью опорожнила свой мочевой пузырь. Таким образом, на дне переноски образовалась значительных размеров лужа, почти переливающаяся через край. Немая сцена, как в ревизоре, все уставились на животное. Лена моментально сложила 2 и 2, сделала два шага к столу, выхватила тест-полоску из стаканчика, резкими шагами направилась к переноске и сунула тестер в лужу на ее дне. Она держала полоску около минуты, по инструкции врача, а в это время начала свой гневный монолог:
- Вы, вы, доблестные сотрудники полиции! Ваша задача – защищать добропорядочных граждан, а не строить им козни и ловушки! За то время, пока мы тут торчим, там (она показала на улицу, в окно), возможно, проехал целый десяток контрабандистов или пьяниц! Но вам нет до них дела, потому что, скорее всего, ваши начальники в доле, и, если вы их остановите, вам же и дадут по фуражке, - Бобров поправил козырек, выслушивая раздраженную женщину и, одновременно, анализируя свои позиции на этом поле боя, - я все понимаю, - продолжала Лена, - вам тоже нужно жить и кормить семью, но не за чужой же счет! Что вы придумали? Нашли лазейку в законе, хлебное местечко, и теперь пасетесь на нем, пока на то есть воля начальства. Пока вас не сменили. А потом придут другие, такие же, как вы. Будет наклеивать купюры на свой полосатый жезл уже не Бобров, а капитан козлов или зайчиков. Все одно. У моей подруги машину угнали, так кто-то из вас хоть почесался? Нет! Сразу дали понять – глухарь…или опять ваши вышестоящие замешаны. Развели руками и пошли дальше выколачивать копеечку из нормальных людей. Это – не работа, не защита населения, это – паразитизм. Вы – как бычьи цепни присосались к кишке, пока не выгонят! – с этими словами, Лена бросила тест-полоску, обмокнутую ранее в мочу таксы, которой она размахивала все время своего монолога, на стол, и четыре пары глаз уставились на нее. Оттуда, синим лазером, полоснула их по глазам одна жирная линия.
- ЧАО, РАГАЦЦИ! – театрально крикнула Лена, выхватила документы из рук Боброва, бодрым шагом подошла к Рите, взяла ее за руку и также бодро направилась с ней к выходу. Семен поспешил за ней, подхватив переноску с Алисой и слегка расплескивая ее содержимое на пол. Бобров и врач стояли и смотрели на полоску в молчании, под все тот же аккомпанемент гудящих и трещащих ламп. Инспектор только почесал под козырьком фуражки.
Семья, так же молча, ехала в машине домой. Рита мирно спала в своем кресле, Алиса – в мокрой переноске, а Семен и Лена смотрели прямо перед собой, на дорогу.
- Ну, куда в следующий раз махнем? – тихо спросила супруга.
- Не знаю. Говорят, в Барсе сейчас тоже легалайз…