Иммануил Кант удачно сказал когда-то: «Две вещи поражают мое воображение: звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас».
Эти две вещи не перестают поражать нас и сегодня. Правда, звездное небо над головой как было, так и осталось. А вот с нравственным законом внутри нас стало как-то сложно. Сегодня он воспринимается скорее как исключение, а не как правило жизни.
И потому история, услышанная от человека, который вот уже 57 лет пытается восстановить свое честное имя, показалась мне удивительной.
А началась она в ночь с 22 на 23 мая 1959 года. В ту ночь ничего еще не подозревающий о предстоящей своей судьбе Фаткулла Исхаков, житель деревни Большие Каракалы Миякинского района, мирно спал в своем доме вместе с маленьким двухлетним сыном и своей молодой беременной вторым ребенком женой. Он даже не проснулся, когда в их дом забежала соседка Марьям Рахматуллина. На лбу у семнадцатилетней красавицы были порезы бритвой. С ладони также текла кровь. Соседка попросила помощи. Хозяйка дома вызвала «Скорую» и Марьям увезли в больницу. На пиджак Фаткуллы, висевший на спинке стула, попали капли крови пострадавшей. Именно это и определило дальнейшую судьбу хозяина дома на много лет.
В ту ночь в доме соседей Исхакова разыгралась настоящая трагедия. Пострадала не только красавица Марьям. У ее матери 56-летней Сабиры Рахматуллиной на голове тоже были порезы. Ее привезли в больницу без сознания и сделали переливание крови. У 19-летней Асии Рахимкуловой врачи диагностировали «множественные проникающие раны черепа с частичным выпадением мозгового вещества».
«Ночевала у соседей, проснулась от головной боли. Что случилось, не поняла, выбила дверь и побежала домой, затем потеряла сознание», – так записали врачи с ее слов.
В трагедии, произошедшей в доме Рахматуллиных, милиционеры заподозрили Фаткуллу Исхакова. Служебная собака привела в его дом «служителей порядка» по кровавым следам соседки Марьям. Пиджак Исхакова, на который попали капли крови пострадавшей, и лег в основу обвинения Фаткуллы, якобы в совершенном тяжком преступлении. Его объяснений, что он в ту ночь спал дома и никуда не выходил, никто и слушать не стал. Подозрение укрепило и то, что Фаткулла Исхаков в 1956 году был осужден на шесть лет за украденную банку меда. Мед вместе с Раисом Рахматуллиным (сыном Сабиры и братом Марьям) молодые люди украли и съели. Освободились досрочно за то «тяжкое преступление» в 1958 году.
С точки зрения оперуполномоченного и участкового Фаткулла идеально подходил на роль подозреваемого. И мотив, с их же точки зрения, у него был: якобы, он мстил Раису за свою прежнюю судимость. Фаткуллу арестовали, закрыли в камеру. Оперуполномоченный Галиуллин и участковый Шарафутдинов долго «прессовали» молодого мужчину и даже били, требуя признать вину.
И хотя он вины своей не признал, но по приговору Народного суда 1-го участка Миякинского района 17-19 октября 1959 года Фаткулле Исхакову присудили пятнадцать лет лишения свободы. Он должен был провести шесть лет в тюрьме с последующей высылкой за пределы республики.
Всего же в неволе за преступление, которого он не совершал, Фаткулла Исхаков провел тринадцать лет. И как выяснилось позже, был осужден совершенно неправедно и невинно, пострадал по навету четырех свидетелей, один из которых, на самом деле и совершил то преступление.
Как все было на самом деле выяснилось много лет спустя после той роковой ночи.
Четыре молодых человека Дамир Тимербулатов, Ахат Асфандияров, Наиль Зайнетдинов и Наиль Саитбатталов вечером 22 мая выпили кислушки и отправились искать приключений на соседнюю улицу. Там жили девушки, которые нравились юношам. Наиль Саитбаталлов мечтал «закрутить» роман с красавицей Марьям Рахматуллиной. Но девушка не принимала его всерьез. Зайтуна Гафурова нравилась Ахату Асфандиярову. Подростки постучали в дом Зайтунны, но им никто не открыл. Рассердившись, они подперли дверь снаружи, нацарапали на заборе неприличное слово и пошли к дому Рахматуллиных, решив, что там сейчас спят их зазнобы. Наилю Зайнетдинову нравилась Асия Рахимкулова. Его оставили у ворот караулить, а трое приятелей, у одного из которых, Наиля Саитбаталлова, в руках был топор, проникли в дом, открыв крючок с помощью проволоки. Вскоре они быстро выбежали из дома и отправились к речке помыть руки. Договорились никому не рассказывать о том, что было содеяно со спящими людьми.
Все четверо прошли по делу как свидетели, по сути, оклеветав невиновного человека. Они получили всего по 15 суток за мелкое хулиганство, за нацарапанное на заборе неприличное слово.
Как уже было сказано ранее, Фаткула Исхаков пробыл в заключении тринадцать лет, выйдя на два года раньше полученного срока, за «хорошее поведение». Домой вернулся в 1974 году, потеряв родителей, жену и второго ребенка. От перенесенных потрясений у его супруги случился выкидыш, и она через некоторое время умерла. Сына Фаткуллы взяла на воспитание его родная сестра. Но он встретил отца после освобождения, как чужого человека.
После заключения пришлось начинать жизнь с чистого листа. Заново. Фаткулла не сдался. Устроился работать водителем. Завел новую семью. Но в сознании его крепко сидела мысль доказать свою невиновность, восстановить свое честное имя. Эта идея и стала делом всей его жизни.
Дамир Тимербулатов рассказал Фаткулле, уже после его освобождения, о том, что дать показания против него подростков заставили оперуполномоченный Галиуллин и участковый Шарафутдинов. А в 1963 году, когда Фаткулла Исхаков еще отбывал срок, Ахат Асфандияров написал в РОВД Миякинского района РБ заявление о даче ложных показаний. Но на это заявление никто не обратил внимания. Его никуда не вызывали и ни о чем не спрашивали.
Не сразу, но неспокойная совесть и других подельников заговорила, и они все рассказали постепенно правду.
В июне 1990 года Дамир Тимербулатов по его собственной просьбе был допрошен государственным нотариусом 2-й Уфимской государственной нотариальной конторы БАССР и дал повторные показания о том, что он оговорил Исхакова. Дамир рассказал, как Наиль Саитбаталлов в ту ночь признался сотоварищам в том, что, разозлившись на Марьям, которая отказывалась с ним встречаться, «поцарапал» ее и еще двоих спящих в доме женщин. На суде, по словам Тимербулатова, он хотел признаться во всем, но его не вызвали.
Просил пересмотреть дело и Раис Рахматуллин. Он заявил, что никаких угроз со стороны Исхакова не получал: «Мы до 18 лет росли как братья. Нас привлекли по уголовному делу в 1956 году. Наказание отбыли, после встречались, никаких ссор у нас не было. Самым последним в оговоре признался Наиль Саитбаталлов. В своих показаниях от 1993 года он заявил, что оклеветал Исхакова под давлением сотрудников милиции. Но признаться в совершенном им преступлении Саитбатталов не спешил.
Явка с повинной настоящего преступника по этому делу произошла лишь в 2012 году. В августе того года Наиль Саитбаталлов, который жил тогда в Мордовии, прислал прокурору Миякинского района письмо с признанием в содеянном им преступлении. По его словам прозрение пришло к нему после разговора со священником местной церкви, которому он признался на исповеди в том, что сотворил.
«Это преступление совершил действительно я. Тот роковой день 22 мая 1959 года перевернул мою многострадальную молодость.
С восьми лет я стал беспризорником. Жили в Узбекистане. Отец и мать не воспитывали меня, отвезли к тете Розе в деревню Б. Каркалы Миякинского района, а там я был сам себе хозяин, хулиганил, не учился и остался с шестиклассным образованием. Вечером после выпивки пошли к девушкам. Я любил Рахматуллину Марьям, безумно любил, а она дружила с гармонистом Галиуллиным Равилем. Это меня бесило до невозможности, днем и ночью думал о ней… Отбить девушку никак не получалось. Я хотел отомстить Марьям». Далее Саитбаталлов подробно рассказал, как все произошло. «Я открыл проволокой дверь, зашел, топор оставил на полу. Смотрю: спят втроем. Сколько раз порезал Марьям – не помню, цель была испортить ей лицо, чтобы никто с ней не дружил. Асию и Зайтуну порезал по одному разу».
Казалось бы явка с повинной – полное основание для пересмотра дела, реабилитации невиновного человека, восстановления его честного имени.
Да не тут-то было! Настоящие «хождения по мукам» у Фаткуллы Исхакова начались после того, как стала постепенно открываться правда. Это было похуже, пожалуй, чем само заключение.
Судимость с него не сняли до сих пор, спустя пятьдесят семь лет. Создается впечатление, что в прокуратуре республики дело специально тормозят, не доводят до нового судебного разбирательства. Доказательства непричастности Исхакова налицо. Есть явка с повинной Саитбаталлова, признание свидетелей в оговоре заключения экспертиз.
В чем же дело? Почему бы не восстановить честное имя человека? Именно в этом и только в этом, по собственному признанию, и нуждается Фаткулла Бадретдинович. Ведь у него дети, внуки и он хочет оставить им в наследство именно свое честное имя.
«Я думаю, – размышляет Исхаков, – прокуратура не спешит доводить мое дело до пересмотра в суде только потому, что за ошибочное судебное решение, принятое 57 лет назад, суду республики придется выплачивать мне большую денежную компенсацию. Собственно деньги мне не нужны. Мне нужно только честное имя!» – раз за разом не устает повторять этот человек, так много переживший на своем веку.
Вот именно это меня в этой истории и удивляет больше всего. Как удивлял когда-то Иммануила Канта нравственный закон внутри нас. В данном случае нравственный закон сработал в душе Фаткуллы Исхакова.
Именно отсутствие, исчезновение нравственного закона в душах человеческих рушит великие империи и государства. Примеров отсутствия нравственного закона в душах человеческих немало и в сегодняшней российской действительности. Но до тех пор, пока нравственный закон хоть в ком-то живет и сохраняется, остается все же надежда на наше спасение и возрождение!
Светлана ГАФУРОВА
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!