Часто я слышу истории женщин, которым не повезло с мужьями, по-разному не повезло, кого-то судьба обидела, отняв любимого человека, оставив взамен только фотографию на стене да холмик на кладбище, а кого-то обожгла огнём предательства, когда ни фотографии, ни холмика, а боль утраты ничуть не меньше. И дети, которых надо растить без отца. В первом случае хоть и маленькая, но регулярная пенсия по потере кормильца, а во втором – унизительное и часто невозможное выбивание алиментов, которые муж не хочет платить, считая, что они идут жене, а не детям. И часто женщина опускает руки, тогда-то и раздаётся отчаянное: «Как мне жить дальше? Посоветуйте…» А что советовать? Каждый проживает свою собственную жизнь, у каждого свой опыт боли и разочарований. И всё-таки сегодня я хочу рассказать вам, дорогие отчаявшиеся читательницы, о судьбе женщины по имени Юля. Её опыт может стать руководством к действию тем, кто совсем опустил крылья.
Итожа свою недолгую жизнь, Юля часто уносится в те дни, когда жила с папой и мамой и была для них маленькой принцессой. Её папа работал председателем колхоза, а мама при нём же – экономистом. Тогда, в семидесятые годы, это были две самые высокооплачиваемые в деревне профессии. Теперь по прошествии многих лет Юля, не кривя душой даже перед самой собой, понимает, что ей было дано больше, чем всем остальным её сверстницам. У них, чуть ли не единственных во всей округе, была машина, пусть не иномарка, но по тем временам новенькие сверкающие «Жигули» были пределом мечтаний многих. Оставив колхоз на агронома Ивана Ивановича, папа вёз их с мамой отдыхать в Евпаторию, и это были две недели рая, где Юля купалась не только в тёплом ласковом море, но и в море родительской любви.
Её светлые, вьющиеся колечками волосы и голубые глаза вызывали восхищение окружающих, она то и дело слышала за спиной: «Ангел! Принцесса!» и уже с раннего детства начала понимать, что она очень красива.
Но, несмотря на все свои внешние природные излишества, внутренне она оставалась девочкой правильной: прилежно училась, была запевалой во всех школьных делах, мальчишек воспринимала исключительно как друзей, с которыми можно было играть в прятки, строить шалаши и совершать набеги на колхозные сады.
Но, как у Пушкина, срок пришёл, она влюбилась. Как это не банально звучит, но она влюбилась в самого неприметного и скромного паренька из их класса, в Сашу. Это случилось в десятом классе. К тому времени у Юлиных подружек было за плечами уже не по одному роману, и они охотно делились с ней своим любовным опытом, от которого у Юли ползали мурашки по спине, и щемило в животе, где-то в самой серёдочке.
Окончив школу, Юля с Сашей поехали поступать в институт и оба поступили на один и тот же факультет, экономический, не только потому, что он был самым модным в те годы, а ещё и потому, что так захотела мама Юли. Саша не возражал, потому что готов был идти следом за своей Юленькой хоть на край света.
Всё шло, как по маслу, они успешно учились, после занятий, взявшись за руки, будто школьники, бежали в кино или на танцы в парк. Сказка продолжалась, и Юля оставалась в этой сказке всё той же принцессой, только чуть повзрослевшей.
На третьем курсе оба поняли, что созрели для семейной жизни и объявили родителям, что хотят свадьбу. Их воля была исполнена, шикарную свадьбу они получили на блюдечке с золотой каёмочкой. Гуляло на этой свадьбе не только полрайона, но и половина их группы. Юля то и дело ловила на себе восхищенные взгляды парней и грустные – девчонок.
Подарком на свадьбу стали ключи от двухкомнатной квартиры, которые они приняли, как нечто само собой разумеющееся.
Они успешно окончили институт, рассчитав всё так, что вместе с дипломами преподнесли родителям в подарок и внука. Всё в их жизни было ладно да складно. До поры, до времени.
Получив диплом, Саша устроился на завод по специальности, а Юля всё свое время теперь посвящала сыночку. Каждый вечер Саша спешил домой, тут же впрягаясь в домашние хлопоты – готовил, стирал пелёнки, купал ребёнка и укладывал его спать, даже по ночам вставал к сыну сам, давая Юле возможность отдохнуть и выспаться. Так продолжалось два года.
Беда в их дом прокралась как-то совсем незаметно. Просто Юля стала замечать, что Саша всё чаще и чаще задерживается на работе, а придя домой уже не рвётся помогать ей, а ложится с газетой на диван или усаживается к телевизору и ждёт, когда она позовёт его ужинать.
Дальше – больше. Когда она однажды попыталась вмешаться в его телефонный разговор, он неожиданно зло оттолкнул Юлю, и она больно ударилась головой об косяк. Спать он не лег к ней, как обычно, а кинул себе подушку на диван в другой комнате. Утром, пряча глаза, попросил прощения, пообещав больше так не делать и, не дождавшись её ответа, ушёл на работу.
Детское обещание «больше так не делать» Саша держал недолго. Теперь его всё раздражало в Юле, и довольно часто он стал пускать в ход кулаки. Когда однажды, умываясь слезами, она сказала, что больше так жить не может, Саша ответил: «Живи спокойно, я тебя больше не трону, потому что ухожу от тебя. Ухожу насовсем. Ты мне надоела. Тебя Бог дал мне авансом, а теперь я начинаю настоящую жизнь». Спустя годы Юля всё чаще вспоминала одно и то же, как Саша идёт к двери, берётся за ручку, открывает… Она всё ждёт, что он повернётся и с улыбкой скажет: «Принцесса, я пошутил…» Но дверь захлопывается, и вскоре на лестнице затихают его торопливые шаги.
Предательство Саши стало для Юли страшным ударом, она готова была простить ему всё, только бы он был рядом. Ещё до конца не веря в произошедшее, Юля однажды решила ему позвонить. Телефон почему-то взяла женщина и с насмешкой сказала: «Не вернётся он к тебе. Понятно? И не беспокой нас больше!»
Если бы эти слова сказал Саша, она, может быть бы и пережила. Но другая? Саша и другая? Её Саша и другая женщина?
Отправив сына в деревню к бабушке с дедушкой, Юля приготовилась свести счёты с жизнью. Достала из аптечки свёрток с таблетками, которые накануне выкупила для отца, медленно открыла один за другим все пузырьки и высыпала таблетки на стол. Получилась солидная горка, которая, как ей казалось, обязательно убьет её. Юля медлила, будто боялась позабыть сделать ещё что-то или надеялась на чудо, не знаю, но вдруг она вспомнила, что забыла написать предсмертную записку, села, достала ручку с бумагой и начала писать: «Дорогие мои мама и папа, мой сынок Вовочка, мой муж Саша! Если вы читаете эту записку, значит, я уже умерла. Значит, ничего уже исправить нельзя. Саша, моё фото со стены возьми себе и хоть иногда вспоминай меня. Мама, папа, вы не оставляйте Вову, он ни в чём не виноват. Попросите отца Григория, чтобы помолился за мою грешную душу».
Теперь было всё. Она взяла горсть таблеток и положила их в рот. В эту минуту неожиданно резко зазвонили в дверь. Она не среагировала, а, наоборот, взяла стакан и запила, готовясь проглотить очередную порцию. Но в дверь теперь уже не просто звонили, а и стучали, настойчиво, изо всех сил. Юля долго не открывала. Таблетки уже начали действовать и, плохо соображая, что происходит, Юля на ватных ногах побрела к двери, открыла замок и рухнула на пол, отметив краем ускользающего сознания, что это не Саша.
Очнулась Юля в больнице, там же она узнала, что спас ей жизнь их общий с Сашей друг Колька. Просиживая все ночи напролёт у Юлиной кровати, он рассказывал, что сердцем почувствовал неладное и помчался. Хорошо, что Юля успела открыть, а он, ещё до того, как она открыла, вызвал «Скорую». А ещё сказал, что всё время втайне завидовал другу, потому что влюбился в Юлю с первого взгляда, как только увидел её среди абитуриентов.
Он сам привёз Юлю из больницы и остался у неё, чтобы помочь на первых порах, а через месяц стал её мужем. Вовку он полюбил и воспитывал, как родного. Саша никак не проявлял себя в их жизни, даже алиментов не присылал, на что Коля однажды сказал: «Да и чёрт с ним, не мешает жить, уже хорошо!» Но он не знал, что и незримо, Саша очень мешал им, потому что Юля так и не смогла до конца убить в себе любовь к бывшему мужу. Они с Колей никогда не говорили об этом, и Юля даже не знала, чувствует он присутствие Саши или нет.
Так они прожили восемь лет. Ничто не предвещало беды, которая ворвалась в их дом совершенно неожиданно: у Юли отказали ноги. Они никак не хотели слушаться её. Но ни долгое лечение и в клиниках, и у экстрасенсов, которые утверждали, что другая женщина навела на неё порчу и за очень большие деньги безуспешно эту порчу снимали, не привели Юлю к отчаянию. Она решила руки не опускать. Коля обещал её во всём поддерживать, но продержался недолго, оказалось, что ему была нужна здоровая женщина, а до конца дней нянчить инвалида он не собирался. Так Юля опять осталась одна. Она держалась мужественно, даже не подумав ни разу о том, что может уйти из жизни, она теперь думала о другом, как ей жить дальше.
Однажды подруга предложила ей съездить в Тутаев к чудотворной иконе Спасителя. Припав горячим лбом к древнему Образу, она просила: «Ноги у меня больные, но руки-то здоровые, помоги мне найти дело для моих рук». И вскоре она это дело нашла. Не имея художественного образования, она вдруг начала украшать мозаикой картины, вазы. Подруги отмечали, что это у неё неплохо получается. Она дарила свои работы друзьям, знакомым и очень радовалась, что может кому-то доставить радость. А однажды ей заказали сделать свадебный подарок – большую мозаичную картину. Она работала с воодушевлением, перед глазами всё время кружила их с Сашей свадьба. Картина заказчику понравилась, и Юля впервые за свое хобби, как она называла этот данный Господом дар, получила неплохие деньги. Неожиданно посыпались заказы, их было столько, что думать о своей беде просто не оставалось времени. Юля перестала чувствовать себя ненужной, да и материально она теперь ни от кого не зависела, у неё появился стабильный доход.
Вот уже семь лет Юля с сыном живут вдвоём. Он окончил школу, поступил в институт, помогает матери по дому, в каникулы устраивается на работу и старается сам заработать на свои юношеские прихоти.
Всё хорошо. Юля надеется, что сын встретит достойную девушку и женится. А она встретит своего единственного, с которым и доживет до конца своих дней.
- Как живешь, Юля? – спрашивают подруги, забегая иногда навестить её.
- Прекрасно! Ведь всё лучшее у меня еще впереди!