Просыпалась Аня со стойким ощущением свербящего в носу опоздания. Неприятно сосало под ложечкой, руки и ноги затекли и совершенно не двигались, а веки казались такими тяжелым, словно были отлиты из свинца. Лежать было жестко, но и вставать не хотелось так, будто ее тащили на каторгу.
Открыв глаза и проморгавшись как следует, Аня первым делом выругалась. Громко так, с чувством, толком и расстановкой, так что хлопочущая у печки бабка заливисто расхохоталась. Не приснилось, подумала Аня, разглядывая собственные ладони, теперь уж точно понятно, что не приснилось. Руки казались каким-то чужими, будто за ночь их успели подменить. Пальцы были длинными и узкими, ладони покрывали тонкие царапины, а аккуратно обстриженные ногти поломались. Смотреть на остальную часть себя Аня не хотела, и потому опустила подбородок на ладонь и глянула в окно.
За укрытым полосатыми занавесками стеклом было еще темно, к тому же видно все равно не было ничего, кроме стоящего вплотную дерева. Аня протяжно вздохнула и отвернулась, сталкиваясь нос к носу с любопытно кривящей губы бабкой. Та стояла так близко, переваливаясь через стол, что у Ани от неожиданности из горла вырвался похожий на мышиный писк.
– С чего вы вообще взяли, – начала Аня, отодвигаясь, но бабка потянулась за ней, – что я эта самая принцесса?
Лицо ее, круглое и дряхлое с большим носом посередине, выражало даже не любопытство – пронзительный интерес, от которого непременно хотелось скрыться подальше. Зеленые глаза сверкали в полумраке, освещенном маленькой догорающей свечкой, и Ане вдруг показалось, будто это кошка, а не человек, тычется ей мокрым носом в лицо.
– Ты в зеркало-то себя давно видела? – хмыкнула бабка, наконец отстраняясь, и только теперь Аня заметила, что все это время задерживала дыхание. – Фея и есть. Длинная, как палка, и такая же острая. А какая фея будет с бабкой вроде меня общаться? Только дурная, неведающая, а такая одна у нас на все королевство, потерянная.
Аня, которую между прочим опять обозвали, обиженно насупилась, складывая на груди руки. Она всегда была высокой, в школе ее даже дразнили, потому что всех мальчишек наголову переросла, а потом нагрянул пубертатный период, и все те же мальчишки оказались в нее поголовно влюблены.
Когда рассвело, и за окном показалось не только дерево, но и примятая трава, и кучкующиеся мелкие грибы, бабка, хлопнув в ладоши, приказала ей собираться. Жестко так, каркнула и скрылась целиком на печке, принявшись затейливо шуршать и бурчать себе под нос. Аня, понятия не имеющая, что ей теперь, в общем-то, делать, подхватила высохшие уже ботинки, покрытые грязными разводами от воды, натянула их и протяжно вздохнула.
В груди у нее расползалось странное оцепенение, граничащее с осознанием повисшей над головой катастрофы. Если все это не сон, а в таком случае Аня уже давно должна была проснуться, оставался еще один возможный вариант. Она попросту сошла с ума, лежит сейчас где-нибудь в комнате с мягкими стенами, привязанная к кровати, и бредит, крича, что вообще-то она принцесса, и как они смеют. Или ее сбила машина, и это галлюцинации поврежденного разума. Или, может быть, так выглядит загробный мир, а бабка – проводник, помогающий заблудшим душам обрести свое место?
Короче, любой всплывающий у нее в мыслях вариант казался разумнее и логичнее, чем перемещение в другой мир с враждующими королями и феями, в котором она потерянная принцесса.
– Вставай, девица, будем искать, кто тебя в столицу довезет! – объявила бабка каркающим голосом. – Нет у меня для тебя ничего, нет и не будет, так что давай, пошевеливайся.
Так и ворча себе под нос, она вытолкала Аню на улицу, захлопнула поплотнее дверь и указала куда-то в сторону поля. Подобная резкая перемена настроения ввела Аню в ступор, так что она послушно выполнила все указания и очнулась только, когда внизу показалась деревенька меньше двух десятков домов, обнесенная высоким редким забором. Поле оказалось невысоким холмом, но тропинки вниз не было, только колышущаяся на ветру трава и поросшие густым мхом камни создавали впечатление нетронутой безмятежности.
В последний раз оглянувшись на пока еще видимую избушку, Аня припустила вниз. Бабка, кряхтя и ругая ее на чем свет стоит, поковыляла следом, а потом вдруг обогнала, махнула рукой у самого подножья и широко, чуточку лукаво улыбнулась. Дальше уже бабка вела ее, точно знала, куда идти, остановилась перед одним из домов и громко раскатисто стукнула.
Все они здесь были одинаковые, кое-где покосившиеся одноэтажные домики с кирпичными трубами, сбитые из толстых бревен. У того, рядом с которым они остановились, окна обрамляли резные ставни, а из трубы валил густой сизый дым. Дверь свистяще скрипнула, отворяясь, высунувший нос парень, глянув на бабку, вопросительно вскинул брови, и, переведя взгляд на стоящую позади Аню, исчез внутри. Хлопок на мгновение оглушил, теплый ветер обдал лицо, и Аня уставилась на захлопнувшуюся буквально перед ее носом деревянную дверь.
Бабка, покряхтев и засучив рукава, постучала снова, но на этот раз дверь не открылась. Высокий мальчишеский голос приказал им проваливать и больше вовсе не отвечал на оглушительный, наверняка разносящийся по всей деревеньке стук.
Начало. Предыдущая. Дальше.
Ставьте лайк, подписывайтесь и оставляйте комментарии, чтобы поддержать автора и не пропустить продолжение!