Под стук дождя
В жаркое воскресенье июля 1989 г. я, весь в белом, зачем-то заглянул в редакцию «Вечерней Уфы», где трудился заведующим отделом социальных проблем и коммунистического воспитания. И тут в кабинете раздался телефонный звонок. После некоторого колебания: «выходной же!» – я взял трубку. Обрадованный голос заведующего сектором печати рескома КПСС Зуфара Тимербулатова (попался, голубчик!) сломал все мои планы:
– Дмитрий, хорошо, что ты в редакции. Надо срочно лететь в Улу-Теляк. Там страшная железнодорожная катастрофа. Прилетают Горбачев с Рыжковым. Фомина я уже нашел. Дуй на вертолетную площадку за цирком!
Так я узнал о невероятной трагедии с двумя железнодорожными составами «Адлер – Новосибирск» и «Новосибирск – Адлер». Это был, конечно, ужас: разгар лета, переполненные отпускниками с детьми вагоны. И взрыв газа, непонятно как скопившегося в лощине, где проходит магистраль. Естественно, никаких разговоров типа: почему я, как я сообщу жене, у меня нет денег… – не возникло. Я тут же помчался, кажется, на дежурной машине издательства в сторону цирка, где садились вертолеты с пострадавшими пассажирами. Володя Фомин, знаменитый фотокор «Советской Башкирии», уже был там.
Первый же борт взял нас с собой. В полете выяснилось, что они направляются не прямо на место катастрофы, а в Улу-Теляк, куда привозят раненых машины «скорой помощи». Мы запаниковали: до прилета Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя правительства СССР оставалось совсем мало времени. К счастью, попутная «скорая» довезла нас до места. Но радовались мы рано.
Оказалось, что совещание с участием Горбачева будет проходить на некой возвышенности, у подножия которой мы находились. Времени оставалось совсем в обрез, но даже толстый Фома не сдавался и, пыхтя, попер со своим тяжелым кофром в гору. Неожиданно дорогу нам преградил автоматчик в военной форме: пропуск. Все, приехали! И тут нам повезло. Мимо скачками несся председатель правительства РБ М. Миргазямов, вертолету которого не разрешили посадку наверху, где ждали «самого». Фома взвыл: «Марат Парисович!» Тот, не останавливая бега, только махнул солдату рукой: «Эти со мной».
На вершине оказалась поляна, где находилось большое количество высокопоставленных лиц. Все группировались вокруг уже прилетевших Горбачева с Рыжковым, которым показывали место катастрофы, оказавшееся далеко внизу с другой стороны горки. После нам тоже, естественно, захотелось взглянуть на детали происшедшего, но, извините за профессиональный цинизм, смотреть особенно было нечего. Людей не видно, вагоны оттащены в стороны, все выглядело сверху достаточно буднично. О чем же я буду писать?
Начал накрапывать дождь. Оказалось, что на этот случай на поляне была развернута большая войсковая палатка, куда все руководители и переместились. Каким-то чудом я тоже пробрался мимо охраны в этот импровизированный штаб. Люди стояли очень плотно. Где-то в центре журчал голос Генерального секретаря, но, что он говорит, какие ценные указания дает, разобрать из-за стука дождя по брезентовой крыше было совершенно невозможно.
И тут я почувствовал, что сейчас чихну. При всем большом начальстве! Ситуация почти как у Гоголя в «Шинели». Только мне хуже: вокруг не только генералы и партийно-советские бонзы, но рядом обнаружилась пара «шкафов» выше двух метров ростом. Личная охрана! Если я подниму руку, чтобы перекрыть нос от чихания, они могут подумать… И… В общем картинка, как меня трескают кулачищем по башке, быстро пронеслась в голове – и мне расхотелось чихать.
В редакцию я попал уже где-то часов в десять вечера. Там вовсю кипела работа по спецномеру о катастрофе. Я смог выдавить из себя лишь небольшую заметку.
Подняли рюмки за Горбачева
Снова с М.С. Горбачевым, но уже экс-президентом СССР и бывшим Генеральным секретарем ЦК КПСС мне повезло встретиться в конце мая 1996 г., во время президентской выборной компании.
До этого мне позвонил мой друг бывший секретарь комитета комсомола БГУ, преподаватель Академии госслужбы при президенте РБ Сергей Лаврентьев. Оказалось, что он возглавляет региональное отделение Социал-демократической партии России, лидером которой являлся Михаил Сергеевич. Горбачев участвовал в президентской гонке и хотел в Уфе встретиться с избирателями. И ему везде отказали в предоставлении помещения! Всего пять лет назад ползали, раболепствуя, на брюхе, а теперь, свободные и гордые, отказали!
Сергей Лаврентьев просил помочь и организовать встречу с читателями «Воскресной газеты». Напомню, что тираж «Воскрески» тогда достигал 90 тысяч экземпляров. Я с радостью согласился принять у нас в редакции отца перестройки и Нобелевского лауреата премии мира и провести прямую телефонную линию читателей с Горбачевым. Естественно, потом мы бы опубликовали по ее итогам статью в газете, где Горбачев излагает свои взгляды на современную Россию и ее проблемы. Правда, на прямой вопрос об оплате предвыборного материала Лаврентьев как-то отвечал невнятно. Но не отменять же из-за досадной мелочи такое эпохальное для редакции мероприятие. В конце концов, есть закон о выборах, где все достаточно четко прописано.
В обговоренное время на ул. Запотоцкого к торцу дома № 21, где располагалась редакция, подкатил кортеж из нескольких автомобилей с высокими гостями. Информация, что в «Воскреску» приедет сам Горбачев, как-то просочилась в народные массы, и уфимцев у входа в редакцию собралось достаточно много. Причем люди вели себя очень дружелюбно и радостно приветствовали Михаила Сергеевича и Раису Максимовну, что их явно приятно удивило.
Дальше сразу приступили к делу. Михаила Сергеевича посадили к единственному в редакции телефону, я был на параллельной трубке, чтобы вести запись беседы, а Ольга Пивоварова все записывала еще на один диктофон. Во время перерывов между звонками я сам интервьюировал Горбачева. К моему большому сожалению и где-то раздражению (ты же такой великий и умный), Михаил Сергеевич на многие достаточно прямые вопросы отвечал очень обтекаемо.
Раису Максимовну, пока муж был занят, мы усадили в нашей так называемой гостиной, где поили чаем, и Райхана Гильманова параллельно брала у нее интервью. Не знаю, что думала Раиса Максимовна, находясь в нашей убогой обстановке, на задрипанном диване, но вела себя первая леди СССР так, как будто для нее это привычное дело – сидеть в помещении бывшей парикмахерской, где теперь находилась явно нищая, судя по обстановке (которой мы-то гордились!), редакция якобы независимой газеты и пить с приветливым лицом какую-то бурду. Хотя мы к приезду гостей все же подготовились: купили новую посуду, скатерть, даже на хрустальные рюмки разорились. Да и стол по уфимским меркам был богатый.
После интервью и чая Раиса Максимовна с сестрой уехали на Южное кладбище помянуть родственников. Мы этому даже обрадовались, так как рассчитывали в отсутствие жены уговорить Михаила Сергеевича после трудов праведных пропустить по рюмочке и разговорить его в неформальной обстановке.
Однако все наши планы порушило нашествие ходоков. Да, именно так. Сквозь охрану на входе, уговорив все же помощников, к Горбачеву пробилась группа жителей одного из городов (как узнали?!), являвшихся активистами какой-то общественной организации. И они активно начали грузить Михаила Сергеевича своими проблемами. Пока они дискутировали, время пребывания бывшего генсека в «Воскреске» истекло. К тому же прибыла Раиса Максимовна, и гости уехали по своему дальнейшему маршруту.
А мы сели за праздничный стол, так и не чокнувшись с Горбачевым, но довольные самим событием – встречей с человеком, изменившим историю.
Правда, хоть немного заработать «на Горбачеве» нам не удалось. При вопросах об оплате агитационного материала его помощники делали вид, что не понимают, о чем, собственно, речь. В конечном итоге, несмотря на личные симпатии к Михаилу Сергеевичу, мы решили с моим замом Евгением Воробьевым не нарушать предвыборное законодательство и не публиковать интервью с бывшим генсеком без оплаты. Уже после выборов в «Воскресной газете» вышел только материал Райханы о Раисе Максимовне с ее фотографией на нашем диване.
А беседа с Горбачевым пропала для истории. Может, надо было тоже опубликовать ее после победы Бориса Ельцина? А смысл? Михаил Сергеевич тогда набрал меньше всех голосов. Народ, а, может, умелые манипуляторы, назначил его главным виновником своих бед от рыночных реформ и развала СССР.
Окончание следует…
Дмитрий ЕФРЕМОВ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!