Меня всегда в школе и техникуме характеризовали как тихую, спокойную и не проблемную девочку. И я сама себя считала тихой и ужасно закомплексованной. Я была страшно стеснительной, боялась , чтобы на меня обратили внимание, никогда не привлекала его к себе. Но в душе…бушевали бури чувств и эмоций. И ни хрена я не была тихой…в душе. С самого детства…Но не думала, что по мне это было заметно.
А вот вчера посмотрела свои детские фотографии и увидела то, что никогда не замечала раньше. Этот бесенок в глазах просто плескается. И когда меня называли тихой, я никогда с этим не соглашалась. В душе! Но наружу, оказывается эта буря чувств все же прорывалась.
Отец нас воспитывал на книгах. Уж сколько мы их в детстве перечитали – не счесть! Он сам любил читать. И нас – своих троих девчат приучил. Походы в библиотеку были всегда семейным мероприятием. Мы ходили в субботу или воскресенье. И не выбирали наспех книги, лежащие на столе у библиотекаря. А зависали надолго среди книжных полок. О! Это было божественно! Впрочем, я отвлеклась от темы. Отец нам подсказывал, какие книги можем взять, хотя никогда не ограничивал в выборе. В своем нежном возрасте я обожала книги о революционерах-подпольщиках, о войне, о героях войны. Помню, что книгу «Товарищ Богдан» - о революционере Иване Бабушкином прочитала раз 50. Столько же раз читала и перечитывала «Четвертую высоту» - О Гуле Королевой. Они – эти книги, были у нас дома. Так что воспитана была на революционном настрое и патриотизме. Я обожала учиться. И книги, которые нам давали в школе в конце учебного года, за лето успевала прочитать несколько раз, будь то ботаника, физика или история. Воспитывала в себе волю, сама намечала план заданий и несмотря ни на что – старалась все выполнить на отлично. Для мотивации на стенах нашей маленькой квартирки, где мы счастливо жили впятером, я вешала самодельные плакаты «Не пищать!». Это был мой главный лозунг в те годы. Думаю, этот стержень остался и на всю жизнь.
Ну вот…В школе мои лидерские качества практически не проявлялись. Школьный коллектив во многом зависел от статуса родителей. Я, блин, всегда комплексовала, что у нас в семье все не так, как у всех. У моих подружек и одноклассников отцы были шоферами, трактористами, бульдозеристами. А у меня – токарь! Ну ни у кого не было отца токаря. Мамы были поварами, швеями, почтальонами. А у меня мама – счетовод -кассир. У кого-то отцы играли на гармошке. А мой – на гитаре! У всех отчества – Ивановны, Петровны, Михайловны. А я – Георгиевна! В общем, дурочка! И комплекс неполноценности выработался с самого детства. И мучает меня по сей день. Хотя сознание все понимает. А на бессознательном уровне память детства дает о себе знать.
Ну, одним словом, раскрепощалась я в детском пионерском лагере, куда меня мама отправляла почти каждый год. Ехала я туда с толстой тетрадкой идей, песен, речевок и конкурсов. Наверное, поэтому меня выбирали старостой отряда или председателем совета отряда. И тут я сама себя не узнавала – я переставала бояться. Наш отряд всегда был лучшим. Но если в отношении нас происходила несправедливая ситуация, вот тут-то во мне просыпался революционер и требовал восстановления справедливости. А каким образом? Революционным, конечно!
Я собрала отряд, обсудила ситуацию – нас как-то очень обидели в столовой во время завтрака, прямо таки оскорбили весь наш отряд при всем лагере. И потребовали публичных извинений, донеся наши требования до руководства лагеря. Ну как вы думаете, на нас отреагировали? Поругали, отчитали и потребовали выполнения заданий согласно режиму дня. Ах так? Вы унизили наше достоинство и решили, что с детьми так можно? Но мы же живем в советском государстве, ради которого так боролись революционеры…Ну и так далее. И мы объявили забастовку!
На утреннюю зарядку мы вышли, построились, но ни одно упражнение не сделали, как нас не принуждали. На завтрак не пошли. На обед тоже. Да, есть хотелось. Но желание восстановить справедливость было сильнее. Воспитателем в нашем отряде был Сергей Гетманов. Он только пришел из армии. Ну и с нами пытался разговаривать на армейском языке, внедряя систему безоговорочного подчинения и исполнения его приказов. Не тут-то было! Мы – люди! И будьте любезны обращаться с нами по-человечески. В общем, в лагере была самая настоящая паника. С нами просто не знали , что делать. Пока не пошли на наши условия. И выяснилось, что наш отряд – не такой-сякой, а самый творческий, инициативный и дружный.
У этой истории было продолжение. После школы я поступила в техникум, где наш отрядный вожатый из лагеря Сергей тоже работал – в профкоме техникума. По-моему, был председателем ученического профкома. На втором курсе ситуация повторилась – нашу группу обвинили в плохом несении дежурства по столовой, и в чем-то еще более нехорошем. Это была неправда! Вопиющая. Мы попытались спорить, но скандал разгорался. И тогда мы заявили, что дежурства по столовой больше нести не будем. Опыт проведения забастовок у меня был. Но мы не успели его осуществить. Кто-то из учителей в приватной беседе рассказал мне, что Гетманов предупредил, что в этой группе учится Кириченко (моя девичья фамилия) и лучше с ней не связываться. А то и в техникуме революция будет. Ситуацию обсудили уже в мирном русле. И нас больше не трогали.
Но революционная натура не оставляла меня всю жизнь. Всю жизнь боролась с тем, с чем не могла смириться – с наглой прихватизацией, с бездействием руководства, с унижением рабочего класса. С несправедливостью при распределении квартир. Последний раз воевала против мусорного полигона в Павловске, за что всегда и попадала под глобальную ликвидацию СМИ, которыми руководила. Одни руководители, кстати, закрывали, приходили другие – открывали. И так было не один раз. Прямо система сложилась. В настоящее время опять закрыли наш телеканал. Остается ждать, не даст ли сбой система при новом – будущем руководстве. Я точно знаю, по опыту – многие вопросы можно решать. Просто не надо бояться. Не прятаться за спины других, как это делает, к сожалению, инертное большинство. Пока проблему не высветишь и не повесишь на солнышко – власть не увидит. И не двинется ее решать! Молчите – ну и молчите себе дальше! Мы сами позволяем с собой делать все, что с нами и делают. По дурацкой пословице "Моя хата с краю..."