А также о новом альбоме, изменениях в музыкальной индустрии и многом другом.
Фанаты альтернативного рока прекрасно знают Джекоби Шэддикса – фронтмена группы Papa Roach и ключевого персонажа на музыкальной арене 2000-х годов. Тогда альтернативный рок был довольно мейнстримным жанром, и его слушали многие молодые люди. Часть этой аудитории до сих пор хочет вернуть 2007-й, чтобы ощутить ту самую атмосферу неформальных движений, беззаботных тусовок и отрицания правил.
Пожалуй, мы бы посоветовали им не пускаться в столь глубокие ностальгические сожаления, потому что у Papa Roach приготовлено много крутого материала на 2022 год. Да, времена изменились, но музыка группы прогрессирует, трансформируется и обретает новые формы.
В преддверии грядущих больших релизов Papa Roach мы созвонились с Джекоби и очень тепло поговорили о России, изменениях в музыкальной индустрии, безудержных пьянках и многом другом.
GQ: Ты не был в Москве уже несколько лет, скучаешь по городу? Как тебе вообще Россия?
Джекоби Шэддикс: Ох, чувак, прошло уже два года. Пришло время вернуться обратно. Это всегда мощное шоу, хорошие люди, потрясающая энергия. Это по-любому одно из моих любимых мест. В Москве и Санкт-Петербурге всегда топовая аудитория. У вас, кстати, еще очень красивая архитектура, круто отправиться к вам даже в качестве туриста. Потом ты идешь в ночные клубы, а на утро съедаешь тарелку борща. Понимаешь, о чем я? Потом еще догоняешься двумя шотами водки…
Водка – каждый день.
Да, я делал так.
Я тоже так делал, но уже на протяжении двух лет – ни капли.
Я почти десять лет.
Оу, ты выглядишь довольно хорошо и молодо.
Я бросил выпивку и прочие дела, потому что это просто уничтожает тебя. Ты начинаешь выглядеть старым и никчемным.
В какой стране ты встречал самых безумных фанатов?
Окей, дай-ка подумать… Рио-де-Жанейро, Бразилия, – просто сумасшедшие фанаты. София, Болгария, – просто сумасшедшие. Москва, Россия, – абсолютно сумасшедшие. И Мехико – сумасшедшие. Вообще вы в Москве одни из самых сумасшедших мазафакеров, которых мы встречали, и мы любим это. Я очень люблю российскую молодежь. Привет российской молодежи!
Как выглядит твой слушатель сегодня? Это старые добрые фанаты Papa Roach, которые знают вас уже давно, или молодые зумеры?
Наша фанатская база – это не только олдскульные слушатели Papa Roach, которым где-то 50–55 лет, и они начали слушать нас с 2000-х или с 1995 года. Сейчас у нас появляются более молодые фанаты благодаря социальным сетям – они открывают нас новому сообществу людей. Во время туров по Европе, России и Южной Америке мы встречали множество молодых фанатов. Так круто наблюдать, как новое поколение людей включается в нашу музыку. Многие знают нас по таким трекам, как Last Resort (культовый сингл Papa Roach, выпущенный в 2000 году. – Прим. GQ). Но сейчас огромное количество людей любит нас за новую музыку. Мы смотрим на показатели Spotify – и они говорят сами за себя.
Насколько тебе нравится то, что сейчас происходит с музыкальной индустрией? Как ты относишься к мейнстримным артистам? Как думаешь, что привлекает современного слушателя?
Все, что сейчас происходит, – довольно захватывающее зрелище. Мы открыли свою звукозаписывающую компанию, начали сотрудничать с Warner Music, и при этом мы многое решаем – это очень классно. Стриминги дали огромный буст нашему творчеству, особенно во время пандемии, когда люди закрылись по своим домам, стали беспрестанно слушать музыку и до сих пор не остановились. Многие люди открыли для себя наше творчество с помощью платформ, музыкальный бизнес меняется достаточно быстро. Знаешь, тикток сильно влияет на это, потому что там люди узнают о талантливых артистах. Эти дети сидят в своих комнатах, они дико талантливые, и весь мир имеет возможность посмотреть на них, влюбиться в их творчество. Это отличный опыт для начинающих деятелей. Я, как ветеран индустрии, смотрю на все это с двух сторон. Я прошел через взлеты и падения в бизнесе, я понимаю, что сейчас открыто очень много возможностей. Но надо быть умным и креативным – это то, чего хотят люди. Они хотят, чтобы их любимый артист дал им неповторимый опыт. Я так рад, что у меня есть такая возможность, и я делаю все, чтобы ею воспользоваться.
Было ли такое, что лейблы диктовали тебе свои условия?
Да, конечно. Лейблы могут спокойно навязывать свою волю. Но, честно говоря, это их работа. Звукозаписывающие компании не всегда хорошо относятся к артистам. Но знаешь что? Это реальный мир – здесь не со всеми хорошо обходятся. Это жесткий бизнес, но, черт возьми, у нас есть что сказать людям, поэтому я остаюсь в нем. Я тебе сейчас кое-что покажу (открывает ящик комода и достает старые кассеты и стикеры). Вот так мы начинали – Last Resort, Dead Cell. Это первоисточники. В свое время мы раздавали их налево и направо, потом у нас появились CD-диски. Сейчас все ушло в стриминги, сегодня люди узнают о музыке совершенно по-другому. Не всем нравились кассеты, которые мы раздавали, но это нормально. Я понял многое о жизни, понял, что вкусы могут быть разные, и осознал, что надо придерживаться своих убеждений и взглядов, а также держаться за мечты.
Кстати, на вас пытаются выходить молодые артисты? Были ли какие-то особенные коллаборации?
Недавно у меня появилась возможность выйти на футбольную команду San Francisco 49ers. Это моя любимая команда в NFL! Они предложили мне прийти на их игру, и перед тем, как прозвучал этот громкий сигнал, означающий старт матча, я прокричал на весь стадион в микрофон, подогревая толпу: «Вперед, сорок девятые!» Было так классно быть их гостем, это по-настоящему незабываемо. Еще стоит упомянуть этого молодого парня, Джериса Джонсона, которого мы нашли в тиктоке. Он сразу приковал наше внимание своим ремиксом на Last Resort. Он завирусился в тиктоке с этим ремиксом длиной всего в 15 секунд! И я тогда такой: «Мы должны позвать этого чувака на студию и посмотреть, на что он способен». В итоге мы позвали этого парня с его другом-продюсером и сразу же сработались, заценили музыку друг друга. Я говорю ему: «Чувак, ты крутой, это оригинальное дерьмо, никто не звучит так, как ты, это что-то новое!» Все это получилось благодаря тому, что я просто скроллил ленту тиктока. Сейчас он подписал контракт на запись и скоро отправится в тур с Ронни Радке (вокалист группы Falling in Reverse. – Прим. GQ).
Считается, что альтернативный рок – это в каком-то роде музыка протеста. Ты протестуешь против чего-нибудь?
Мой подход к музыке – это максимально эмоциональное вовлечение. Я сталкиваюсь с самим собой и с тем, насколько органично я встраиваюсь в этот мир. С тем, как мир иногда не понимает меня, ранит меня и как я иногда раню кого-то. Это создает боль и напряжение, которые я вкладываю в музыку и начинаю понимать суть вещей в жизни своей и моих друзей. Это музыка построена на эмоциях. Я бы не сказал, что мы протестная группа. Мы про самосознание, про самосовершенствование. Суть Papa Roach заключается в трансформации, в переходе от тьмы к свету, от депрессии к радости, от боли к наслаждению. Об этом я и пишу. Мне очень хорошо известно, что страх – это тактика подавления людей. И этот страх подается абсолютно везде, мой брат, – по телевидению, в новостях, книгах, газетах, в твоей школе. Страх повсюду. Ты должен решить, готов ли ты впустить его в свою жизнь.
В вашем недавно сборнике «20/20» таракан изображен лежащим на спине. Что это значит?
Это символизирует борьбу. Мне нужна помощь, я разбит, сломлен, потерян. Вот что это значит. Когда ты падаешь на спину, тебе надо вновь подняться. Об этом мне говорили, когда я был ребенком, юношей и взрослым мужчиной. Если ты упадешь, тебе надо вновь подняться. Это я и делаю. Черт возьми, вновь поднимаюсь! I get knocked down, but I get up again! (напевает песню Chumbawamba – Tubthumping).
Ждут ли нас какие-нибудь музыкальные эксперименты в ближайшее время?
Мы только что выпустили совместку с Kayzo и Sullivan King, которая называется Domination. Это что-то среднее между дабстепом и панком. Ты должен это заценить. Еще мы сделали трек под названием Сore с немецкой EDM-группой VIZE. Это еще один пример нашей работы, выходящей за рамки рока. Еще у нас есть совместная песня Wolf Totem с монгольской рок-группой The HU. Много коллабораций будет и на новом альбоме. Это очень динамичный сборник, у нас даже есть акустическая песня на нем. У нас никогда не было акустических песен ни на одном из альбомов. Это одна из моих любимых песен за все время. Ты можешь поставить этот альбом на тусовке, включить его на средней громкости, и он раскачает толпу. Ты также можешь включить его в наушниках и погрузиться в содержание текстов, звуков и потеряться. Думаю, что лайв с этим альбомом тоже должен быть хорошим. Знаешь, мы со страстью относимся к тому, что делаем.
«СТРАХ – ЭТО ТАКТИКА ПОДАВЛЕНИЯ ЛЮДЕЙ. И ЭТОТ СТРАХ ПОДАЕТСЯ АБСОЛЮТНО ВЕЗДЕ, МОЙ БРАТ, – ПО ТЕЛЕВИДЕНИЮ, В НОВОСТЯХ, КНИГАХ, ГАЗЕТАХ, В ТВОЕЙ ШКОЛЕ. СТРАХ ПОВСЮДУ. ТЫ ДОЛЖЕН РЕШИТЬ, ГОТОВ ЛИ ТЫ ВПУСТИТЬ ЕГО В СВОЮ ЖИЗНЬ»
Как ты думаешь, должны ли рок-звезды вести трешевый образ жизни, чтобы считаться настоящими?
Не думаю. Тусовки и праздный образ жизни, конечно, поощряются этой культурой, но, если честно, это может разрушить жизнь. Некоторые люди могут прожить долгую жизнь рокстара и кайфануть от этого, но далеко не все на это способны. Порой мы слышим эти ужасные истории, как кто-то умирает в одиночестве, других настигает передозировка. У меня три друга передознулись, другой умер в аварии на мотоцикле. Еще одного посадили, потому что все это «рок-н-ролл, детка», чрезмерный образ жизни. Я больше выступаю за баланс в жизни. Я считаю, что ключ к долголетию – это порядок в голове и правильные люди вокруг тебя, у которых такой же порядок. Потому что все мы можем потеряться. Я предпочел жить в балансе.
Я сразу вспомнил историю рок-звезды скейтбординга Али Булалы, который попал в аварию со своим другом Шейном Кроссом. Али выжил, а Шейн погиб в той аварии, после чего мир Али полностью перевернулся. Он перестал быть тем жизнерадостным парнем, которым когда-то был. Недавно вышел фильм про его историю.
О, мне надо это посмотреть. Иногда для того, чтобы произошли какие-то изменения, человеку приходится сталкиваться с болью, травмой и потерей. Боль – это часть взросления.
О чем еще можно мечтать, когда главная мечта – стать рок-звездой – стала реальностью?
Я ценю и люблю процесс создания – когда ты на студии, пишешь песню, получаешь опыт, энергию, делишься эмоциями со своими братьями. Это нечто сакральное для меня. Я просто хочу продолжать это делать. Это и есть наркотик. Потому что в момент создания того или иного произведения ты не думаешь ни о чем другом, кроме этого. Ты забываешь о времени. А когда ты забываешь о времени – ты живешь.
Спасибо за этот разговор!
Спасибо тебе! Поздравляю с двумя годами трезвости, это впечатляет. Это непросто.
Да, все еще пьют в нашей стране, ты наверняка это знаешь.
Да, когда я вернулся в Россию после того, как встал на путь трезвости, я такой смотрел на всех и думал: «Окей, что же мне делать?» Но теперь я чувствую себя комфортно, я просто знаю, что это не мое.
«КОГДА ТЫ ЗАБЫВАЕШЬ О ВРЕМЕНИ – ТЫ ЖИВЕШЬ»
Автор: Дмитрий Петросьянц
