В один из дней 2014 года в редакции газеты «Зю́ддойче ца́йтунг» раздался звонок — «Здравствуйте. Меня зовут Джон Доу. Вас интересует информация?» Так началась история «Панамского досье». Публикации бумаг одного из латиноамериканских офшоров. 11,5 миллионов документов, или же 2,6 терабайт данных. Эта история затронула многие страны и фирмы, вытащив на всеобщее обозрение грязное белье тысяч политиков, бизнесменов, спортсменов и прочих любителей спрятать подальше от налоговой и мировой общественности «честно заработанные» капиталы. Об одном из всплывших дел я вам и расскажу. Нет, вовсе не о виолончели и ее обладателе, как кто-то мог подумать.
В 2008 году Сотбис выставила на аукцион картину Модильяни «Сидящий мужчина с тростью». Её оценили в 18-25 миллионов долларов. Но покупателя не нашлось и она отправилась обратно к своему владельцу. А спустя три года Филипп Местраччи, простой фермер из тихой деревушки на Юго-Западе Франции, подает иск в в Федеральный суд США против известной семьи арт дилеров Нахмад. Местраччи утверждает, что картина была украдена у его деда и семья Нахмад владеет ею незаконно. В суде представитель Нахмадов заявил, что в их коллекции нет Модильяни. Для выставок, которые они организовывали, картина предоставлялась некоей компанией IAC, к которой они никакого отношения не имеют. После этого заявления Местраччи пришлось отозвать иск. До того момента, пока не всплыли документы «Панамского досье».
Конечно, вы спросите откуда у фермера картина Модильяни, как он узнал, что она может принадлежать Нахмадам, и где взял деньги на обращение в американский суд? Обо всем по порядку, ведь началась эта история еще в 1939 году.
Оскар Штетингер принадлежал семье потомственных торговцев предметами искусства и антиквариатом. Гражданин Британии, он владел галереей на авеню Матиньон в Париже. Так сказать поближе к задающим тренды французским художникам. Написанная в 1908 году картина «Сидящий мужчина с тростью» Модильяни, была одной из жемчужин его коллекции. Но пришла война. Оскар с семьей решил переждать её на юге, в Дордони. Франция проиграла, немцы вошли в Париж. Находящимся в нейтральной зоне Штетингерам нечего было опасаться. Их жизни ничего не угрожало, в отличии от имущества, оставленного в Париже. Оскар Штетингер был евреем и следовательно все принадлежащее ему на оккупированной Германией территории подлежало конфискации. В марте 1941 года «Комиссия по еврейским делам» назначила временного администратора, который стал распоряжаться конфискованными вещами.
Война близилась к концу, и власти оккупированной Франции старались по скорее реализовать отобранное у евреев. В июле 1944, за полтора месяца до освобождения Парижа, картина Модильяни была продана с аукциона всего за 16 000 франков, или за 3 600 евро современными деньгами. Даже для того времени это была копеечная цена для столь ценной вещи. Как только появилась возможность, Штетингер вернулся в Париж, пытаясь отыскать свое имущество. Но безуспешно. После принятия закона о возвращении евреям незаконно отобранного, он подает жалобу в полицию. В ходе разбирательства выясняется, что картина была продана некоему Жану Ван дер Клипу. Штетингер со следователем едут к нему. Но картины у Ван дер Клипа уже нет. Он её передал своему знакомому Сен-Пьеру, а тот в октябре 1944 продал картину американскому офицеру, за 26000 франков. Подошедший Сен-Пьер подтверждает эти слова, но ни имени, ни части в которой служил этот офицер, он назвать не может. Расстроившемуся Штетингеру достался только ковер, висевший в сарае, который вместе с картиной купил Ван дер Клип. В феврале 1948 года Оскар Штетингер умирает, а его семья уезжает обратно в Дордонь. Подросшая дочь Штетингера не будет продолжать дальнейшие поиски. Этим займутся уже совсем другие люди.
Картина Модильяни вновь появляется спустя почти 50 лет. В июне 1996 года на лондонском аукционе Christie's она была продана за 3,2 миллиона долларов. И продавец, и покупать пожелали остаться анонимными. После этой сделки, она начала выставляться на различных выставках устраиваемых семьей Нахмад. Тут то она и попала в поле зрения Джеймса Палмера, детектива агенства Mondex.
Штаб квартира Mondex расположена в Канаде. Само агенство занимается поиском награбленных нацистами произведений искусства и возвращением его бывшим владельцам. «Это прекрасное чувство — вернуться в прошлое, собрать воедино все кусочки головоломки и помочь клиенту составить претензию» — рассказывал в одном из интервью Палмер. «Наша задача исправить историческую несправедливость».
Палмер не спроста занялся обнаруженным в парижских архивах делом Штетингера. Для него, этнического еврея, было делом чести, вернуть семье пострадавшей от нацизма принадлежавшие ей ценности, учитывая что и сам Модильяни был евреем. Тем более что и цена не так велика. Комиссия Mondex составляет 35-39% от стоимости возвращенного имущества. Конечно же от современной стоимости.
В пояснительной записке аукциона 2008 года было указано, что картина возможно происходит из коллекции Штетингера и была приобретена на распродаже в Париже неким Джоном Ливенгудом. Неужели Ливенгуд это и есть Ван дер Клип? В ходе расследования выяснилось, что дочь Ван дер Клипа вышла замуж за Эдвина Ливенгуда и у них родился сын которого звали…Джон. Еще одна дочь Ван дер Клипа скончалась в США в 2008 году в возрасте 91 года. В её некрологе было написано, что она занималась современным искусством и какое-то время управляла картинными галереями отца в Париже. Но это нисколько не приближало Палмера к нынешним владельцам картины. Он нашел вдову Джона Ливенгуда и она рассказала, что муж с тетей продали картину Дэвиду Нахмаду. Оставалось только разыскать Местраччи. Иск был составлен и передан в американский суд, но семья Нахмад, выставлявшая картину, отрицала факт владения ею. Расположенная в панамском офшоре IAC была для Палмера и американского правосудия недоступна. Сама же картина хранилась на складе художественных ценностей в Женеве, имеющим статус «свободного порта». Находящиеся там вещи не облагались никакими налогами, и не могли быть изъяты, никем кроме владельцев.
Всё изменилось в 2016 году, когда документы «Панамского дела» широким потоком хлынули в международную прессу. Из них стало ясно, что единственным владельцем компании IAC был один из членов семьи Нахмад. Палмер вновь от имени Местраччи подал иск. И тут в ход пошли связи семьи Нахмад. Они были выходцами из Ливана, чьи предки сколотили состояние в банковском секторе. В шестидесятые годы семья покинула страну. занявшись арт-бизнесом. Сейчас огромный клан работает по обоим сторонам Атлантики, владея галереями в Штатах, Лондоне и Париже. Глава семейства проживает в Монако и дружит с принцем Альбертом. А член клана в Америке, находится на дружеской ноге с Лео Ди Каприо и другими знаменитостями Голливуда. Возбужденное в 2013 году дело против Хелли Нахмада, в участии в отмывании денег мафии, закончилось годом тюрьмы и 6 миллионами долларов штрафа. Не очень крупная сумма для семьи в собственности которой только работы Пикассо оцениваются в миллиард долларов.
Попытка нового иска была отвергнута адвокатом семьи Аароном Голубом, на основании того, что истец не может доказать факт приобретения картины. И это при том, что по словам видевших картину на выставках, на ней все еще была бирка с именем Штетингера. Пять лет судебных разбирательств ни к чему не привели и возможно Местраччи, которому уже восьмой десяток лет, так и не доживет до возвращения семейной ценности.
Р.S. Принадлежащая семье Нахмад IAC когда-то была создана при посредничестве банка UBS и женевского офиса фирмы Mossack Fonseca. Той самой Mossack Fonseca чьи рассекреченные документы и стали называться «Панамским досье». Одним из создателей компании был Юрген Моссак. Его отец, служивший в СС, уехал в Панаму. Там он стал сотрудничать с ЦРУ, помогая бороться с коммунистами и влиянием кубинцев. Сотрудничал ли с ЦРУ сын? Спецслужбы Германии, в ходе разбирательства «Панамского досье» заявили, что у них есть информация о Юргене Моссаке, но обнародовать её они не будут.
Автор - Владимир Вольф