Заботы отпустили, и есть два часа до обратной «Ласточки» в Питер.

Заботы отпустили, и есть два часа до обратной «Ласточки» в Питер. Пройдусь до вокзала. Наверное, это недалеко. И правда — до последнего светофора прямо, и там направо. Но я пойду налево. К парку, посмотреть на Свирь. Лодейное поле — городок на Свири.

Хорошо, что улицы незнакомы. Под неярким светом фонарей и медленным снегом они еще незнакомее. Низенькие частные жилища, советское пятиэтажие и желтые дореволюционные, наверное, домики. Восемь больших шагов, чтобы перейти центральную улицу.

Свирь замерзла. Покой лежит на ней снегами и в темноте вечера исчезает из виду.

Поднимаюсь к вокзалу. Один, второй — вспоминаются города с похожим уклоном от жэдэ. Впереди два друга с юношеским матом играют в снежки. Маленькая девочка идет одна с «ватрушкой», по лицу видно, что она не раз съехала с горки. Люди в окнах, нечастые прохожие. Обычнее не бывает картин. Но чувство, что в своей обыденности они здесь необыкновенны. Тихое чувство, возможное лишь в других городах.