Пока нацисты всех мастей норовят объявить свой народ самым древним на земле, тем самым придав себе больше веса, для ученых не подлежит сомнению, что наибольшие права на это имеют народы, которые обычно в списке претендентов на мировое величие никем вообще не упоминаются – бушмены и готтентоты.
Африка – вообще интересный континент. Антропологическое разнообразие ее коренных жителей столь велико, что значительно перекрывает разнообразие европеоидной или монголоидной расы.
Что касается готтентотов и бушменов, относящихся к капоидной расе, то, по мнению многих антропологов, ее вообще следует выделять в особую расу, не относящуюся к негроидной.
Внешний облик капоидов действительно отличается от всех прочих рас, хотя имеются некоторые параллели с негроидами и монголоидами.
То, что этот народ необычайно древний и, возможно, наиболее близок к изначальному облику человека разумного, подтверждают генетические исследования.
Геном капоидов содержит хромосомы, которые можно обнаружить практически у любого жителя земли, даже если он живет в Австралии или на Аляске, тогда как обратного не наблюдается.
Свое современное имя готтентоты и бушмены получили от европейцев. Слово «бушмен» переводится как «лесной человек».
«Готтентот» же, в переводе с голландского означало «заика». Такое имя им было дано за то, что в их языке (как и в языке бушменов) много щелкающих звуков.
Разумеется, европейцы первым делом перешли в свой любимый режим – в расизм. Наличие таких звуков в языке им показалось признаком того, что речь этих людей наполовину обезьянья.
Соответственно популярной стала теория, что это переходное звено между обезьяной и человеком.
Когда голландцы вступили в контакт с капоидами, они были еще очень многочисленными. Фактически они до относительно недавнего по историческим меркам времени занимали едва ли не всю южную часть Черного континента.
В ту пору они занимались скотоводством или охотой, переходя с одного места на другое. Жили в разборных хижинах из кольев, покрытых циновками. Одевались в сшитые овечьи шкуры.
Их группы были значительно больше, чем сейчас, и насчитывали до нескольких сотен человек. Но потом случились три напасти: европейцы, негры (на этот раз уже настоящие) и оспа.
Первыми пришли именно негры в лице бантуязычных племен, переселявшихся на юг. Они были более развиты и лучше вооружены.
К тому же банту давно привыкли к войнам, так что, увидев невысоких капоидов, чей средний рост почти никогда не превышает 1,5 метра, сделали примерно тот же вывод, что и европейцы: что это низшая раса.
Капоидов истребляли, обращали в рабство и просто вытесняли с хороших земель. Затем пришли европейцы. Как ни странно, но поначалу взаимоотношения складывались не так уж плохо.
Шёл взаимовыгодный обмен, однако постепенно голландские переселенцы занимали новые земли, и бушменов и готтентотов вытесняли туда, где жизнь была более суровой.
Мешало и то, что эти люди почти не имели представлений о европейском праве. В итоге они его часто нарушали, тогда как европейцы считали, что незнание европейского закона не освобождает от ответственности.
Но самым худшим во взаимовыгодном обмене было то, что он включал еще и обмен болезнями. Европейцы с местными болячками как-то справились, а вот принесенная ими оспа сократила численность и без того ставших намного малочисленнее капоидов едва ли не на 90%. После этого о выходе на былые позиции уже не было и речи.
К тому же, в конце концов расизм в отношении капоидов возобладал. Этому способствовали физические особенности этой расы.
В частности для них характерно очень быстрое внешнее увядание (только внешнее). Уже после 20 лет их кожа покрывается морщинами, и годам к 30 они выглядят как настоящие старики, хотя сохраняют бодрость и подвижность молодых людей.
Это бы еще ничего, но для женщин этой расы была характерна такая черта, как стеатопигия. Иными словами в период дождей и сытости на их бедрах откладывалось огромное количество жира.
Так что получалась настоящая «попа табуреткой». В засуху «табуретка» исчезала. Фактически она выполняла ту же важную роль, что и горб у верблюдов, значительно повышая шансы на выживание в суровых условиях. Но европейцам показалось, что это недочеловеческий признак.
Хотя, как показали более поздние исследования, стеатопигия встречается и среди других рас, просто необычайно редко.
Те же исследования показали, что раньше стеатопигия была почти повсеместным явлением вне зависимости от расы, но, видимо, из-за относительно сытого образа жизни, потребность в ней свелась практически к нулю и этот признак у других рас не закрепился.
Разумеется, это было прекрасным поводом набрать женщин капоидной расы и возить их по Старому и Новому свету как экспонаты, собирая денежку с желавших поглазеть на мега-попу представителей высшей расы.
Еще хлеще была черта, называемая «готтентотский передник». Подробно ее описывать не буду, не желая нарваться на ограничения платформы.
Скажу только, что некоторые части некоторого места, к которому в Европе всегда относились с повышенным трепетом, у готтентоток были несколько удлинены.
Симпатичным это не казалось и самим капоидам, и ко времени вступления в брак, это излишество обычно удаляли.
Но европейцам это было жуть как интересно, что позволило владельцам популярных в ту пору в Европе человеческих зоопарков срубить дополнительную денежку.
И, поскольку с приходом христианства европейцы стали уделять этому месту ОСОБОЕ внимание, нарезая вокруг него и всего, что с ним связано, целые круги, протяженность которых давно превысила экватор, то делом готтентотского передника заинтересовался и сам Папа Римский.
В общем, удалять его запретили. Не всем, правда, а только капоидам, принявшим христианство, которое активно внедряли в их среду, и которое, по мнению Святого Престола, с операциями на том самом месте было несовместимо.
В ответ готтентоты отказывались принимать новую религию, и даже поднимали восстания.
Такого фортеля Великий Понтифик не ожидал, поэтому решение Ватикана, который, согласно католической доктрине, никогда не ошибается, было отменено, и готтентотам и бушменам разрешили творить там то же, что и встарь.
Одним словом, получился жестокий анекдот, в котором Церковь проиграла готтентотскому переднику. Впрочем, справедливости ради следует признать, что этому месту Церковь проигрывала всегда.
Между тем бантуязычные негроиды почти извели не только капоидов, но и их образ жизни. Некогда они гоняли огромные стада скота, а теперь скотоводство фактически исчезло, ибо в пустыне, оставленной бушменам и готтентотам, этот вариант не проходит.
Остались только охота и собирательство того, что можно собрать в этих местах. После этого оказалось, что капоиды – настоящие гении выживания в суровых условиях.
То, на что были способны они, было непосильным даже для самых диких негров. Рядом можно поставить только некоторых коренных жителей Австралии.
Правда, осознали это не сразу. Лишь во второй половине ХХ века, когда от капоидов осталась лишь жалкая горстка (сейчас их около 50 тыс.) ими заинтересовались антропологи, этнографы и выживальщики.
К сожалению, к тому времени выяснилось и то, что эти знания – капля в море того, что было известно капоидам раньше.
Увы, черно-белое угнетение, христианизация, стремление навязать им чуждую культуру и алкоголь, пред которым капоиды оказались совершенно бессильны, резко снизили число хранителей древних знаний.
Сейчас, пока еще не всё потеряно, эти крохи собирают немногочисленные ученые. Некоторые рассчитывают, что блестящие знания бушменов и готтентотов о свойствах даров природы потенциально могли бы помочь человечеству победить доселе неизлечимые заболевания.
О сколько нам открытий чудных могли бы подарить древние народы, если бы цивилизованный мир научился обращаться с ними действительно цивилизованно!