Мы способны отождествлять себя с вымышленными персонажами, будь то герои книги, телепередачи или фильма. Мы занимаем позицию в пользу одного персонажа и против других, испытываем эмоции, смеемся, плачем, временно привязываясь к вымышленной истории. Когда мы смотрим фильм, мы возлагаем свои надежды на героя, свою ненависть - на злодея, свой страх - на жертву, и через несколько минут мы становимся эмоционально вовлеченными в игру света и звуков. Та же способность идентифицировать себя с персонажами, которых мы видим снаружи, работает и с персонажами, которых мы иллюзорно создаем в себе. Наши воображаемые персонажи создают искусственное чувство идентичности, незаметны по незнанию и поэтому воспринимаются как реальные.
Личность, которую мы играем в своей жизни, — это набор социальных масок, и каждый человек состоит из нескольких личностей. Эти персонажи появляются и исчезают в различных жизненных ситуациях, потому что они зависят от интерпретации обстоятельств. Фрагментация эгоического ума заставляет человека действовать по-разному, в зависимости от ситуации, в которой он оказался. То, как человек ведет себя со своим партнером, отличается от того, как он ведет себя со своими друзьями, то, как он ведет себя со своим начальником, отличается от того, как он ведет себя со своими коллегами или сотрудниками, то, как он ведет себя со своими родителями, отличается от того, как он ведет себя со своими детьми, потому что он бессознательно действует из разных характеров.
Персонажи, которых мы играем в жизни, были созданы как защитный механизм, чтобы приспособиться к тому, что требуют от нас обстоятельства, и выполнять определенные социальные роли. В первые годы жизни возникает бесчисленное множество ситуаций, когда нам кажется, что жизнь требует от нас чего-то большего, чем мы способны предложить. В эти моменты персонажи выходят на сцену на наших глазах и, сами того не замечая, становятся главными действующими лицами своей собственной истории. Вот так медленно, день за днем, человек начинает терять из виду свою сущность и путать то, чем он является на самом деле, с символами эго. Первоначальные детские раны представляют собой психоэмоциональные корни персонажей, которые бессознательно отыгрываются в жизни. Эти раны образуются в результате восприятия требований, отсутствия признательности, критики, сравнения, жалоб, вызовов, наказаний, отвержения, оставления, чрезмерной защиты, унижения, холодности, жестокости, авторитарности, манипуляции, осуждения, лжи, предательства и т.д. А еще есть раны, нанесенные физическим насилием, жестоким обращением любого рода, травмирующими событиями и т.д.
Персонажи создаются самими ситуациями, которые ставят нас между молотом и наковальней, они являются продуктом бессознательного и обстоятельств, психологическим механизмом выживания. Именно в эти критические моменты персонажи выходят на сцену, словно каскадер дублер, щит. В эти моменты уязвимости мы ищем защиты, и из этой потребности возникают различные персонажи, которые приходят на помощь, справляются с травмирующими ситуациями. Персонажи появляются на сцене в силу крайней необходимости, чтобы справиться с обстоятельствами. Можно сказать, что их природа порождена самой необходимостью. Слово "необходимость" означает "не прекращать", природа персонажей эго такова, что они не прекращаются, они не могут остановиться и вскоре становятся частью человека, которым он себя считает.
Персонажи — это проявление боли от первоначальных ран, это своего рода анестезия, и перестать играть в них означает почувствовать боль, из которой эти персонажи возникли. Это не приглашение к страданию, поскольку осознанное чувство боли — это нечто совершенно иное, чем бессознательное страдание от этой боли.
Так мы определяем свою персону и ее бесчисленные маски или характеры, которые мы меняем в зависимости от восприятия обстоятельств. Персонажи рождаются из боли, потому что они созданы из отчуждения от сущности, а это и есть изначальное унижение, унижение от того, что ты считаешь себя чем-то иным, чем есть на самом деле. Персонажам нужно эмоциональное топливо, чтобы взять контроль, их топливом является отвергнутая эмоциональная энергия, которая восходит к первоначальным ранам детства и юности. Например, ребенок, ставший жертвой какого-то насилия, в результате которого было уязвлено его достоинство, может стать взрослым человеком, обладающим характером высокомерного, или жестокого, или жертвы, в зависимости от предрасположенности каждого эго. Когда бессознательное человека переживает какое-то обстоятельство, он воспринимает его из прошлого, из какой-то первоначальной раны. В зависимости от того, какая из первоначальных ран активирована, на сцену выходит тот или иной персонаж, питающийся этим энергетическим топливом. Когда топливо израсходовано, персонаж возвращается в тень, он остается в спящем состоянии в ожидании следующего действия.
Кто такие персонажи-эгоисты?
Апатичный, подхалим, антисоциальный, добродушный, спокойный, самодовольный, конформист, контролирующий, циничный, критический, зависимый, недоверчивый, немотивированный, отстраненный, восторженный, завистливый, жертва, жестокий и т.д. Каждый человек — это уникальная и неповторимая комбинация различных характеров, которые входят и выходят на сцену в различных жизненных ситуациях.
Эго-персонажи действуют в соответствии с ролью. Роли могут быть, например, ролью отца, матери, ребенка, брата или сестры, партнера, друга, начальника, сотрудника и т.д. Одна роль может быть разворачиванием нескольких характеров. Роль отца, выполняемая бессознательно, может проявляться в таких характерах, как контролирующий, требовательный, заботливый, героический, критический, структурированный и т.д. Персонажи не согласованы друг с другом, т.е. каждый имеет свою дополняющую противоположность, потому что они существуют на плоскости дуальности. Если и есть режиссер игры эго, то это суждение. Сценаристы пьесы — это страхи и желания. И различные характеры формируются в соответствии с ролями, которые человек занимает в тех или иных обстоятельствах.
В соответствии с эгоической предрасположенностью, которую развивают различные личности, люди могут сильно отличаться друг от друга. Есть люди, которых парализует страх, и люди, которые с головой ныряют в опасность, есть люди, которым нужно работать под давлением, и люди, которым нужна спокойная обстановка, и все это не выбор, а следствие. Персонажи могут завести нас очень далеко, от опыта к опыту, но чаще всего очень далеко от нашей истинной сущности. Как только люди отождествляют себя со своими персонажами, они идут по жизни, постоянно надевая маски, подобно вору, грабящему банк. Способность видеть роли и персонажей в тот момент, когда они играются, необходима для того, чтобы от них отделиться. Вам не нужно сильно присматриваться, чтобы заметить их, они постоянно появляются на сцене.
Например, человек решает начать новую деятельность, это может быть что угодно, хобби, предприятие, что-то, что он никогда раньше не пробовал. Это первоначальное намерение, вероятно, сопровождается энтузиазмом, и человек действует через характер энтузиаста. Человек покупает все необходимое, или записывается на курсы, или присоединяется к тренинговому пространству для осуществления деятельности. В определенное время в игру могут вступить другие эмоции и, соответственно, другие характеры, например, требовательный к себе, неуверенный в себе, демотивированный, самокритичный и т.д. Это может привести человека к состоянию внутреннего конфликта, к неустойчивой психической фрагментации, и может стать причиной отказа от выполнения задания. К концу этого проекта начальный персонаж сопровождался целым набором персонажей, которые спорили друг с другом. Голоса этих персонажей — это голоса эго, в невротическом внутреннем диалоге, который говорит через мысли. И этот невроз, характерный для персонажей эго, становится невидимым, когда он натурализуется, потому что бессознательно принимается за личную идентичность.
Когда мы видим, как кто-то разговаривает сам с собой на улице, мы можем подумать, что он сумасшедший, но разве это не то, что мы постоянно делаем мысленно? Кто этот мысленный собеседник, и с кем он разговаривает? Персонажи говорят, им нужно подкреплять свой сценарий, говоря о себе, говоря с другими, говоря о других людях, говоря о ситуациях, анекдотах, планируя, вспоминая, проецируя. Им необходимо координировать игру с другими актерами, тем самым расширяя возможности друг друга и укрепляя свое иллюзорное существование. Если эго не общается с другими эго, оно использует внутренний диалог, чтобы получить псевдоощущение существования, чтобы сохранить иллюзию "живой". Вопрос "как я могу увидеть своих персонажей" — это бессознательный способ заявить "я пока не хочу видеть своих персонажей". Нет никакого "как", оно мгновенно, оно не требует ни времени, ни мыслей, ни усилий, ни воли, только присутствие и созерцание.
Почему так трудно выйти за рамки персонажей?
Поскольку это подразумевает чувствование того, что вы не хотите чувствовать, это подразумевает сознательное прохождение через подавленные и отвергнутые эмоции. Можно сказать, что трансцендирование персонажей подразумевает прохождение через эмоциональные энергии первоначальных ран. Эти раны не имеют срока годности, и все движения наших героев — это способ избежать этих ран, а также увековечить их. Созерцание должно быть чистым, беспристрастным и безусловным, малейшее суждение о том, что наблюдается в себе, увековечивает отождествление с персонажами эго. Это невозможно сделать интеллектуально, на основе умственного анализа или рассуждений. В тот момент, когда ментальный анализ воспринимает это как задачу, которую нужно выполнить, вся возможность освобождения замораживается.
Осознанно созерцать рану — значит чувствовать ее во всей полноте, это и есть освобождение, в то время как игнорировать или осуждать рану — значит страдать и увековечивать ее.
Персонажи — это фрагменты эго, которое нуждается в них по двум причинам: это способ не иметь дело непосредственно с болью, и это способ взаимодействия с персонажами других людей. Идентификация с персонажами эго привела к тому, что большинство людей играют своих героев до последнего вздоха, актеры, которые очень преданы сценарию. В таком театре сущность принимается за видимость, реальность - за иллюзию, присутствие - за представление, а персонажи - за реальное "Я".
В какой-то момент эго приняло себя всерьез, возможно, впервые это произошло на второй или третий год жизни. В этот момент они как будто крикнули "свет, камера, мотор!", и началась игра эго. Весь театр эгоического бессознательного происходит в личном и коллективном воображении. Эта пьеса иллюзорно воспринимается как реальная, и в ней нет режиссера, кричащего "снято!", потому что даже режиссер пьесы - персонаж. Крик "хватит!" не может прийти ни извне, ни изнутри, сколько бы мы ни говорили "хватит!", эго может только продолжать, оно уже работает, прежде чем мы успеваем опомниться. Истинный крик "Прекратите это!" — это не крик, это даже не слово, потому что истинная свобода естественно исходит из тишины внутри.
#самосовершенствование #эгоизм #самопознание #философия #психология #личностный рост