В дождь… Это всегда происходит в дождь.
Заезжено - скажешь? Да, знаю. Но что лучше: заезженность или бездарность?
Ну-ну. Нечего на меня смотреть так, словно я – единственный, сочетающий в себе эти качества.
Может быть, ты сам попробуешь? Давай-ка, расскажи мою историю за меня... То-то же.
Значит, дождь.
Непременно косые, струи дождя нещадно секли лицо и одежду горожанина, одиноко бредущего сквозь сумрак ночных улиц.
Что же могло заставить человека покинуть теплый уютный дом?
О, это очень простой вопрос: конечно же, Она.
Она? Неужели женщина?
Полно. Не стоит кривить физиономию, не обладая всеми частями мозаики. Она, конечно же — страсть.
И страстью этого господина являлся театр.
Нет, определенно, без трубки подобную историю не рассказать. В клубах табачного дыма скрывается гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.
Отчетливый щелчок спички разрывает тишину – вязкую и густую, нахлынувшую лавиной при первой удобной возможности.
Терпкие нотки дыма просачиваются, минуя мундштук, приятно опаляют язык. Легкое покалывание сопровождается ароматом вишни.
Ой. Обожженное дерево срывается с вершин человеческого удовольствия, оставляя ощутимый ожог на пальцах.
Уберу после. Сейчас не до этого.
Итак, страсть. Театр.
Ночная премьера – эксклюзив в чистом виде и только для избранных. Конечно, когда ты достигаешь вершины блаженства, в целом не важно, как именно ты этого достиг.
Что? Низвержение с вершин? Всего лишь в паре предложений друг от друга?
Резонное замечание. Но кто нынче безгрешен?
Понимаешь, театр — это не столько нахождение в зале, не столько погружение в атмосферу мистики, коварства, интриг, голоса, обволакивающего подобно дыму. Нет. Театр — это внутренняя способность быть причастным. Эмпатия, если хочешь. В конечном счете, совершенно не важно, что творится на сцене, если ты не готов в это поверить.
Ухмылка, недоверие — лучшая из возможных реакций. Конечно, у тебя всегда имеется свой, персональный, правильный взгляд на вещи, и горе тем несчастным, кто не согласен.
Я понимаю. Мне это близко.
Так вот. Несомненно, страстью этого горожанина был театр. И, что характерно, в худшем из возможных его проявлений.
Дождь. Мнимое одиночество. Безуспешные попытки спрятаться от секущих капель за промокшим до нитки пальто... Это — даже не декорации. Это попытка поверить.
Выбравшись на едва освещенную улицу, наш герой направился к неприметной двери, нашаривая на ходу ключи. Приятная тяжесть мастер-ключа, открывающего путь к действию, окрыляла.
Ну что опять? Я не тяну кота за известное место. Напротив. Я, сломя голову, мчусь, опуская извечную бурю эмоций, игравшую в этот момент на душе у героя.
Знаешь, что мне в тебе нравится? Этот скептицизм, критический взгляд на все, даже на то, что в нем, собственно, не нуждается.
Нет, закурить я тебе не дам. Не проси. Самому мало.
Крепкая затяжка — это лучшее, что изобрело человечество со времен своего появления. Лучше могут быть только котики. Кстати, взгляни, как очарователен этот комочек шерсти, когда спит! Ну не чудо?
Прости, отвлекся.
Ключ, едва подрагивая в руке, скользнул в замочную скважину, получив очередную порцию царапин, коих уже, поверь мне, просто не счесть.
Тяжелые шаги гулким эхо раздавались в безлюдном коридоре. Тусклые лампочки сердито следили за мокрыми следами, оставленными на ковре.
Задержавшись у нужной двери, наш герой продолжал повторять заученные реплики, вылизывая их, тщательно сглаживая любые острые углы. Латал дыры. Речь просто обязана была быть безупречной. А иначе никто не поверит. Даже он сам.
Возможные предлоги метались яркими частичками калейдоскопа, образуя причудливую вязь причинно-следственных связей.
Не убедительно? О, полно тебе. Человек, влюбленный в театр, просто не может иначе.
Работа? Проект? Негодный начальник? Сломавшийся некстати общественный транспорт?
Да, все это так обычно, привычно, обыденно. А потому — достоверно.
Нить нащупана, слова подготовлены. Зал ждет.
Дверь распахнулась, и из недр квартиры на героя ринулись бесчисленные ароматы любви, заботы. Дома...
Что ты говоришь? Это любовь-то не может иметь запаха? А поздний ужин, приготовленный специально для тебя? Запах дезодоранта, заглушающий ароматы кошачьего туалета? Запах свежевымытого пола? Что скажешь? Это ли не любовь?..
- Ой... Да ты же промок весь!
Не давая раскрыть рта, не давая и шанса заготовленной речи, нежные руки помогают стянуть набравшее в весе пальто. Подают свежее, хрустящее полотенце.
Запах ужина усиливается. Ноги героя сами ведут на сцену.
- Дорогая, прости, на работе задержали...
- Поешь, ты же, должно быть, голодный!
- Да, конечно... Ты знаешь, маршрутка...
Накрытый стол, любезно отодвинутый стул и шаги, доносящиеся из коридора.
- Ты не сердишься? Прости, нужно было позвонить...
В ванной раздается звук заряженной на стирку машинки.
- Знаешь, мы с девочками сегодня задержались, я едва-едва успела...
Из комнаты доносится трель телефона, заглушаемая шумом льющейся воды.
Да-да, посуда сама себя, знаешь ли, не помоет.
Сигнал тонет в дыму декораций.
- Ой... – доносится из соседней комнаты. А телефон, словно бы невзначай, опускается дисплеем на кровать, почти скрываясь под подушкой.
В чайнике кипятится вода. А наш герой с упоением вещает о мудачине-начальнике, вынуждающем работать сверхурочно.
На стол опускаются чашки со свежим, только заваренным чаем. Шелест пакета с плюшками заставляет на время отвлечься.
- Ты не злишься?
- Ну что ты!
Чувствуешь? Ну, скажи, чувствуешь? Этот аромат?
Что? Воняет вишней? Нет, ты неисправим.
Ну, что еще? Что опять не так? Что тебе вечно не так?
Магии не хватает? Серьезно? Неужели ты думаешь, что театр возможен без магии? Неужели ты думаешь, что актерство, перевоплощение — это... пшик?
Герой уединяется в туалете. В руках верный спутник — черный, поблескивающий прямоугольник.
Из комнаты доносится чуть слышное:
- Я тебя люблю.
- И я тебя, моя радость! - отзывается герой, переставая набирать сообщение.
К его возвращению квартира погружена во мрак. На кровати кошкою свернулась она. Свет и радость. Отрада. Уголок спокойствия и привычности. Она, которая всегда ждет, как бы
сильно он ни задержался.
Герой ложится на кровать, нежно обнимает свернувшуюся супругу, проваливаясь в беззаботный сон.
Сон, прощающий им обоим вкус чужих поцелуев на губах.
Заезжено? Ну конечно! Театр и не может быть другим! Он весь в этом. В возможности быть тем, кем ты не являешься. Быть лучше, чище. Просто быть…
… Губы выпускают последний клубок дыма. Аромат вишни заполняет собой пространство одинокой квартиры. Квартиры, в которой уже тысячу лет никто не появлялся, чтобы навестить старину-рассказчика.
Театр... И, в первую очередь, театр — в нас самих.
Знаешь, мне чертовски нравится говорить с тобой. Ведь ты — единственное, что у меня осталось после проигранной мною роли.
Автор: Хагок
Источник: https://litclubbs.ru/articles/23892-oi.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#дождь #ой #макический реализм #театр #фантастика
