Подвозила я как-то одну старушку до Бойково.
Мы с мужем уже несколько лет как переехали из центра Петербурга в тихий лесной поселок под Рощино, а тут грех не подвезти пожилого человека, когда он бредет с громоздкой сумкой-тележкой по заснеженной лесной дороге. Даже если несовсем по пути.
Зима ведь без уважения к возрасту, никого не щадит...
Едем мы с бабушкой, разговариваем. Вдруг понимаю, что говор у нее волжский. Он особый, певучий, ласковый такой, что хочется слушать и слушать.
Я и спросила ее, не с волжских ли берегов она случайно.
В ответ я услышала такую пронзительную историю целого села, что вот именно сейчас, в преддверии святого для петербуржцев Дня снятия Блокады, хочу с вами ей поделиться.
Если сразу скажу название села, вряд ли вы слышали о нем.
А вот пошехонский сыр точно хоть раз в жизни пробовал каждый, хоть и делают его давно в Белоруссии, которая к Пошехонью никакого отношения не имеет.
Так вот на живописном берегу реки Шексны ( Шехони) было когда-то село Ягорба. Вся округа берега реки и называлась Пошехонью.
Тихое старинное село на 200 дворов до революции было дворцового ведомства. Государственные крестьяне жили там в своей зеленой глуши продажей сена да рыбной ловлей.
Водились в реке и стерлядь, и судак и даже белуга. Ну и конечно жители сдавали на сыроварни молоко.
Сыроварни организовал здесь Николай Васильевич Верещагин, брат известного художника.
Сыр и масло были такого отменного качества, что славились на всю Россию. Даже за границу продавали! Масло по вкусу сравнимо было только с нормандским.
Верещагин придумал взбивать его по-своему- из горячих сливок. Именно это привносило ореховый оттенок во вкус.
Теперь эта марка масла известна как "Вологодское."
А когда-то Верещагин продавал масло как "Петербургское".
В этом названии словно предчувствие грядущих событий...
В общем жили-не тужили. Революции не заметили. Власть сменилась, но сено, рыба и молоко остались.
Только в 30-е годы докатились до села перемены. Приехали из Рыбинска уполномоченные создавать колхозы.
Стащили чужое добро в одну кучу.
Организовали колхоз «Память Ильича», церковь закрыли, отца Николая за решетку. Несколько семей раскулачили, сослали.
Потом опять все утихло, и жизнь пошла привычным чередом.
Но с середины 30-х зачастили в село землемеры, и спокойная жизнь пошехонцев на этом закончилась.
Решили на месте села сделать...море.
Перегородить Волгу и Шексну плотиной, чтобы во время весенних паводков, вода не потекла вниз, а залила лес, берега, поля и деревню Ягорба.
Стране нужно было электричество. И Сталин приказал сотворить рукотворное море и построить на нем Рыбинскую ГЭС.
Вскоре в деревню потянулись отряды заключенных в сопровождении охранников с собаками.
Жителям Пошехонья предложили переселяться.
На выбор предложили Алтай или бывшие финские земли на Карельском перешейке.
Их только что отвоевали, и переселенцам готовы были предоставить село Сюкияля ( нынешнее Бойково) и Нейволу ( Горьковское)в округе под названием Мустамяки ( ныне жд станция Горьковкое).
Старожилы решили, что лучше уж тогда перебраться поближе к Ленинграду и выбрали Финляндию...
На баржах покидали сельчане милые сердцу места. Женщины и старики плакали, уезжая в неизвестность. Но они и представить себе не могли, что действительность окажется намного страшнее самых тревожных ожиданий...
В апреле 1941 года село Ягорба навсегда ушло под воду и стало дном Рыбинского водохранилища.
Ягорбцы только начали обустраиваться и обживать незнакомую местность, но тут началась война.
Мужчины ушли на фронт, старики, женщины и дети остались в недостроенных домах и бараках.
Женщины строили укрепления на железной дороге, оберегали ее от диверсий. Подростки перегоняли скот в Парголово, но вскоре война вплотную подошла к селу.
В середине августа часть населения успели эвакуировать на проходящем эшелоне в Ленинград, все следующие дни уехать было уже невозможно-поезда шли мимо без остановки.
Из Ленинграда уехать уже не успели-город был уже сжат кольцом Блокады.
30 августа 1941 года Мустамяки без боя снова заняли финские войска.
Оккупационная политика Финляндии, как известно, основывалась исключительно на национальных признаках.
Привилегии имело лишь коренное финно-угорское население, а некоренное население , то есть в основном русское, никаких льгот не имело, и большая часть жителей заключалось в концентрационные( переселенческие ) лагеря.
От Ваммельсуу( Серово) до Тайпале ( Соловьево) вскоре финны построили оборонительную линию VT, что соответствовало названию начального и конечного населенных пунктов.
Эта линия известна также как Карельский вал. Это была одна из нескольких финских оборонительных линий на Карельском перешейке.
Так вот Карельский вал проходил совсем рядом с нынешним Бойково...
Он был оборудована траншеями, дотами и противотанковыми надолбами. Финны строили его основательно с 1942 по 1944 годы.
И все долгие три года до лета 1944 года немногочисленные жители Мустамяк жили только верой в победу.
Даже после снятия блокады в Ленинграде, территория Карельского перешейка все еще была оккупирована.
В июне 1944 года оборона была прорвана в районе Куутерсельки( ныне Лебяжье) Советской армией ценой страшных боев и тысяч жизней.
Только 14 июня потери 21 и 23 армий, перешедших в наступление, составили 1240 человек, 15 июня- 720 человек.
Большая часть погибших похоронена в братских могилах поселков Рощино и Бойково.
Между этими поселками в лесу в местечке Куутерселькя (сразу за поворотом на Мухино)сейчас создан силами следопытов военный мемориал в память событий тех судьбоносных летних дней 1944.
Сегодня я была на братской могиле поселка Бойково.
Я не знаю слов, которыми можно передать скорбь этого места и трагедию целого села Ягорба, переселившегося в эти места волей судьбы накануне самой страшной войны.
Мало кто из ягорбцев выжил после войны . С фронта и из лагерей вернулись очень немногие.
Долго ходатайствовали сельчане о присвоении поселку Сюкияля старинного названия Ягорба, но власти все-таки переименовали его в 1948 году в Бойково, сохранив жителям лишь название совхоза «Память Ильича».
Говорят, несколько раз местные отрывали табличку с новым названием и вешали привычное «Ягорба», но так и не смогли сохранить для истории название своей Родины...
Сейчас о переселении жителей напоминает лишь название одной улицы Ягорбская, в начале которой и находится мемориальное кладбище.
Пожилую женщину, которую я подвозила, привезли сюда младенцем. Но она считает судьбу своей семьи очень счастливой уже потому, что ее матери повезло дождаться мужа с фронта.
После войны тоже были непростые времена, но это были уже другие трудности.
Трудности возрождения ни в какое сравнение не идут с годами блокады и оккупации...
Надежда Петровна, как звали мою попутчицу (тоже очень символично кстати) , здесь выросла.
Она училась в Горьковской школе , которая располагалась в старинном особняке, бывшем пансионе Горбик-Ланге, в котором в начале прошлого века жил со своей гражданской женой Марией Андреевой сам Буревестник революции Алексей Максимович Горький .
Школа стояла на горе. В той комнате, где он работал перед окном с видом на просторы окрестных лесов и озер, был в советские времена кабинет литературы...
Сейчас вокруг все заросло лесом , а старое здание огорожено двумя заборами, и к нему не подобраться близко. Хорошо, что хоть не разрушили...
Именно в память о пролетарском писателе, Мустамяки переименовали в Горьковское.
Школы там давно нет- очень мало жителей в окрестных поселках .
Теперь здесь в основном дачи да коттеджи. Несколько раз я пыталась узнать у местных про дом, где жил Горький, но они только пожимали плечами.
Узнала о нем только от Надежды Петровны вместе с печальной историей жителей села Ягорба…
Потом уже я стала целенаправленно искать информацию, и мне повезло купить замечательную книгу потомка переселенцев из Ягорбы Александра Боева "Прогулки по Мустамякам".
С удовольствием рекомендую ее всем интересующимся историей этих мест!
Спасибо за внимание и доброжелательность, дорогие читатели!
Подписывайтесь на мой канал, и я расскажу вам еще немало интересного про Петербург и его окрестности.