Уже когда Хюррем-султан покинула этот мир, Нурбану стала часто задумываться над таким вопросом: как ей удавалось во всех людях находить положительные качества и потом их умело развивать. Вот простой пример: в гареме оказалась молоденькая рабыня с очень хорошеньким личиком, но совершенно неприспособленная к жизни. Казалось, она могла только одно — глупо улыбаться и моргать длинными ресницами.
Девушке приходилось очень трудно. Носить тяжелые ведра с водой не могла, сил не хватало. Вышивать — нитки постоянно путались. О том, чтобы учиться музыке, пению или рисованию речи не шло. Слуха, голоса, умения держать кисть не наблюдалось. Никто не сомневался: терпение госпожи лопнет и она ее отправит куда-нибудь подальше, быть может даже в казармы к янычарам, и вычтет из зарплаты евнуха, который привел девочку во дворец, акче уплаченные за нее.
И что же? Султанша вдруг заметила, что девочке доставляет огромное удовольствие натирать щетками дорогие полы в покоях госпожи. Хасеки тут же распорядилась отправить ее на эти работы. Рабыне это очень понравилось и она с рвением стала выполнять порученное дело.
Более того, даже подобрала еще несколько таких же джераийе, которые с удовольствием взялись ей помогать. Вскоре полы во дворце так засверкали, что в них можно было как в зеркало смотреться! Команду девушек даже стали приглашать для подобных работ в мечеть Айе-София, где совершал пятничные молитвы султан. От этого выиграли все — девушкам повысили зарплату и они перестали бояться высылки, а дворец и мечеть сверкали чистотой. Но больше всего радовалась хасеки...
Но это были мелочи на фоне того, как султанша развивала способности у своих сыновей, столь разных по характеру. Надо сказать, что они все, кроме Селима, были довольно талантливыми людьми.
В Мехмеде, зная, что ему возможно предстоит занять трон, она активно воспитывала лидерские качества, Джахингару рекомендовала заниматься наукой, ленивого Селима заставляла учиться, а вот Баязида, особенно, когда открыла у него поэтический дар, и вовсе направила в литературу.
Юноша упражнялся в стихах под псевдонимом Шахи. Вместе с отцом, великим султаном Сулейманом и сводным братом Мустафой они устраивали настоящие поэтические соревнования. Однажды Михримах-султан, когда амбиции брата стали непомерно возрастать, не выдержала и в присутствии матери воскликнула:
— Ну и писал бы поэмы дальше! Чего вдруг власти захотел?!
Принц мгновенно парировал:
— Мне не власть нужна, а справедливость! Чем я хуже брата?
— Ничем, — строго произнесла Хюррем-султан, — быть может даже лучше. Но раз султан так решил, значит, так тому и быть. И я, пока жива, не позволю идти против воли повелителя. Кстати, почему бы тебе не начать издавать свои стихи? Пусть ими наслаждаются и другие любители поэзии.
— А почему бы и нет? — ответил сын, почтительно склонив свою белокурую голову.
Как и все дети Роксоланы, кроме старшего Мехмеда, он был сильно похож на свою русскую мать, особенно, когда улыбался.
И вскоре во дворце все с наслаждением читали:
Любовь моя, я тот, кто любит тебя всем сердцем.
Будь же моей, будь же моей, будь же моей.
Любовь моя, не мучь меня, прошу, будь доброй
Не терзай меня слишком сильно, прошу, терзай лучше немножко
Будь доброй со мной, любимая, Пойми же меня, пойми меня же , пойми же меня.
Дай знак, что и ты влюбилась – как влюбился в тебя Шахи,
Чтоб я видел – ты любишь меня, ты любишь меня, ты любишь меня….
Надо сказать, что шехзаде всегда вел себя очень уважительно, особенно, если с ним никто не спорил. Однако стоило немного возразить, как юноша строптиво вскидывал подбородок, к слову, так обычно делала сама султанша, и всем сразу становилось ясно — характер у него есть и он его взял от матери. Только в отличии от родительницы, он не научился управлять чувствами и всегда подчинялся голосу сердца, а не разума.
— Сынок, — как -то посоветовала ему Хюррем-султан, — может, ты в шахматы научишься играть? Они заставляют думать и помогают выбирать правильное решение!
Баязид был несказанно удивлен, услышав подобное предложение, и попытался возразить.
— Зачем? На поле боя это умение мне не пригодится! Там нужна храбрость и отвага!
— В бою, да. Спорить не стану, — заметила султанша, — а вот в жизни умение думать головой просто необходимо.
Естественно, сын пропустил ее совет мимо ушей. А вот Нурбану попыталась разобраться в сложной игре, столь любимой госпожой. Сказать, что хорошо научилась играть, нельзя, но как вести партию разобралась и потом всегда мысленно благодарила Роксолану. Это умение и верно очень ей пригодилось, когда стала хасеки султан...
Публикация по теме: Страх Нурбану-султан. Часть 45
Продолжение по ссылке
