Постоянно встречаются обвинения: дескать Россия вела себя в Средней Азии как колониальная держава. Источник таких обвинений понятен. И опровергнуть их довольно просто. Хотя бы потому, что колониальной эксплуатации этой территории со стороны метрополии не было и в помине.
Российская империя заняла Среднюю Азию, не имея четкого понимания зачем она это делает. Самой популярной в публицистике девятнадцатого века была так называемое геополитическое обоснование экспансии. Подразумевалось, что это естественное продвижение империи до рубежей, которые можно назвать непреодолимыми, в данном случае до гор. По сути, это означала, что территории присоединялись к России только потому, что она могла это сделать. Особенно с учетом того, что ни одна среднеазиатская кампания не потребовала серьезного напряжения сил.
У царского правительства тоже не было четкого понимания, зачем им Средняя Азия. Нет, все захваты оправдывались интересами империи, но в чем именно они заключались… Сам военный министр А. Н. Куропаткин объяснил, что все осуществлялось «с целью замирения степи и установления правильных торговых отношений с среднеазиатскими оседлыми владениями». Вот только степи не были так уж враждебны уже после Русско-кокандской войны, а полноценная торговля появилась только после строительства железной дороги. Последнюю можно было построить и без завоевания.
Впрочем, многие царские генералы всегда активно поддерживали такие маленькие завоевательные походы. Победы над наполовину средневековыми армиями тамошних государств сопровождались целым дождем орденов, продвижением по службе, геройским ореолом… Тот же Куропаткин сделал головокружительную карьеру во время среднеазиатских походов.
Надо сказать, что Россия в этом плане не уникальная страна. Франция тратила неимоверные усилия и громадные средства, чтобы завоевать Сахару. Огромную и практически бесполезную в девятнадцатом веке пустыню. Нефть, уран и другие полезные ископаемые там нашли уже в двадцатом веке. Австро-Венгрия ненасытно поглощала окружающие славянские народы, все больше погружая в хаос систему управления страны.
Экономическое обоснование появилось намного позже самой экспансии в Среднюю Азию. Ирония в том, что до революции об этом говорили очень осторожно. А вот советские историки именно экономику ставили на первое место. Скорее всего тут сыграла свою роль идеология. В основе экономической теории экспансии – хлопок. Дело в том, что завоевание Коканда совпало с гражданской войной в США. Из-за блокады южных штатов российская текстильная промышленность недополучила три четвертых необходимого хлопка. Замещать его начали среднеазиатским. Так что захват Ташкента, Ферганы произошло как никогда вовремя. Однако, инициаторами в поставках местного хлопка выступили не власти, а живущие там купцы. И цены были не грабительскими, а вполне себе рыночные.
Не стоит, конечно, думать, что в царском правительстве все были благородными альтруистами. Изначально Александру Второму предлагали объявить все завоеванные в Средней Азии земли своей собственностью. Естественно, чтобы потом раздать ее по концессиям и верным царедворцам. Но тот на этот шаг не пошел и оставил все как есть. В результате, именно местные землевладельцы и купцы после завоевания вышли на российские рынке. Надо сказать, что на тот момент тамошний хлопок не мог полноценно конкурировать с американским по качеству. Но проблемы с поставками из КША дали ему шанс.
На помощь пришла как раз русская администрация. За деньги бюджета была организована опытная ферма, в которые выращивались американские сорта хлопка. Местные декхане могли получать там семена совершенно бесплатно. Очисткой хлопка, его продажей в Россию изначально заняли сменно местные купцы, многие из которых на этом разбогатели. Например, Юсуф Давыдов начинал свои операции с 10 тысячью рублей, но вскоре оперировал оборотами до 10 миллионов рублей. Высшей свет торговцев хлопком – братья Вадьяевы, братья Потеляховы, Юсуф Давыдов, братья Яушевы, Хакимбеков, Дададжанбаев, Мирбадалев – это все местные. Евреи, татары, узбеки и таджики. Это совсем не укладывалось в обычную колониальную схему, когда плантации основывают приезжие из метрополии, зачастую попросту сгоняя с земли местное население, используя его потом в качестве очень дешевой рабочий силы. Это не означает, что среди хлопковых магнатов не было русских. Известна история великого князя Николая Константиновича, сосланного в Ташкент. Он стал одним и самых успешным предпринимателей края, но он свои земли купил, а бизнес создал с нуля.
Наконец, для бюджета Российской империи вся Средняя Азия была убыточной. Тот же Куропаткин в 1879 году признал, что весь Туркестанский край принес 3,1 млн рублей дохода, но потребовал 9,1 миллионов рублей расходов. Минфин вообще насчитал убытков на 85 миллионов за 14 лет. В 1901 году ситуация не изменилась, край все еще высасывал деньги из бюджета. Убытки правда оправдывались тем, что край стал основным поставщиком такого стратегического сырья, как хлопок.
Все вышесказанное, конечно, не означает, что имперская власть в Средней Азии принесла исключительно добро. Увы, эксплуатация простых крестьян никуда не делась, коррупция и угнетение местными элитами расцветали. Но в целом там не происходило ничего такого, что не происходило в Орловкой губернии.