Боря с детства мечтал стать лётчиком или милиционером. Стать лётчиком у него не сложилось, потому что интенсивные занятия в школе спортом отозвались шумами в сердце, что и выявили на медицинской комиссии перед поступлением в лётное училище. И когда Борис проходил медицинскую комиссию перед поступлением уже в школу милиции он очень сильно волновался как бы и туда ему дорого не была закрыта по здоровью. Но, увидев, что терапевт написал заключение «Годен» он с облегчением выдохнул и спросил:
- Значит шумы в сердце прошли?
На что старый терапевт отвлёкся от письма, посмотрел на молодого абитуриента сквозь толстые стёкла очков, ответил:
- Когда вырастешь, тогда и пройдут. А в твоём возрасте у всех шумит. Спортом занимался? Вот и шумит. Это нормально.
И Боря пожалел, что на комиссии в лётное училище не было такого терапевта.
Но я немного забежал вперёд. После неудачи с поступлением в лётное училище Борис вернулся домой в город Ёжики, где жил всю жизнь с самого рождения, и заявил родителям, что теперь будет поступать в школу милиции.
В районном управлении внутренних дел, как и положено проверили документы (не привлекался, не состоял, поощрялся, занимался, etc.), написали характеристики и выдали направление. В направлении было две фамилии. Кроме самого Бориса там значился ещё и Павел Завьялов из другой школы. Борис и Павел познакомились и быстро подружились. И в Москву поехали вместе. И остановились поначалу у Борисовой тёти. У неё все родственники и знакомые останавливались, когда наведывались в Москву. Если бы родственники и знакомые жили в, допустим в Мытищах или Чебоксары, то я бы мог написать «все Мытищи или Чебоксары останавливались». С Ёжиками это не проходит. Потому что фраза «все Ёжики» сбивает с толку.
Но нужно сказать, что тётя была привередливой и тех кто ей глянется, устраивала у себя дому, а остальных направляла жить в гостиницу «Спорт», где работала администратором. Мальчишки ей глянулись, ещё бы: родной племянник и друг «вылитый Вячеслав Тихонов в молодости» по словам хозяйки. И выделила она им большую комнаты в полное распоряжение, с единственным ограничением:
- Девчонок, когда я в ночную работаю, на всю ночь не приводить. Исключение допускаются только для девушек скромных.
- Тётя Люся, - удивлялся Павел, - Да как же скромная девушка согласится на ночь к парню уходить?
- Вот и я о том же, - радовалась смышлёности квартирантов тётка.
Но парни готовились к экзаменам и им было не до романтических отношений. Так что выполняли парни наказ тёти Люси не только ночью, но и днём. За редким исключением.
А звали это исключение Оля. Соседка, студентка первого курса. А ещё отличница, спортсменка и красавица. Она сама часто наведывалась к мальчишкам, рассказывала про Москву, заваривала чай и иногда даже готовила им яичницу. Больше ничего готовить не умела, потому что жила дома, а не в общежитии. Но просила ребят, обращаясь непременно к Борису, не расстраиваться, поскольку обещала до свадьбы научиться всему. Она говорила это смеясь и очень веселилась тому, что Борис смущался. А тот трезво взвесил свои шансы и оценил их равными нулю. Поэтому считал, что если и ходила Оля к ним в гости «не просто так», то интерес её был связан с Павлом. К тому же Бориса Оля постоянно подначивала и смущала. То спросит умеет ли Боря целоваться и предложит обращаться к ней, когда надумает учиться. То грозит отшлёпать его за нескромные мысли. А когда Борис с возмущением спрашивал, что она имеет в виду, Оля смеясь утверждала:
- Боренька хочет узнать, что такое нескромные мысли, - чем вводила его в ещё большее смущение.
После всего этого Павел несказанно ошарашил друга:
- А Ольга на тебя глаз положила, - сказал он Борису и, предвосхитив ответ, добавил, - У меня на это дело глаз-алмаз и опыт какой-никакой имеется.
И оказался Павел прав. Когда началась учёба и Павел переехал в общежитие визиты соседки не прекратились, а насмешек почти не стало. И, как-то само собой они стали встречаться совсем не думая, что они встречаются. Однажды, когда тётя Люся была в ночной смене, а Олины родители уехали к родственникам в Пушкино, а это значит на всю ночь, они засиделись за полночь за разговорами, да за поцелуями. И Борис, осознав, что они одни проявил большую чем обычно настойчивость. Но Оля вдруг прекратила всё резким:
- Не сейчас!
- А когда? - спросил разгорячённый парень потому что просто нужно было что-то сказать.
- Через месяц и один день, - ответила не менее возбуждённая подруга.
- Почему? - удивился не столько принципиальному согласию, сколько точности определения даты, Борис.
- Потому что после свадьбы, - ответила Оля и добавила, - Если ты не против.
Борис не только не был против, но и был счастлив, что его избавили от ужаса, как ему казалось, делать предложение. Назавтра они подали заявление, а через месяц расписались. Павел был свидетелем и прямо в загсе заявил Ольге:
- Будет обижать, - и указал на свежеиспечённого супруга, - пойдёшь за меня. Я подожду.
А потом добавил уже другу:
- Вот теперь живи и бойся потерять.
Но бояться пришлось недолго. В этот же год, когда курсантов школы милиции направили на усиление по охране общественного порядка курсант второго курса Павел Завьялов проявил мужество и героизм при задержании опасного преступника и, исполнив до конца свой долг, получил смертельное ранение.
Когда Борис принёс эту страшную новость домой Оля обняла мужа с такой силой, будто бы защищала его прямо сейчас и на многие годы вперёд. И Борис помнил всю жизнь это объятие и слова её:
- С тобой такое никогда не случится.
И так оно и получилось.
А Паша Завьялов так и остался молодым в памяти друзей, на старых чётно-белых фотках. Тётя Люся рассматривая эти фотографии нежно поглаживала его изображение безымянным пальцем, приговаривала:
- Ну, вылитый Тихонов в молодости.