Семафор неожиданно опустил крылья. Сквозь тусклый свет уличного фонаря, болтавшегося из стороны в сторону, Иван Фомич разглядел стремительно удалявшийся хвост поезда. Махнув рукой, он тут же перестал бороться с отчаянием и пошёл в сторожку.
- Сидишь? – спросил он у внука, кропевшего над очередной задачкой.
-Сижу…- ответил тот, тяжело вдохнув.
Петька как будто ещё больше склонился над тетрадками. Локоть, на который он упирался своей лохматой головой, проскользнул и едва удержался. В голове, будто ворох нитей, сплетались мысли-загадки. Периметр с площадью, которые требовалось найти по условию, сами собой перетекли в уравнение с двумя неизвестными. Вернее, они ему были даже очень знакомы: первый был он сам, Петька Ветров, ученик третьего класса Старосельской школы №1, а второй – его друг по кличке Рикс.
Год назад, весной, он прибился к сторожке. Дед обнаружил промокший от дождя шерстяной комок во время своего вечернего дозора.
- Эх, шельма!..Чуть в лужу не упал из-за тебя! – закричал он, еле удержавшись на разъезжавшейся после мощного ливня земле.
Поправив шапку, что сползла на глаза, он, прищурившись, стал внимательно изучать свою находку. Щенок с глубокой печалью в глазах смотрел на Фомича не отрываясь.
- И откуда ты такой взялся, глупыш?!
Тот заскулил и стал пятиться назад, пока не столкнулся задом о череду рядом стоявшего садового инвентаря. Лопаты, грабли, черенки смешались с лейкой, мотыга – с телогрейкой.
- Глупый да ещё и недотёпа, вот новая нашлась забота. Где ты?.. Шельма! Иди сюда! Не трону я ж тебя.
То ли эти добродушные уговоры, то ли большое желание оказаться в тепле и отведать чего-нибудь съестного оказали плодотворное воздействие на щенка, это было уже неважно, когда он с широкой улыбкой внёс его на руках в дом.
- Петька, где ты?! Смотри, кого я принёс!
Мальчуган пулей метнулся с дивана в прихожую. Увидев щенка, он с теплотой посмотрел на деда и, едва касаясь, провёл по дрожащему от холода шерстяному комочку.
-Рикс. Дед, а можно я назову его Рикс!? Он будет самым надёжным и умным!
-Да, называй, как будет душе угодно, - сказал он тихо и осторожно опустил найдёныша на плетёный когда-то его бывшей женой полотняный коврик.
С тех пор дом ожил. Петьку как будто подменили: и учиться стал лучше, и деду помогать, и во дворе убирать. Рикс не отставал от него ни на минуту. Петька – на горку с санками, щенок рядом бежит. Петька на кровати сопит – Рикс его на полу сторожит. Он его и в школу провожал, ждал и в холод, и в дождь, когда же Петьку с ватагой таких же сорванцов отпустят, и они вместе побегут домой.
Так могло быть и сегодня. Петька вышел с друзьями, огляделся по сторонам, а Рикса нет…
Они несколько раз оббежали школьный двор, устроили допрос дворнику, уборщице и охране – всё безрезультатно. Когда стало заметно темнеть, Иван Фомич пошёл искать и одного, и другого. Первого он встретил на полпути, второго так и не нашли. И как бы дед не говорил, что всё наладится утром следующего дня, Петьке совсем не хотелось ничего учить, мысли не слушались, сердце отзывалось тревогой.
С восходом солнца он принялся снова обходить близлежайшую территорию. Оставшись без завтрака, пошёл в школу. После занятий Петьку встретил Фомич, на безмолвный и вопросительный взгляд внука он ответил разведёнными в стороны руками.
Всю дорогу домой они шли молча. Иван Фомич еле сдерживал и без того тяжёлое дыхание. Он никак не мог сказать внуку, что нашёл истерзанное тело собаки в лесу. Лишь когда Петька заболел и, лёжа в постели, звал Рикса, старик погладил его по голове и сказал: «Так бывает. Крепись, внучок. Собаки дарят людям радость и лишь однажды – печаль, в это время улетают за радугу, в страну пушистых облаков».
