Сегодня в рубрике #Яособенныйпедагог мы рассказываем историю Екатерины Наяновой - специалиста фонда по творчеству с элементами арт-терапии.
Небольшая светлая кухня в многоэтажке. Под теплой полукруглой лампой за столом Никита рисует девочку-осень. Она пока только в контурах. Бесцветна. Но по наброскам видно – будет дикаркой. Голова – в верхней части альбомного листа. Перевернута. Волосы повисли сверху вниз, захватили с собой опавшие листья. Наверное, забралась на дерево, зацепилась ногами и повисла.
–Давай теперь выберем цвета и раскрасим. Осень – это какой цвет? – с участием спрашивает педагог Екатерина Наянова. Она сидит рядом и плавно двигает к мальчику детскую палитру.
–Жё-оолтый, – протягивает Никита. Он улыбается и ждет реакции наставника. Угадал ли?
–Правильно. А еще? – пока мальчик решается на ответ, педагог открывает плейлист телефона. Через секунду кухню наполняет классика. Чайковский. "Времена года".
–Зелёный. Орранжевый, – будто оживает Никита.
–Отлично! Но сначала мы нанесем на бумагу воду и только потом возьмем краску, – Екатерина берет за руку ребенка и помогает ему «поймать» капельку из стаканчика. После второй рукой слегка отжимает кисточку.
С краской Никита справляется сам. Приторно-солнечный цвет оседает на шапке кисточки. Мальчик переносит ее на бумагу.
–Ааа! – с изумлением восторгается он нежному свойству акварели. Краска светлыми кругами расходится по волосам дикарки.
–Да, Никита, красиво! Теперь можем добавить другой цвет и он тоже переплывет по волосам.
Недавно Екатерина Наянова переехала в Екатеринбург из Асбеста. Искала работу по душе. По профилю девушка – педагог дополнительного образования. По зову души – организатор, вдохновитель. Обожает театр.
Новый этап обещал перспективы и настоящий праздник жизни: девушка прошла собеседование на должность организатора в рекламное агенство. Но в последний момент передумала. Нашла еще одну вакансию: «работа с особенными детьми». После живого контакта с семьей стало ясно: ни в какое агенство она не пойдет.
–Помню, вышла с того урока, почувствовала призыв в сердце: вот оно – важное, значимое, – вспоминает Екатерина. Все остальное в сравнении – «шелуха». Рекламная сфера – это здорово: связи, праздники, корпоративы. После встречи с особенным ребенком у меня будто открылись глаза: это будет иметь свой плод в вечности. Результат такой работы не умрет после очередного праздника. Я всегда чувствовала призвание к социальному служению.
Опыт работы с особенными детьми у Екатерины был. Еще во время учебы. В колледже искусств, где она училась, девушка разработала проект по развитию особенных подростков. Его целью была социализация юношей и подростков с ограниченными возможностями здоровья через творчество. Тогда удалось испробовать в работе разнообразие методов арт-терапии и проанализировать специфику их воздействия.
Музыканты-народники играли с подростками на ложках, театралы проводили сенсорные тренинги по ощущению своего тела, студенты-дизайнеры занялись изо-терапией. Для грамотной работы за наставниками закрепили психологов. Придумали даже фототерапию – снимали процесс занятия на камеру, а потом вместе разглядывали снимки: ребята учились принимать себя, видя со стороны.
Другой опыт взаимодействиями с особенными детьми Екатерина Наянова получила, работая в детском доме. Впервые она попала туда во время реализации благотворительного проекта. Это был рождественский спектакль, поставленный детьми для детей.
–Увидев ребят в детском доме, я почувствовала, что могу быть полезна в этом месте. Они сильно нуждаются в любви, служении, заботе и позитивном примере. Устроилась воспитателем. Там были разные по развитию дети. Почему-то именно особенные просыпались раньше всех. Если их не занимали, они поднимали всю группу. Так в мою смену родилась традиция: мы сидели и рисовали все утро. Только это могло их занять. Наслаждались и они, и я! – делится Екатерина.
–«Творчество с элементами арт-терапии». Так вы называете свои уроки. Почему это не одно и тоже?
– Изначально наша цель – творчество, с ребенком мы идем к конкретному продукт, который появится в конце занятия. Однако специфика работы с особенными детками предполагает частое смещение акцентов в пользу арт-терапевтических методик. А уже их цель – лечение и коррекция искусством, гармонизация личности, но не обучение. Как правило, арт-терапия не привязывается к конечному итогу творчества. Для нее важен процесс. В рамках наших занятий мы не только корректируем, но также мягко развиваем личностные качества ребенка, творческие способности эмоциональный интеллект, когнитивные функции, мелкую моторику. От образовательной и психологической потребностей ребенка зависит то, на что именно делать акцент.
–С другими специалистами держитесь связь?
–Да. Я не тот, кто на 100% скорректирует поведение. Приходится изучать рекомендации других педагогов, ведущих детей. Так, к примеру, добавляю в занятия элементы работы со звуками – «задание» от логопеда: рисуем пчел и заодно жужжим. Или вспоминаем счет: рисуем цветок – считаем лепестки.
–Разговор с ребенком на уроке, наверное, вообще самое главное? Социализация – то к чему, по-своему, направляют все специалисты.
–Часто ребенок именно в творческом потоке раскрывается довольно сильно. Может вдруг рассказать то, о чем даже маме не скажет. О понравившейся девочке в школе, переживаниях. Часто предлагаю придумывать истории по рисункам. Опять же разговор. Но есть и другие задачи. Порой мы намеренно творим вместе. То есть работаем со способностью взаимодействовать и общаться со взрослым чужим человеком. Иногда дети рисуют по моей словесной просьбе. Это про умение слышать инструкцию, воспринимать аудиально и концентрировать внимание.
–Получается, вы работаете очень комплексно.
–Мой принцип: ты не работаешь с особенностями, а работаешь с личностью. Пытаешься увидеть в процессе, как адаптировать те или иные условия, чтобы ребенок мог лучше показать себя. Чувствуешь: где-то надо не давить, позволить эмоциям выйти под влиянием творчества. Через взаимодействие с родителем можно обнаружить психологическую проблему ребенка. И мы вполне можем ее проработать на занятии.
–К примеру?
–Одна девочка готовилась к школьному спектаклю. У нее была небольшая роль, но она жутко боялась своего выхода. При этом идеально знала весь сюжет: кто, когда выходит, что говорит. Мы нарисовали всех героев этого спектакля. Сделали сцену, она проиграла всех персонажей, свою роль. Пригласили маму и сестру как зрителей. Момент был проработан. Страх часа X ослаб.
–А с агрессией работали? Говорят, тут арт-терапия особо хороша.
–Пришла как-то к такому ребенку. Вижу: он не в состоянии заниматься. Сердитый, злой. Весь день ходил обиженный. Тему пришлось отодвинуть. Я просто разложила листочки и предложила делать то, что ребенок захочет. В итоге он исчеркал листки, потом схватился за мелки, затем добавил более нежные линии. Чистый метод арт-терапии: выход эмоции.
–А с предложенными темами всегда соглашаются?
–Бывает, дети сосредоточены на своем. Была тема: «рождественские календари». Каждому ребеночку я принесла свой сюжет, рассказывала истории. У кого-то – задание нарисовать овечек, у кого-то – Иосифа и Марию. Одной малышке сказала нарисовать ангела. Мы вместе с мамой объяснили, кто это, помогли изобразить крылья. А личико она должна была нарисовать сама. И вот девочка неожиданно рисует на месте лица…кошачью мордашку! Ну, сильно любит котов. Так видит. И что тут поделаешь, если в голове именно они! (улыбается)
–Как ловите общую волну? Чтобы ребенок не перегибал палку, слушался.
–Только через личные отношения. Постепенно. Стараюсь «вчувствоваться», быть внимательной, терпеливой, но в иногда остаюсь твердой. Не ведусь на детские хитрости. Я наблюдаю за реакциями, поведением, много с детьми говорю. В конце обязательно спрашиваю, что понравилось, что нет. Где было сложно или легко. Если дети неговорящие, нахожу альтернативу. Например, спрашиваю: «Какого цвета твое настроение?». И ребенок может показать на палитре или рисунке.
–Даете рекомендации родителям рисовать с детьми в свободнее время?
–На самом деле нет. Это такой элемент интриги – сохранить интерес у ребенка, чтобы он с удовольствием ждал следующей встречи(смеется). Но, безусловно, у всех должен быть доступ к своему личному набору красок и канцтоваров. Чтобы при малейшем желании – можно было воспользоваться. Но в некоторых случаях, например, у детей с РАС, предлагаю убирать некоторые материалы.
–Музыка на занятии. Это классный ход! Всегда только классика?
– Иногда из какого-то мультфильма. В основном, без слов. Инструментальное. С помощью музыки задаю темпы и ритмы урока. Создаю настроение. Для медлительного ребенка включаю ритмичное. Для гиперактивного – спокойное. Словом, музыка – гармонизирует. Одна девочка у меня любит петь. И это не проблема! Я включаю песню, и мы поем прям на уроке(смеется).
–Как еще можно успокоить слишком активных деток, настроить на занятие?
– Всё очень индивидуально. Кому-то сбрасывает лишнюю энергию через активность. Кому-то быть внимательнее помогают упражнения, игры. Иногда замедляемся, устанавливаем визуальный контакт и просто дышим. Дети с РАС, по моему наблюдению, воспринимают лучше визуально, если добавить к дыханию волну рукой, как бы показать движение, ребенку легче проникнуться, легче повторить, успокоиться.
–Родители. Почему их участие нужно?
–Они поддерживают мотивацию к творчеству и дальнейшее развитие. В конце каждого урока мы презентуем свою работу. Если ребенок говорящий, он рассказывает, что нарисовал. Либо с помощью наводящих вопросов, либо сам. Родители – смотрят и обязательно восхищаются, задают вопросы, проявляя интерес. Я с ними заранее обсуждаю, что мы будем говорить, на какие вещи делать акцент. Куда, в конце концов, повесим работу в доме. Ведь это важно!
–А самих родителей поддерживаете как-то?
–С первой встречи устанавливаю контакт с семьей. Могу выслушать, поддержать. Мы иногда работаем в тандеме. Например, ребенок выходит за рамки поведения, но родители меня, как педагога, не осуждают, не оценивают, а выступают на одной стороне. Мы вместе пытаемся помочь одному маленькому человечку скорректировать его поведение. Это приятно.
–Как победить выгорание?
–Переключатся. Обязательно. Бывает, после тяжелого занятия чувствуешь себя в ментальном тумане. Сложно с детками, которые не сразу откликаются. Когда ты проявляешь эмпатию, а они нет. Это забирает чудовищное количество сил.
–Почему быть особенным педагогом – это круто?
–Ты делаешь реальный вклад в развитие общества и отдельной судьбы ребенка. Хоть и приходится быть эквелибристом, держать баланс на уроке! (смеется) Порой родители не знают, чего хотеть от педагога в моей сфере. У них нет представления о ближайшем будущем ребенка. Но хочу сказать, что творчество дает пусть маленькое, но настоящее самоопределение. С его помощью ребенок приближается к самостоятельности и развивает свою личность. А ещё это отличная возможность получения позитивного опыта и организация качественного досуга.
Текст и фото: Галина Соловьева
#аутизм #особенныедети #особенныйребенок