В отличие от Фрейда и его последователей, Юнг, казалось, понял, что в бессознательном есть нечто большее, чем просто личностные аспекты.
Для Фрейда...бессознательное имело исключительно личную природу...Более или менее поверхностный слой...несомненно личный...Но это личное бессознательное покоится на более глубоком слое, который не вытекает из личного опыта и это не личная приобретенность, а врожденная.
Юнг обнаружил универсальные закономерности и образы в своих исследованиях мировой мифологии и религиозных символов, а также в снах своих пациентов. Он чувствовал, что это указывает на нечто, выходящее за рамки личного прошлого ребенка или его воспитания. Он назвал это коллективным бессознательным:
Я выбрал термин «коллективный», потому что эта часть бессознательного не индивидуальна, а универсальна; в отличие от личной психики, она имеет содержание и способы поведения, более или менее одинаковые везде и у всех индивидуумов. Иными словами, она одинакова у всех людей и, таким образом, составляет общий психический субстрат надличностной природы, присутствующий в каждом из нас.
Юнг считал, что это коллективное бессознательное предлагает проводник для интеграции эго с личностью. Юнг использует «эго» как более или менее синоним «нормального бодрствующего сознания», в то время как в терминологии Фрейда «эго» имеет как сознательные, так и бессознательные компоненты. Он считал, что символы из сновидений были «основными носителями посланий от инстинктивной к рациональной части человеческого разума». Эти послания пришли в виде символов, которые появляются во всех культурах. Эти универсальные символы Юнг назвал «архетипами». Хорошо известные проявления архетипов встречаются в мифах и сказках. Например, принц, который приходит разбудить Спящую Красавицу, является классическим примером «архетипа героя».
Архетипы из коллективного бессознательного поставляют эго символы, направляя и мотивируя его. Эти заряженные символы «просачиваются в эго», заставляя эго в некоторых случаях отождествлять себя с ними и бессознательно проигрывать их, а в других случаях видеть их во внешнем мире. Юнг чувствовал, что сновидения действуют таким образом, чтобы восстановить баланс в том, кто чрезмерно развил какой-то аспект себя. Например, мужчина, который был чрезмерно агрессивным и мужественным, мог обнаружить, что его сны пропитаны женским архетипом. Это, благодаря своему тонкому влиянию, помогло бы сбалансировать его жизнь.
Согласно Юнгу, неизвестная сторона личности проявляется через творческую интуицию и в произведениях искусства и других творческих работах, а также через сны. Если прислушаться к этой информации, то можно интегрировать в эго отделенные части себя и начать становиться более зрелой личностью. Эго берет эту информацию и использует ее для своего расширения. Интегрирующая тенденция к этому лежит в коллективном бессознательном, где находятся архетипы. Это коллективное бессознательное представляет собой первичный, доисторический мир инстинктов. Это основной субстрат биологических, инстинктивных тенденций, восходящих к самому раннему развитию человека, когда его «психика была еще близка к животной. Эта чрезвычайно древняя психика формирует основу нашего разума точно так же, как строение нашего тела основано на общей анатомической структуре млекопитающего».
Юнг чувствовал, что именно в этой примитивной психике можно найти «фундамент плана, лежащего в спящем состоянии» для конкретного направления, в котором пойдет его личное развитие. Таким образом, он оказался в любопытном и парадоксальном положении, утверждая, что высшая интеграция и креативность человека направляются его самым примитивным уровнем бытия, «инстинктивным» коллективным бессознательным. Это не согласуется как то с теорией роста и эволюции.