С первых дней в составе России Забайкалье активно, как ни один восточно-сибирский регион, обживали русские люди: ещё в 1677 году между Аргунью и Шилкой были найдены богатейшие запасы полиметаллических руд, которые, за невозможностью извлечь другие металлы, назывались просто серебро-свинцовыми. Тогдашняя Россия считалась очень бедной на цветные металлы, а значит даже в такой нереальной дали не мог не возникнуть горнозаводский округ. Тем более - после 1703 года, когда из здешних руд было впервые на территории России получено золото.
Вот только кто бы согласился ехать в такую даль гробить себя в тёмных штольнях? Тунгусов и бурят к охране границ привлекали потому, что острый некомплект чувствовался даже у казаков, что уж говорить про всех прочих? Так в 1739 году был основан первый российский Дальстрой - Нерчинская каторга, в последующие полтора столетия наводившая ужас на всю Шестую часть суши. Силами каторжан во второй половине 18 века был построен десяток заводов, а большинство освободившихся не горели желанием идти тысячи вёрст в сторону дома.
Их потомки, вместе с немногочисленными рудознатцами и квалифицированными мастеровыми, и стали первыми жителями большинства забайкальских селений.
Но к середине 19 века рудники оскудели, и Нерчинская каторга из Дальстроя начала превращаться в просто самую суровую кару для самых нежелательных людей. Безработным мастеровым вскоре нашлось новое дело: восточно-сибирский генерал-губернатор Николай Муравьёв решил взять реванш за Албазин, тем более китайцы за 2 века так и не заселили левый берег Амура.
В 1851 году он выделил из Сибирского казачьего войска Забайкальское войско, куда вошли старые казаки, остатки служилых инородцев и даже горнозаводские крестьяне. Часть войска в 1854-58 годах сплавилась по Амуру, превратившись там в Амурское казачество, часть - осталась здесь, образовав Верхнеудинский, Читинский, Аргунский и Нерчинский полки (последнему принадлежало знамя с кадра ниже).
Цветом забайкальских казаков, их знамён, погон, лампасов, рубах и фуражек стал жёлтый. С казачьей вольницей всё это не имело ничего общего - атаманом тут был губернатор.
И тем не менее именно забайкальцы были последними из настоящих казаков, самых злых и отважных русских людей, живших в мрачной степи у тревожной границы. Им было, с кем воевать - например, подавлять Боксёрское восстание в Китае или оборонять Порт-Артур. В мирное время казаки боролись с хунхузами - китайскими разбойниками, банды которых по границам Маньчжурии свирепствовали не хуже, чем орды кочевников в Средние века.
В Забайкальском войске служили люди всей империи - например, остзейский барон Роман Унгерн фон Штернберг, проникшийся здесь идеями о возрождении под русским началом империи Чингисхана. На фронтах Первой Мировой командовать Нерчинским полком был назначен другой барон Пётр Врангель. Ну а Григорий Семёнов так и вовсе был сыном казака и староверки из караула Куранжа на берегу Онона.
И хотя после революции едва ли ли не наибольший из всех казачьих войск процент забайкальцев принял сторону красных, с такими одиозными лидерами Забайкальской войско сделалось одним из самых непримиримых противников для Советов. Уже в ноябре 1917 года Семёнов поднял мятеж в Маньчжурии, а в январе 1918 пересёк границу, чтобы изгнать "красную сволочь" со своей родины, где вскоре стал атаманом на японских штыках.
25 августа была провозглашена Забайкальская Казачья республика (она же - Забайкальская белая государственность) со столицей в Чите, номинально подчинявшаяся Временному Сибирскому правительству, а фактически не пославшей ему на помощь ни единого полка. Государством она была рыхлым, зато в условиях раскола среди казаков и произвола "семёновцев" стала эпицентром белого террора, уничтожившего до 40 тыс. человек, порой целыми селениями.
Лишившиеся поддержки японских интервентов, "семёновцы" были разбиты красными, на стороне которых здесь сражалось 12 казачьих отрядов: в ноябре 1920 года грозный атаман бежал из Читы на аэроплане, бросив своих казаков.
Позже Семёнов примкнул к русским фашистам в Харбине и Даляне и пользовался поддержкой властей Маньчжоу-го, с падением которой был арестован Красной Армией в 1945 году, а год спустя повешен. Уцелевшие семёновцы же в 1920-м ушли за Аргунь, и ныне именно забайкальцы слагают ядро казачества Австралии (где также осело немало амурских, уссурийских, уральских и семиреченских казаков).
Нынешние забайкальцы не любят, когда их называют семёновцами - у половины местных старожилов предки сражались за него, но у другой половины - от него пострадали. Больше льстит забайкальцам, когда их называют каторжниками - потому что каторгой они называют свою теперешнюю жизнь. Историческое же название здешних старожилов, ныне почти вышедшее из обихода - гураны.