«Щёки были бледны, как будто перепудрены. И весь вид производил впечатление плачевности. Если бы встреча состоялась в помещении — тёплом, но в меру проветриваемом. Многих мелочей можно было и не подловить. Но морозный воздух и порывистый пасмурный полдень. Ещё наложили теней — под глаза, во впалые виски, на скошенный подбородок. И — о, ужас! — она смотрелась «краше в гроб..».
Будучи ли сама осведомлена обо всём этом — Бог знает! Во всяком случае она ничуть не смутилась. Нехотя улыбнулась, щёлкнула пальцами — словно забыла что-то, но теперь вспомнила.. И чуть картаво и сипловато сказала: «Привет. Давно не виделись..» Повисла пауза, добавить стало нечего — она всё соизволила проанализировать лично.
Я уставилась в бок и ввысь. Глядеть прямо в глаза казалось не тактичным. Изучать подробности ходячего опуса «Геронтология и постменопауза» и крайнего неухода — не аппетитным. Я пошамкала губами, повертелась на асфальтовом пятачке, под ногами. Каблук новых, не обжитых ещё ботильонов давил в отвыкшую ступню. Высокий, вечно неудобный подъём стиснулся и хотелось всё время растирать щиколотки. Она ждала пока я назабавлюсь. Отвлечённо пялилась по сторонам, вспоминала пошагово студенческую пору. На пятом курсе я взвыла: «Прости. Была рада. Побегу..» И уже сорвалась «в полёт», как она — погашенно как-то — прибавила: «Болею.. Слыхала, наверное?.» Уставилась — теперь уже на меня, потеряно и взыскательно.
Что отвечают в таких случаях? Я не знала. И промолчала. Она ещё подождала, достала из кармана объёмной куртки платок. Шумно высморкалась. И, развернувшись на низкой танкетке, отправилась восвояси.
«Так ты, выздоравливай..», — крикнула в спину я. Спина не вздрогнула, и ещё более согнулась. «Не услышала.. Скорее всего.. Ветер отнёс.. Иначе, обернулась бы..» — предполагала я. Ещё через шесть шагов, она всё же — откинув назад голову и «с хрустом» поворотившись торсом. Откликнулась: «Чего уж теперь..»
И исчезла из перспектив уже окончательно..
Гештальт закрылся!»