Майкл Такер – довольно известный американский актёр, который в свободное время балуется и писательством. Одна из его книг носит романтичное название "Италия: вино, еда и любовь". Это не ахти какая сложная биографическая история о том, как пара актёров, устав от американской суеты, отправляется пожить в солнечную Италию. Всех же манят эти волшебные места: Умбрия, Тоскана. Природа, еда, вино, романтика. И наши герои тоже не исключение. Они ездят по стране, общаются с людьми, выстраивают свой быт и получают удовольствие. Такой тревел-блог, довольно популярный нынче жанр.
Но нас-то, конечно, больше всего интересуют описания итальянских трапез, где вкуснейшие блюда сменяют друг друга, а автор не устаёт ими восхищаться. Не могу сказать, что здесь мы найдём какой-то высокий слог, достойный лучших образцов подобной прозы, но это искренне и аппетитно. Поэтому вполне приятно почитать, пофантазировать, не имея возможность испытать это самостоятельно. В общем-то восторг автора понятен и очевиден, он пишет о действительно вкусных вещах. Поэтому давайте в этот выходной день тоже прикоснёмся к прекрасному. А уж станем мы после этого любить автора или завистливо ненавидеть – тут каждый решит для себя сам.
А потом принесли еду. Так я еще никогда не обедал. Отчасти дело было в атмосфере — мы сидели в просторной комнате, в доме, сложенном из камней, примостившемся на крутом склоне и выходящем окнами на две долины: одну дикую, поросшую лесом и вторую, напоминавшую лоскутное одеяло из-за примыкавших друг к другу возделанных полей. Последнее — заслуга семейства Бартоли, обосновавшегося на вершине горы крепко и прочно, словно камни, из которых оно строило дома. Однако дело было еще и в том, что все, чем нас угощали, до мельчайшей крошки, кусочка и капли было выращено, вскормлено, перемолото, перегнано прямо здесь, на ферме. Это воистину была настоящая местная кухня, в полном смысле этого слова.
Сначала перед нами вместе с корзинками свежего домашнего хлеба поставили тарелки с копченьями — колбасой, сосисками, ветчиной, — их оставляют в погребе на пару лет, где они и висят, пока не приобретут идеальный, совершенный вкус. За ними последовали тарелки с брускеттой. Некоторые хлебцы были с помидорами и базиликом, некоторые со смесью диких грибов и печенью. На каждом из столов стояли по две большие бутыли с красным вином без всяких этикеток. Обед шел своим чередом, и вино убывало все быстрее.
