Юля как всегда торопилась. За пять лет вдовства она привыкла торопиться. Потому что теперь она была и за папу, и за маму. Она постучала в комнату дочери.
- Поля, да вставай же уже. Уроки начинаются через полчаса.
- Да, мама, я же говорила, что за двадцать минут успеваю. Что ты вечно паникуешь? Подталкивай своего гения. Ему это требуется.
Юля торопливо накрывала завтрак. Она металась от плиты к столу и обратно, а в уме прокручивала план на день.
- Добейся сначала хотя бы немногого из того, чего Алексей Сергеевич, тогда сможешь рассуждать на подобные темы. Он писатель, его мозг функционирует иначе.
- Мама, он пишет детективы, - картинно возмутилась девочка. – Что там такого сложного придумать, как один чувак или несколько замочили другого или несколько? Они же по шаблону все строятся. Ну есть исключения, где герой в конце дает дуба. Но это уже тоже банально. Все банально.
Юля поморщилась и постаралась придать своему лицу строгое выражение. Когда она так поступала, дочь обычно начинала хохотать. Вот и теперь лицо расплылось в улыбке.
- Откуда у тебя такие выражения в лексиконе? Ты же моя дочь.
- Мама, то, что ты призер юношеских поэтических конкурсов не значит, что я не могу использовать в быту разговорные молодежные выражения, - отчеканила Полина. – Ну радуйся уже тому, что у меня пять по русскому и литературе. Вот папа точно был бы расстроен моим неудом по физике.
Женщина непроизвольно кинула взгляд на стену, где висела большая фотография покойного мужа в раме. Он был талантливым ученым, а погиб по дороге на испытательный полигон, когда Полине было девять. До того Юля не работала. Она периодически писала в литературные журналы и участвовала в конкурсах чтецов. А еще вела дом и занималась воспитанием дочери. Ей казалось, что так будет всегда. Но в один миг все изменилось.
Когда Юля пришла в себя после аварии, то выяснилось, что ей нужно срочно искать работу. А то, что она умеет делать хорошо, совсем не востребовано. Два года она просидела в издательстве корректором. Но денег катастрофически не хватало. И тут сама судьба дала ей своеобразную подсказку.
В приемной у главного редактора она познакомилась с Алексеем Вольским. Несмотря на то, что по возрасту он был на пару лет моложе Юли, но уже снискал известность среди читателей, как мастер детектива. Его книгами зачитывались все, а новые ждали с нетерпением. Вот только славу в издательстве он снискал себе не такую хорошую: работать с ним в качестве помощника никто не хотел. Именно с этим и пришел в тот день писатель Вольский.
- Мне нужен помощник, - увещевал он редактора. – Я один не справляюсь. Книгу сдавать через два месяца, а у меня даже половина не написана. Я только прошу выделить мне человека.
- Так я выделил месяц назад нашу Римму, - возразил редактор Олег Осипович. – Она и недели у тебя не продержалась. Что ты с ними там делаешь?
- Я только прошу выполнять свою работу, а не сидеть в телеграмме. В общем, либо мне дается помощник, который действительно будет помогать, либо «Коготь дъявола» в срок не выйдет. И можешь не пугать меня санкциями и деньгами. Ты знаешь, что меня этим не возьмешь.
Юля как раз зашла в кабинет и с некоторым интересом посмотрела на известного писателя. Внешне он не произвел на нее особого впечатления: чуть выше нее, стройный, темноволосый и зеленоглазый. У него была артистическая внешность, и он с легкостью представлялся в главной роли в романтической мелодраме.
- Ну нет у меня больше людей, - оправдывался Олег Осипович. – Откуда я их возьму? У всех тоже сроки. Да и репутация у тебя такая, прости конечно, что мало кто отважится к тебе идти.
- Олег Осипович, - Юля кашлянула. – Я могу попробовать, если вы не против.
Оба мужчины посмотрели на нее с удивлением. Вольский внезапно улыбнулся и спросил:
- Вы можете выполнять обязанности секретаря и корректора?
- Да, конечно. Здесь я корректор. Знаю стенографию.
- А поездки за город вас не страшат? Я живу в пятнадцами минутах езды по восточному направлению, - продолжил писатель.
- Нет, я на машине, мне это не сложно. Единственное, что в десять вечера я должна уходить домой.
- Вы замужем? – почему-то немного поблек лицом Алексей Сергеевич.
- Я вдова, - скромно пояснила женщина, не вдаваясь в подробности. Про дочь она решила не говорить, потому что это могло быть очком не в ее пользу. Еще в те времена, когда она искала работу, от многих мест ей отказали именно потому, что она была матерью.
- Вы приняты, - Вольский ударил себя по коленям. Потом спохватился и достал из кармана визитку. – Жду вас завтра в девять утра у себя. надеюсь, что мы сработаемся.
- Я тоже на это очень надеюсь, - пробормотал себе под нос Олег Осипович.
Вот так и вышло, что уже три года каждое утро независимо от дня недели Юля ездила к девяти утра в дом писателя. Постепенно в ее обязанности стало входить не только помогать ему в работе, но также и в быту. Она готовила, убирала, стирала и гладила. Алексей Сергеевич на удивление старался помогать. Но, будучи человеком творческим, часто отвлекался и требовал постоянного подталкивания, чтобы двигаться в колее.
Через месяц Юля поняла, почему бежали все остальные его помощники. Вольский постоянно пребывал в состоянии задумчивости, потому общаться с ним порой было не то что трудно, а просто невозможно. Он не реагировал на вопросы или замечания, находясь мыслями довольно далеко от собственного тела. Он никуда и никуда не торопился, все время опаздывал и многое делал в последний момент. Очень редко он вдруг становился общительным и веселым, но такие состояния для него были скорее исключением из правил. Он мог быть внимателен и вежлив со всеми, кроме собственной помощницы. Галантно открывать двери незнакомым женщинам и разговаваривать с малознакомыми людьми, но она же запросто могла получить от него дверью по лбу, а уж об улыбке и говорить не приходилось.
Порой Юле начинало казаться, что он еле ее переваривает, а терпит только потому, что никто другой не идет к нему работать. С другой же стороны, Алексей Сергеевич охотно зачитывал ей кусочки своего нового романа и спрашивал мнение, к которому прислушивался. Он мог позвонить и ночью, чтобы узнать, как ему лучше написать тот или иной момент.
А еще Вольский мог пропасть на несколько дней. Первый раз, когда Юля приехала как обычно утром, и не нашла его дома, выбил ее из колеи на несколько дней. Ровно до того момента, когда писатель вернулся целым, довольным жизнью и с невыносимым перегаром. Он выглядел виноватым, но извиняться не стал. Такие загулы у него случались не чаще раза в несколько месяцев. Но Юля уже не волновалась. А иногда и знала, где его искать, если из издательства звонили особенно настойчиво.