Я люблю молча и долга подниматься, раздеваясь на ходу, обливаясь потом и водой, которая от жажды-жадности не попадает сразу в рот, проклинать и зарекаться на подъеме,
чтобы потом сидеть на вершине, есть, замирать, остывать под порывами ветра, набрасывать кофту на высохшую футболку, подниматься наконец-то для фотографий через десять минут, усаживаться снова и глазеть вокруг, впитывать,
чтобы потом спускаться, болтать, рассказывать о безумных мыслях, смешных историях, новых планах, подъемах - обо всем, потому что мое испытание пройдено.
Каланки между Марселем и Тулоном я тоже люблю, но они ломают мою схему преодоления препятствий.
Сначала ты болтаешь, фотографируешься, весело спускаешься,
чтобы потом нырять в стискивающую зубы, но невероятно лазурную воду, чтобы освежившись, есть дары разделяемого с друзьями пикника, уснуть, размечтаться, что испытание пройдено,
чтобы потом долго молчать, подниматься по известковым слепящим камням под грузом пикника и мокрых полотенец, смывать морскую соль своей, чтобы потом сесть в машину невероятно измученным и, по ощущениям, вонючим.
Рассказать, что такое каланки?