Со времени смерти в 1894 году и до 1909 года Александр III в памяти народа оставался исключительно как Царь-Миротворец. Как известно, это произошло за-за того, что в правление Александра III Россия не вела ни одной войны.
Однако в 1909 году дом Романовых совершил оплошность, из-за которой к царю-Миротворцу намертво (по крайней мере на предреволюционный и ранний советский период) приклеилось как минимум еще 2 обидных и неприличных прозвища.
Эти прозвища в период грядущих тяжелых испытаний подлили свою каплю яда в чашу шельмования династии Романовых и, несомненно, были специально использованы в антироссийской пропаганде.
В 1899 году Романовы приняли решение установить памятник Александру III на Знаменской (ныне Восстания) площади, в Петербурге. Был проведен конкурс в несколько этапов, и начиная со второго тура, к работе над монументом приступил знаменитый скульптор Паоло Трубецкой.
Он был незаконнорожденным сыном князя Петра Трубецкого и гражданки США Ады Винанс. Пара долгое время была вынуждена скрывать свои отношения, и этот факт нанес их совместному ребенку психологическую травму.
В любом случае, в зрелом возрасте Паоло Трубецкой имел довольное либеральное для того времени мировоззрение, а к России и ее традициям относился со значительной долей скептицизма. Широко известно его высказывание о созданном им памятнике Александру III: "Я изобразил одно животное на другом".
Подобное отношение скульптора не могло остаться незамеченным в процессе работы. Сергей Витте писал, что великий князь Владимир сразу же увидел: "в модели Трубецкого карикатуру на его брата". Такого же мнения придерживались и другие члены семьи, и даже сам Николай II.
Однако, судя по всему, окончательное решение было принято вдовствующей императрицей Марией Федоровной, которой творческий подход Трубецкого понравился, и она настояла на продолжении работы над памятником.
Монумент был торжественно открыт 23 мая 1909 года, и на него сразу же полились целые реки злословия. Известный своими полотнами с изображением "русских красавиц" и "купчих" художник Борис Кустодиев (отнюдь не русофоб), писал жене:
Видел вчера вечером памятник Александру III. Очень смешной и нелепый, лошадь совсем без хвоста, с раскрытым ртом, как будто страшно кричит, упирается и не хочет идти дальше, а он сам нелеп и неуклюж, особенно комичное впечатление сзади! (...) Кругом масса народа, очень меткие и иронические замечания делают.
Кустодиев метко подметил, что народ еще на церемонии открытия начал потешаться над памятником Трубецкого. Именно в предреволюционный период стала широко известной народная частушка-загадка, направленная одновременно и на Александра III, и на Николая II. Она же приклеила к Александру III прозвище "обормот":
Стоит комод,
На комоде бегемот,
На бегемоте обормот,
На обормоте шапка,
Угадай чей папка.
Согласитесь, но подобные стихи нельзя было написать, например, про памятник Петру I (Медный всадник) работы Этьена-Мориса Фальконе.
Не менее известной издевательской эпиграммой над памятником Александру III стало четверостишие поэта А. Рославлева:
Третья дикая игрушка
Для российского холопа:
Был царь-колокол, царь-пушка,
А теперь ещё царь- ...
Какое прозвище царю дала эпиграмма? Думаю, всем понятно. Не принижая и не критикуя творческий метод скульптора Паоло Трубецкого. Я все же хотел бы отметить, что к государственным символам (пусть и не официальным, как герб или флаг, но тем не менее, вполне зримо очевидным) Романовым нужно было подходить более осторожно и обдуманно.
