Часто я не ценил того что имел. А то что имел считал естественным и постоянным. Доброе и бескорыстное отношение старших родственников ушло вместе с их смертью. Когда то наступает твой черёд отречься от плодов своих действий. Лишь в пустыне есть шанс познать цену воды в грязной луже. Шанс не такой высокий. Ведь ещё нужно не умереть от обезвоживания организма в беготне то за одним то за другим миражом оазиса.
В уединении уходит всё то, что мне не принадлежит, но остается нечто неизменное и самое очевидное в моей жизни. То что медленно поглощает города и страны. И погружается словно камень на дно реки. Но что находится ниже дна? Что там всегда мне принадлежало и в детстве, и в юности? Невозможно сказать, что со мной будет сегодня или завтра, но можно быть уверенным на 100%, что я точно умру. Это моя точка схождения перспективы. И это самая очевидная вещь в моей жизни, о которой многие боятся говорить.
Точно также можно быть уверенным, что я ничего не буду помнить, погрузившись в состояние глубокого сна. Каждую ночь я умираю, а утром с восходом солнца я воскресаю. Это вторая очевидная вещь, что происходит со мной. Но можно ли увидеть, что там находится за глубоким сном, за направляющим руслом течения моего сознания? Четвертое состояние или абсолют. Что находится на дне за смертью моего сегодняшнего дня?
В пустыне ослепительно яркое солнце. Зачем куда то бежать? Я надеваю солнцезащитные очки, накрываю голову капюшоном. Где то на половине вдоха сердце замирает. Смеющийся теплый ветер мне шепчет на ухо женским голосом:
- Ла Иллаха иль Аллах, тебе нечего бояться. Вы все сияете, как звёзды! И гаснете...
И я умираю. Чтобы снова проснуться.