Но вскорости тётя Люся засобиралась в Израиль. Родственники в Ёжиках перебрали всех её предков за последние лет двести но шансов на наличия в ней хоть доли малой еврейской крови не прослеживалось.
А причина оказалась много проще. Адвокат тёти Люси Михаил Моисеевич, который уже больше десяти лет не мог выиграть дело о признании её собственности да дачу, сделал предложение и позвал в Израиль жить.
- Миша, какой Израиль, если ты уже десять лет не можешь выиграть простое дело? Как с тобой можно жить.
Михаил Моисеевич удалился посрамлённый чтобы через три дня принести избраннице документы о том, что она единственный и законный владелец её собственной дачи, которую нечистый на руку бывший председатель садового товарищества хотел присвоить.
И тётя Люся сдалась. В чувствах адвоката, который так долго жертвовал своей репутацией и временем (все дела он вёл бесплатно) только для того, чтобы иметь удовольствие общаться, сомневаться не приходилось.
Тётя Люся продала квартиру, чтобы что-то было на обустройство в земле обетованной, а дачу переписала на племянника, исключительно чтобы было где остановиться, когда надумает наведаться на родину.
Так у Бори молодого лейтенанта появилась дача и вопросы от начальства, как мол, у провинциала из каких-то там Ёжиков появилась дача, да не где-нибудь, а в ближнем Подмосковье. Но Борис поводов для подозрений в неблаговидных деяниях не подавал. К тому же жена его коренная москвичка в невесть каком поколении быстро делала научную карьеру и довольно рано стала доктором наук и профессором.
И только один эпизод за всю долгую и даже славную службу Бориса Петровича мог поставить под сомнение его исключительную честность и порядочность. Никто, правда не знал об этом случае, кроме, само собой разумеется его участников.
С Геной Кузней Бориса Петровича свела судьба в связи со служебными обязанностями по одному в общем обычному делу. Геннадий Анатольевич к тому времени уже завязал с криминалом и занимался исключительно легальным бизнесом. Его партнёр захотел получить весь совместный бизнес и со своим человеком в органах организовали уголовное дело. Борис Петрович в это время исполнял обязанности зам начальника районного отдела УВД и суть дела понял сразу, как только ознакомился с документами. По сему Геннадия Анатольевича отпустил, а человеку, который это дело организовал, объявил выговор.
Второй раз их пути пересеклись уже за год до кончины супруги Бориса Петровича. У Ольги выявили серьёзные проблемы со здоровьем и неизвестный человек, оплатил приобретение и доставку очень дорогого лекарства из-за границы. Нужно сказать, что и там, за границей, это лекарство достать было не просто. Ольге это продлило жизнь почти на год. По своим каналам Борис узнал, кто этот благотворитель и, связавшись с ним поблагодарил, но предупредил, чтобы тот не ждал особого к себе отношения, если их пути пересекутся по части нарушения закона.
На, что бывший бандит резко ответил:
- Да, что же вы менты, как те же барыги всё на деньги переводите? Я тебе платил, чтобы ты по закону моё дело расследовал?
Борис Петрович извинился, понимая, что не сможет рассчитаться с Геной Кузней.
Но вот случайно, когда уже и служба закончилась, представилась возможность отплатить за оказанную когда-то услугу цену. За тот почти год, на который продлилась его супружеская жизнь, его счастливая жизнь, благодаря приобретённым Геннадием Анатольевичем лекарствам.
Когда хозяин квартиры оставил меня одного в комнате, я долго сидел в старом уютном кресле, осмысливая всё произошедшее и происходящее со мной. В моей жизни вдруг появлялись новые люди, многие из которых были довольно странными. Иногда я сам вёл себя очень странно, как например сегодня, когда незнакомому человеку выдал информацию, которая при определённых обстоятельствах может быть использована во вред мне и моим друзьям.
Но наконец прошло волнение и организм дал сигнал, что нужно спать. Я пошёл в ванную комнату. Везде лежали ковры, вбиравшие звук от моих шагов. На кухне горел свет и дверь была приоткрыта. Уже открывая дверь в ванную я услышал, что хозяин квартиры разговаривает по телефону. Замереть меня заставило услышанное:
- Геннадий Анатольевич? Узнаёшь? - это был голос Бориса Петровича, и через паузу он же добавил, - Столько же сколько и зим.