(trobar clus)
Истекала слеза по лани̒там изысканных строк,
Истончалась душа, строки те заплетая в канцоны,
Словно тонкой вуалью, музыка лёгким поклоном
В менуэ̒т увлекала их — ткала истомою слог.
Растекалась по саду, как патока, юность любви,
Что смущённая дева в кротости первых признаний, —
Так лобза̒л трубадур строф уста и своих притязаний
Не скрывал, а шептал: «Пощади! О, пощади!».
Тонкость талии строк обвивали напевы плющом,
Охмелев от лозы, влюблённо стремились к объятьям,
Будто болен юнец, поражённый могучим проклятьем,
От любви изнывая, слагая канцону, как стон.
Кто же со̒здал тебя, трепет вздоха, тихим «нельзя»,
Поцелуем преступным за спинами строгих запретов?
В них невинность греха, и сокрытая в строфах поэтов
Сласть восторга на струнах — боли душевной стезя.
Убоялись они сие чувство признаньем попрать,
Осквернить устрашились причастие к сей красоте,
Речь ведут о любви, но, как есть, говорят всё не те,
Ибо и̒стое чувство должно в тишине пребывать.
С лёгким флёром в саду цветов ароматы парят
По-над твердию строгости той, что не ве̒мит услады,
Но Амура весёлость с беспечностью рушит преграды,
Красноречием вздоха вкушая сладости яд!
И опять истончимся, над миром опять воспарим,
Дабы память вернуть и запеть в строфе Вентадо̒рна
Звенящий хрусталь родников, и склониться покорно
У ног юной музы, как в храме седой пилигрим.
Картина: Pierre Auguste Cot - Spring 1873
