Дама сомневается, хотя мою мысль уловила чётко.
- А выйдешь ли? Отсюда редко кто без срока отваливает. Не зря тебя так разукрасили.
- На меня хотят чужое повесить, а оно мне надо? Прессуют конкретно. Не могут дожать, вот и звереют, чуть глаз не выкололи.
- Что конкретно мне надо сделать?
- Ты посредник. Тебе надо всё жене объяснить, помочь, чем можно. Расскажешь, как к начальнику СИЗО на приём попасть, и всё остальное, в том же духе. Жена не знает вашей системы, а с врачами уже её суета.
- Ладно, давай звони. Только долго не болтай, и при мне.
Достала из сумочки дорогой мобильник и протянула мне. Надо быть ненормальным, чтобы в такой ситуации звонить не по делу. Аспирант откликнулся сразу. Он умница, сразу всё понял и сразу выдал всю информацию.
- Не переживай, твоим делом занимаемся плотно. Подключили всех, кого можно, включая тюремную администрацию и смотрящего по СИЗО. Вся проблема, что на тебя виды имеет ФСБ. Георг за границей. Жалко, ты не успел слинять. В семье у тебя всё в порядке, вчера только заезжал и к жене, и к родителям. Вика плачет, переживает сильно. Ты в уголовной среде теперь авторитет, пресс-хату развёл. Они на этих прессовщиков конкретный зуб имеют. Какие у тебя проблемы?
Говорю так, чтобы медсестра не поняла, что это не жена.
- Звоню из лазарета, с мобильного медсестры. На щеке порез, довольно приличный. Надо сюда хирурга-косметолога организовать. А сегодня, через час-другой, встретиться с медсестрой, Зориной Татьяной Николаевной. Она расскажет все детали. Поможет, чем сможет. Сразу деньги ей отдашь. Штуку зеленью. Я ей должен.
- Что за порез? Что случилось? Рассказывай подробности.
- Следачка шариковой ручкой пропорола. Ударила, забыв, что в кулаке ручка зажата.
- Понял, всё организую, всех задействую. Если можешь, то перезвони Татьяне, она тобой занимается. Она тебя у начальника СИЗО отмазывала, передачу организовала. Ей и дальше тобой заниматься. Помни одно: мы с тобой. Я всё лично контролирую. В общем, до скорой встречи.
Извиняюсь перед медичкой, мол, прости, ещё надо по одному телефону кое-что уточнить. Она косится, но не мешает. Слышала, родная, про штуку зеленью, которая скоро окажется в её сумочке. Набираю номер красавицы Танюши. Как хорошо тогда мы с ней за машинами сходили. Прикол, одна Таня рядом, другой Тане звоню и обе медички. Танюшка – молодчинка, в суть проблемы въехала сходу.
- Всё понятно, не напрягайся и не грузись по мелочам. Думаю, скоро встретимся. Передай трубку медсестре. Ты говоришь, она в курсе?
- Только в курсе моего порезанного фэйса. Это на сегодня для меня главное, не хочу бандитом выглядеть. Вы бы мне телефончик переправили, без связи тяжело.
- Организуем, не это сейчас главное. Давай мне медсестру.
- Успеешь наговориться. Я вот слышу твой голос и чуть в обморок не падаю.
- Вот оно в чём дело! Не переживай, и эту проблему разрулим.
Передаю трубку уже начавшей нервничать Татьяне Николаевне. Но через мгновение она уже улыбается, поверила, наконец, что всё будет, как надо.
***
Жизнь в неволе потекла по вполне предсказуемому сценарию. О нанесении тяжких телесных повреждений сокамерникам занимается тюремный следак. Вызвал пару раз, я отказался говорить без адвоката. На том всё и затихло. Потом в лазарете неожиданно умер подследственный, которому я головой сломал челюсть. Даже не знаю, как их всех кликали, да и знать не хочу. Славно отдохнул в больничке с сотрясением мозга. Кудря говорит, что он вроде бы от кайфа накрылся: то ли передозировка, то ли воздух в вену попал. Да и кому какая разница при наличии положительного результата. Про других двоих не слышно, но это не актуально, со временем и с ними разберутся, швалью помойной.
Раз в три дня хожу на процедуры в лазарет, где принимаю душ, и где на десять минут меня подпускает к своему ядреному телу Татьяна Николаевна. Обслуживает она профессионально и очень качественно. Каждая такая процедура обходится мне в двести долларов. Танюшка смеётся в телефон, что сама бы не против потрудиться за такие деньги. Вот когда выйду, тогда и придумаем что-нибудь сладко-интимное. Если я, конечно, сильно возжелаю, то можно попробовать подменить медсестру в лазарете. Но неволя на неё очень сильно действует, не сможет она полностью расслабиться, не сможет в полной мере показать мне свои способности в деле. Так что всё самое сладкое на воле, если, конечно, я смогу от красавицы жены оторваться. В камере теперь у меня телефон. Я каждый вечер болтаю с Викой. На свидание она не приходит, говорит, что тюрьмы очень боится. Я не настаиваю, хотя от этого на душе у меня не очень уютно. Снова в голову лезут слова мамы о моей жёнушке. Выбрал, мол, принцессу, и теперь до конца жизни буду на неё молиться. Маме было бы спокойней, найди я себе жену попроще. Я и сам прекрасно понимаю, что попал под колдовство своей любимой Виктории. Хочу увидеть её очень и очень сильно. Но опять же, это совсем не мешает мне регулярно посещать тюремный лазарет, жадно и страстно ласкать упругое тело Татьяны Николаевны в отведённые мне на это минуты. И нисколько не угнетает то, что всё происходит быстро, чётко, по-деловому. Не может меня остановить коммерческая подоплека этого дела, которая так откровенно витает над нашими любовными встречами.
Заключение перешло в форму необременительного, но очень скучного существования. В этом есть плюс: теперь совершенно понятно, что самая большая ценность для нормального человека – это свобода. Мою рану лично прооперировал, вернее, фигурно заштопал самый лучший косметолог города, в этих же тюремных стенах. И обошлось мне это, вместе с накладками в виде администрации СИЗО, почти в две с половиной тысячи долларов. Деньги выплатила Вика, не спрашивая ни о чём и не торгуясь. Вот и главное правило отсидки: есть деньги – намного меньше проблем. Почему бы так не посидеть?! Ещё был телефонный разговор с Георгом, ничего ценного. Так – пустой трёп. Он за границей и возвращаться пока не думает. Наше дело у многих торчит занозой в глазу. Он, кстати, очень огорчён, что я в тюрьме, и что меня там чуть не покалечили, опять же рад, что всё обошлось. А что ещё можно сказать в подобном случае? Он через Аспиранта держит это дело на контроле, подобное с нашими людьми впредь не должно повториться. Можно подумать, нас будут спрашивать, арестовать кого, или нет. В общем, наше правило, наш принцип работает и будет работать: своих никогда не бросим. Вот от этих слов на душе становится тепло и спокойно.
***
...В этот день Зоя ушла пораньше. Какой ей смысл торчать до упора на работе, когда она совсем скоро перейдёт в другое ведомство. Наконец сбывается мечта, с которой она носилась последний год. Может, совсем скоро не надо будет носить эту противную форму, от которой мужики просто шарахаются, несмотря на весь её элегантный вид. Как хорошо, когда на улице солнышко, совсем не холодно, а на часах всего-то три часа дня и впереди столько свободного времени. Пока прошла магазины в центре, пока доехала до своей остановки, от которой до дому ещё целых пятнадцать минут спорым шагом... Встретившаяся соседка немного скрасила эту вынужденную прогулку. Надежда Антоновна знала в доме всех. Ни одно событие, даже самое незначительное, не проходило мимо её зоркого взгляда. Это качество очень удивляло Зою. Она с детства живёт в этом доме и не знает десятой части того, что известно соседке. А может, она сливает информацию именно ей в надежде, что она, как служитель закона, возьмёт это на заметку, а со временем даст ход. Наивный человек, если так думает. Кому нужны эти местные наркоманы, квартиры-притоны, которые не знает только ленивый, да ещё их местный участковый. Соседка просто не представляет, сколько этой нечисти в городе. Он опутан злом, словно паутиной. И вообще, надо при случае искать обмен, поближе к центру, в доме с более приличными жильцами. Прогулочным шагом они, наконец, дошли до своей громадной девятиэтажки на двенадцать подъездов. Им оставалось пройти буквально десять шагов, когда их обогнала маленькая девочка, с огромным красным бантом на голове. Зоя по инерции ухватила какую-то несуразицу. Сработала профессиональная наблюдательность. Она не успела переварить информацию, почему бант такой неестественно большой и очень уж яркий? Почему девочка без шапки и в лёгкой курточке в этот в общем-то морозный день. И почему в руках девочки зонт? Её, наверное, загипнотизировала соседка, всё говорившая и говорившая, и Зоя была просто убаюкана её мягким и спокойным голосом. Будь она одна, наверное, смогла просчитать эти нелепые детали. Напрячься, и, в конце концов, как-то среагировать. А так, девочка обогнала их, и Зоя опять перевела взгляд на спутницу. Снова эта девочка всплыла перед глазами через секунду. Она присела, чтобы завязать кроссовки (и присела очень неестественно). Прямо посреди тротуара. Когда Зоя сделала шаг, чтобы обойти девочку, та резко выпрямилась и с поворота, очень сильно, ударила зонтиком по её правому колену. Женщина упала на асфальт, как подкошенная. Потеряла сознание и больше ничего не видела. Не видела, как удивительно быстро приехала милиция, которая ничем не смола помочь коллеге, разве что посочувствовать. У неё колено в крови, сама без сознания от болевого шока. Свидетелей не оказалось. Спутница пострадавшей ничего не запомнила, кроме белого платьица, выглядывающего из-под короткой курточки, и огромного красного банта. Всё произошло очень быстро. Секунда на удар стальным прутом, замаскированным под зонтик. Ещё секунда, чтобы вырвать сумочку и две-три, чтобы скрыться в проходном подъезде. И на противоположной стороне дома никто эту девочку не видел. Прямо как сквозь землю провалилась.
Продолжение следует... -----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук