Репортаж из «красной» зоны
Он лежал совсем голый. Нет, я не видела всего его тела, но заметила это, когда врач поправляла больному одеяло. Он тяжело дышал и, кажется, не совсем понимал, что происходит. Так бывает в детстве, когда у тебя температура и заботливые руки мамы дают тебе выпить сироп от кашля и вытирают пот со лба.
До момента, когда я увидела этого пациента, настроение у меня было как нельзя хорошее. Мы – журналисты – немного «ненормальные» люди. Оказаться «в самом пекле» для нас – невероятная удача. И нет, это не погоня за «жареным». Просто хочется всё увидеть своими глазами, пощупать, понять. Именно так рождаются объективные новости. А теперь по порядку.
Мыло — чтоб лучше видеть
Путь в «красную», или «грязную», зону начинается с раздевалки. Каждый сотрудник получает комплект средств индивидуальной защиты (СИЗ). В него входит хлопчатобумажное нательное бельё белого цвета, сам комбинезон (именно в них мы видим врачей на фотографиях и видео), перчатки, респиратор, две пары бахил, одни из которых непромокаемые, и очки, как у стоматологов.
Для того, чтобы переодеться, свою одежду нужно снять полностью. Остаётся только нижнее бельё. Длинные волосы лучше собрать.
- Берите жидкое мыло и намажьте им внутреннюю сторону очков, - говорит и показывает старшая медсестра временного инфекционного госпиталя Арина Очаевна Калдар-оол.
- Зачем это? - удивляюсь.
- А это как в сказке: чтоб лучше видеть.
Оказалось, если очки не натереть мылом, они запотевают. Спирт для этого не годится. Проверено на практике врачами. Итак, мыло — не только залог чистоты и здоровья, но и помогает медикам таким образом.
Перед тем, как зайти в красную зону, тщательно проверяем: не должно быть ни одного открытого участка тела, ни щёлочки в этой экипировке — всё закрыто.
А вакцина правда спасает?
Поднимаемся на этаж, где расположены палаты. Обычная больница с постом для медсестёр и ординаторской. Палаты по обе стороны длинного коридора. Заходим в одну из них. Около семи женщин, всё спокойно. Кто-то спит, кто-то разговаривает тихо. Обычный стационар. Никаких предсмертных хрипов. Одна из пациенток — разговорчивая бабушка — как только увидела нас, попросила обязательно написать о хорошей работе медицинского персонала и врачей.
- С 20-го числа я здесь нахожусь. Поступила с сильнейшими головными болями, было очень плохо. Благодаря врачам стало намного легче. Все просьбы, которые мы озвучиваем, выполняются, сразу откликаются. «Спасибо им большое», - говорит Лидия Жукова.
Лидия Евгеньевна подчеркнула, что привита.
- До ревакцинации не дотянула всего несколько дней. Я была уверена, что буду здорова. Болезнь для меня была полной неожиданностью. Когда пришёл положительный результат, я даже не поверила. Думаю, что относительно легко протекает болезнь из-за того, что я вакцинирована, - делится пациентка.
Это подтверждает и её лечащий врач-пульмонолог Альфия Чадамба:
- Коронавирусная инфекция у неё в лёгкой форме, скорее всего, из-за того, что она привита. Плохо то, что не успела на ревакцинацию. В этой палате все в основном привиты, у всех лёгкая форма. Видите, никто не подсоединён к кислороду. Это свидетельствует о том, что у них лёгкая форма. Поэтому надо прививаться.
- А есть вакцинированные среди пациентов реанимационного отделения? «Существует ли реальная связь между вакцинацией и заболеваемостью?» — спрашиваю не просто из любопытства.
- В реанимации стопроцентно непривитые.
Но до реанимации мы ещё не дошли. Меня не покидает надежда выяснить это на 100 процентов.
В соседней палате лежит Анатолий Фёдорович Чульдум. Ему 61 год, и ему уже намного лучше.
- Я, видимо, прихватил (прим. ред. - инфекцию) в четверг. Ночью была температура, к обеду прошла. В пятницу я вызвал участкового терапевта, которая проверила меня. Выписала несколько лекарств. Было как обычное ОРЗ. Врач сообщила в ковид-центр, чтобы у меня взяли анализы на ковид. Приехали через день. Подтвердился ковид. Сатурация была 95 и ниже. Привезли меня ночью сразу. Сейчас хорошо себя чувствую, почти здоров.
- Как думаете, где заразились?
- Не знаю. В четверг был на работе.
- Вы вакцинированы?
- Да. И ревакцинацию прошёл в ноябре. Поэтому проходит легко, все показатели крови на сегодняшний день в норме. Сатурация у меня 98, держится. Анализы будут через неделю. По правилам я должен недельку здесь пролежать.
Не хочу есть через трубочку
Проходим дальше. Почему-то двери одной из палат нараспашку. В проём вижу сразу двух врачей. Понимаю, здесь лежат «настоящие» больные – реанимация. Тут уже никто не прячется от моей камеры, не до этого. А кто-то и вовсе спит. Или без сознания? У большинства к носу идут две трубочки. Почему-то на ум пришло изречение: «Оставь надежду всяк сюда входящий».
- Здесь работает два врача. Больные тяжёлые. Больше всего — ковид с сопутствующими заболеваниями: болезнь почек, онкологические заболевания, послеоперационные больные. Молодые люди есть, но чаще старше 50 лет. Если дыхательная недостаточность, подключаем кислород; если кислород не помогает — подключаем неинвазивную вентиляцию лёгких; в последнюю очередь прибегаем к искусственной вентиляции лёгких. Пока пациентов на ИВЛ-аппарате нет (прим. ред.- к 26 января), - рассказал врач-реаниматолог и заведующий отделением Буян Борисович Монгуш.
- Буян Борисович, были летальные случаи в реанимации с момента последнего открытия инфекционного госпиталя в этом здании?
- Пока не было.
«И слава богу», - думаю про себя. А потом врач показал специализированное питание для пациентов реанимации. Это была жижа в пластиковой бутылке. «Это как детское питание, - говорит заведующий реанимацией. – Оно подаётся через трубочку прямо в желудок». Лично для меня это был момент отрезвления: неужели всё так страшно? Это что же, заболевший ковидом человек не сможет самостоятельно есть? Пожалуй, это было самое страшное. Молча выхожу.
Делай как я
На этом «экскурсия» по инфекционному госпиталю окончена. Но самое интересное ещё впереди. Снова спускаемся и подходим к закрытой двери. Старшая медсестра госпиталя Арина Очаевна нажимает на звонок, дверь открывается, а за ней устройство – как рамка металлоискателя в аэропорту. «С этой минуты всё делайте, как я», - командует медсестра и заходит в «металлоискатель». Откуда-то сверху неожиданно брызгает вода. Оказалось, что это дезинфицирующий раствор. Прямо как в фильмах-фэнтези.
Заходим в следующую комнату. Повторяем за Ариной Очаевной. Ноги в бахилах окунаем в дезраствор, снимаем осторожно и бросаем в специальный контейнер. То же самое проделываем с каждой деталью костюма. Остаёмся в нательном белье. Дальше ведут в душ. Выдают два полотенца и чистый комплект нательного белья. В душе моюсь дезинфицирующим мылом. Вытираюсь и переодеваюсь ещё раз. Чего-чего, а принимать душ в рабочее время мне ещё не приходилось.
Выходим в чистую зону. Переодеваемся ещё раз – уже в своё. Посчитала: сегодня, буквально за два часа, я переоделась три раза.
Куда звонить?
Ещё одно важное место инфекционного госпиталя находится далеко от палат. Это кабинет диспетчера «горячей» линии Азелстан Сурун-оол. Позвонить ей можно по номеру: 3-66-77, с 8 до 17 часов.
- Линии поликлиник, ковид-центра и номер 122 перегружены, поэтому многие обращаются к нам. Задают самые разные вопросы: как вызвать ковидную бригаду на дом, где можно узнать результат ПЦР-теста или КТ, в основном спрашивают про родственников, которые госпитализированы. Или же ищут родственников, которых перевели к нам из других стационаров или из района.
- То есть вы в курсе состояния всех пациентов госпиталя?
- Я не имею права говорить о состоянии пациента. Об этом можно спросить у лечащего врача с 15 до 17 часов, если человек госпитализирован именно в наш госпиталь на Титова, 88. Я соединяю через телефон. С реанимацией можно поговорить только в 16 часов.
- Сложно работать?
- С населением работать трудно, но мы прекрасно понимаем, что родственники наших пациентов беспокоятся, поддерживаем их словесно, объясняем им, что в любое время с врачами поговорить невозможно, так как с 8 до 15 часов они работают.
Что уж говорить, из госпиталя я выходила в раздумьях. Это ведь огромные деньги! СИЗ каждому, кто заходит, все эти дезрастворы, специальное мыло, душ! Делаю вывод: инфекция действительно опасная. Иначе бы такие меры предосторожности не принимали. И врачи бы не работали день и ночь. Например, в госпитале на Титова бригады работают по две недели и по месяцу. А зачастую заражаются на работе.
А. Салчак