По данным ученых-лингвистов РАН в России 15 языков находятся на грани исчезновения. У каждого из них осталось менее 20 носителей весьма преклонного возраста.
Бабинский язык
Дрожащие пальцы никак не могли ухватить маленький листок – тот ловко выскальзывал из рук, прижимался теснее к своим товарищам и упорно не хотел покидать привычное место. До конца года осталось всего несколько дней, и некогда упитанная тушка отрывного календаря превратилась в жалкий скелет. И вот Мария, наконец, смогла поймать строптивый лист и одним резким движением сменила дату.
«Понедельник, 29 декабря 2003 года, - прочитала она, очки при этом не надевала, а только поднесла к глазам. – Ну, вот и Новый год совсем скоро», - вздохнула женщина.
Мария медленно опустилась на табурет, чтобы отдышаться. Когда и как это случилось, что дойти от кровати до календаря для нее стало сложной задачей? А вот поди ж ты дожилась: оторвала листок – присядь отдохни.
Марии нездоровилось с самого утра. Спину ломило так, что едва встала с постели, за водой к колодцу сходить не смогла, но печь, хоть и с трудом, затопила – без этого зимой никак, благо дров было достаточно.
«Все же не девочка, восьмой десяток давно», - улыбнулась Мария коту.
Вот уже 12 лет она жила в своей небольшой избе вдвоем с хвостатым. Когда-то на исходе лета он тощим подростком пришел к порогу Марии да так и остался. Она дала ему имя Илбас – в переводе на русский это значит «рысь». Кот, действительно, напоминал своего дикого сородича небольшими кисточками на ушах. Со временем Илбас вымахал в пушистого красавца с роскошными усами. Правда, у него с детства был надломлен хвост, но его это нисколько не портило. Мария ласково звала его Иля и говорила с котом только на родном языке аккала или, проще говоря, на бабинском. Бабы тут ни при чем. Бабинский – от названия села Бабино, где и проживала Мария с котом на самой окраине. Земляки считали ее местной знаменитостью. Дело в том, что несколько лет назад к ней приезжал профессор из Петрозаводска и сказал, что она – последний в мире носитель бабинского саамского языка.
«Как так? – удивилась Мария. – В соседнем же селе, в Ёне, вон много кто знает бабинский. Говорят на нем, хоть бывает и коверкают слова».
«А вот так! - профессор поправил на носу очки. – Они аккала стали учить уже когда выросли, а вы его знаете с рождения. Потому и коверкают слова родного языка, и выговор у них не похож на ваш. Поэтому вы – наша ценность, Мария, на вас вся надежда».
Мария отмахнулась: «Какая там еще ценность!» Но профессор не унимался – поставил на стол микрофон, достал диктофон и попросил Марию повторять за ним простые фразы на бабинском языке. Так, мол, не просто перевод слов будет понятен, но и произношение уникальное тоже будет зафиксировано – причем не абы для кого, а для самой Академии наук! Мария сначала хотела отказаться от записи, но после согласилась – для науки же. Пока записывали, она частенько смеялась – уж очень смущал ее микрофон. А кот Илбас все это время сидел рядом на стуле и одобрительно щурился, мол, правильно говоришь, хозяйка, только серьезнее, не хихикай тут.
В итоге запись профессору понравилась. Потом они с Марией долго пили чай из блюдца на деревенский манер. А гость рассказывал, что уже почти треть века колесит по стране. Объехал больше половины Урала и весь Кольский полуостров. Был в таких деревнях, что и на карте не сыскать. С кем только не общался за это время – марийцы, карелы, саамы, зыряне, ижоры, вепсы… Слышал десятки языков России, которые существуют сегодня, но могут исчезнуть завтра. У одних языков есть полтысячи носителей, у других - три десятка, а где-то и меньше дюжины. Вот он и записывает ускользающие наречия, чтобы хоть на электронных носителях сохранить их уникальность.
После этого события над Марией стали подшучивать односельчане: «Ты теперь наша достопримечательность, - говорили они. - Будем экскурсии водить к твоему дому. А на самой избе табличку смастерим: Здесь живет Мария Сергина – человек, в совершенстве владеющий бабинским языком».
Марии же было не до смеху – никак не шли из головы слова профессора. Тогда на прощание он сказал ей: «Пока вы живы, Мария, жив бабинский язык. Не станет вас, и язык умрет. Аудиозаписи останутся, словари и правила грамматики тоже, даже письменность бабинская есть. А из живых носителей языка – только вы. Берегите себя, Мария!»
Тогда только она окончательно поняла, что это значит. Когда-то они с мужем решили, что детям важнее знать русский. На нем и в школе учат, и в институтах разных. А чадам своим родитель чего желает – чтобы образование хорошее получить, в люди выйти. А бабинский язык еще успеют выучить. Так и получилось – говорили дети на русском, а родной язык только понимали. Внуки же и вовсе языка не знали. И только кот Иля каждый день слушал бабинский язык – все понимал и даже мурчал в ответ.
А на следующее утро кот проснулся от холода. Он поежился, спрыгнул со скамьи на пол, потянулся, прошелся по избе. Все было не так: печь не топлена, миска его пуста, а лист на календаре так и не сменился – все та же дата – 29 декабря 2003 года.
В этот день кот Илбас стал последним существом на Земле, кто слышал живой бабинский язык.