К счастью скрываться мне пришлось недолго, развязка интриги наступила на следующий день. В обед в носовом пролете главной палубы я увидел её под руку с третьим штурманом Володей и вздохнул облегченно.
Оба смеялись. и были столь заняты собой, что ни на меня и ни на кого другого вновь образовавшаяся ара не обращали вообще никакого внимания....
Еще через день мы прибыли в Самару, но эта девица с зелёными ногтями, как привидение, периодически то появляясь, , то исчезая в самых неожиданных местах все последующие дни.
Меня же эта девица теперь, к счастью, или не замечало.или демонстративно игнорировала.
Драма разыгралась через два дня. Согласно своего маршрута, наша «Карелия» прибыла на зеленую стоянку с незатейливым и до боли родным названием «Винновка.» Было очень жарко, но после своей вахты я решил все же не идти купаться, а остаться в каюте.
Неожиданно буквально прямо перед самым отходом судна в рейс, меня вызвали в носовой пролёт главной палубы. Я поднялся и сразу же услышал сочень громкий и гневный голос капитана и столь же громкий фальцет Володи.
Дальнейшие события разворачивались уже на моих глазах почти мгновенно. Бас капитана- Не пущу ее на борт, и даже не проси! Дрожащий голос младшего штурмана был почти не слышен, но было понятно что он явно птался то-то возразить кэпу.
И через некоторое время - Ах вот ты как заговорил тут! Можешь тогда забирать ее себе и идти куда хочешь. Понял! – гремел голос капитана, сам он был весь красный, вне себя от раздражения.
- За неподчинение приказу капитана, Владимир Иванович, я своей властью я списываю Вас с вверенного мне судна. – внезапно, совершенно спокойно добавил он.
Василий Васильевич повернулся, посмотрел на меня, кивнул головой: - Сергей! Назначаю Вас на должность третьего штурмана! Вы готовы немедленно приступить к обязанностям?
- Готов. – тихо ответил я. Он кивнул головой удовлетворенно: «»Добро! Заступай Сергей, прямо сейчас! - он развернулся и стал подниматься по скрипучему трапу наверх.
Таким образом, неожиданно за несколько дней моей и без того чрезвычайно короткой службы мне удалось подняться в своей карьере от кормового матроса до должности штурмана, пусть даже только третьего.
Прошел месяц. В очередной наш приход в Ульяновск, в то время, когда наших "родных" туристов отправили на экскурсию по городу, дизель-электроход «запрягли» на двухчасовую прогулку по водохранилищу с туристами из Польши.
Событие это совпало с моей вахтой. Надо сказать, что вахта третьего штурмана проходит под руководством капитана судна, то есть совершенно не самостоятельная.
Я стоял за штурвалом, внимательно вглядываясь в расстилавшуюся передо мной акваторию водохранилища, и старался точно держать курс на середину судоходного пролета огромного моста через Волгу, проход под которым действительно требует от судоводителя полной сосредоточенности.
Неожиданно моё внимание отвлек какой-то крик. Наше спокойствие нарушил громкий смех, крики, шум, топот. Откуда-то впереди у мачты, перед рубкой, нарисовалась группа польских туристов.
Более живописной компании было трудно себе представить. Все - с красными физиономиями, размахивающие бутылками знаменитого в то время отечественного портвейна.
Не мудрено, что в июльскую жару действие спиртного на организм иностранцев оказался более чем убийственным. Эта сцена, смесь хаоса звуков, суеты, и весьма смахивающая на театральное лицедейство, раздражала и совершенно мешала мне сосредоточиться.
Капитану, Василию Васильевичу, именуемому в команде за глаза - папа Вася, за его двухметровый рост, огромную силу и столь же могучее телосложение, жесткую, но справедливую, почти отеческую манеру общаться с командой, очевидно это надоело еще больше.
- Старпому с боцманом срочно явиться на мостик!- услышал я его грозное рычание ровно через несколько секунд. Старпом Михалыч, под стать капитану, такой же крепкий и кряжистый, только несколько меньше ростом и боцман Алексеич, сорокапятилетний невысокий мужчина, но ладного телосложения,бурей взлетели на мостик.
Через минуту они оба уже были у мачты, рядом с толпой приплясывающих иностранцев. Раскатистый бас Михалыча в скором времени стал хорошо слышен сквозь шум даже мне в рубке. Говорил он, по - волжски, сильно окая, при этом ещё более убедительна казалась его жестикуляция огромными кулачищами перед носом расходившегося не на шутку поляка.
Огромными своими обеими лапищами он весьма красноречиво и определенно, как бы не оставляя сомнений, махал в направлении ходовой рубки. где высилась фигура капитана. наблюдавшего за этой сценой. - А вот по-другому я тебе гражданин хороший, и даже не советую поступать! - услышал я его слова.
- По-русски тебе добром пока говорю, мил человек, успокойся лучше. Дело в том. что что наш очень добрый капитан может неожиданно очень сильно рассердиться, если его туристы вдруг не послушаются.
А вот в гневе он может просто рассердиться, взять тебя за шкирняк, извиняюсь за выражение., да и выкинуть ненароком за борт, то есть в водохранилище выкинуть. Выловим мы вас , конечно, но только конечно уже потом.
Такое у нас уже было тут с одной группой. – добавил он, глядя в глаза оравшему мужику.
Вообще-то , старпом не соврал, Василий Васильевич действительно не был вполне адекватный человек, но совершенно не терпел пьянства на судне и поэтому с выпившими работниками не церемонился.
Случай такой произошел на буквально еще месяц назад. Ни с того ни с сего вдруг пошел вразнос один из хороших рулевых. Виной всему конечно были девчонки-туристки.
Из-за одной такой красавицы рулевой даже настолько напился, чтя явился на вахту и принялся упорно доказывать старпому, что он совершенно трезвый, а водкой от него пахнет исключительно потому. что он лечил водкой свой разболевшийся зуб.
Сивый рулевой Вова, был обычным коренастым молодым парнем двадцать четырех лет отроду, .с весьма наглой физиономией, и не менее наглыми глазами.
Несмотря на то, что он только что этой весной Вова вернулся из армии, ходил всегда чуть раскачивающейся приблатненной походочкой с видом человека вернувшегося с зоны.
Каюта капитана располагалась рядом с рубкой. окно было распахнуто, дверь в рубку тоже в такую жару мы не закрывали,а потому кэп быстро узнал о такой возмутительной ситуации и резко буквально ворвался в рубку.
Какой у папы Васи получился разговор с полупьяным рулевым догадаться было несложно, но вот то, что затем последовало затем оказалось неожиданным даже для его старого друга еще с речного техникума старпома.
Оказалось, что после безуспешных попыток вразумить Вову, капитан неожиданно побагровел. а затем схватил Вову и потащил его на мостик.
Все онемели буквально, когда услышали сначала истошный крик Вовы, потом гневный бас папы Васи, и увидели картинку, как капитан перегнувшийся через ограждавшие мостик ограждение держит одной рукой за шиворот извивающегося над самой бездной пьяного рулевого с неестественно бледным лицом...
Вову конечно же капитан тогда не выбросил за борт,а водворил на мостик, но в тот же день списал его на берег.
А между тем г омон толпы постепенно утих и польские шумные экскурсанты послушно потянулись за старпомом. Шествие замыкал боцман, время от времени поправлявший руками какого-нибудь сильно качавшегося туриста, отклонявшегося от предложенного маршрута.
Я мысленно проводил глазами поляков и только тогда мои глаза остановились на девушке - переводчице, сопровождавшей группу.
- Слушай, Сергей - отвлёк меня громкий голос Василия Васильевича. - Ты давай сейчас подойди к экскурсоводу, сопровождающей поляков, да объясни ей доходчиво от моего имени, чтобы она следила за подопечными и глаз с них не спускала, а то ведь могут запросто за борт сигануть, и не заметит никто.
Я кивнул головой, отдал штурвал капитану и побыстрее отправился к девушке, пока капитан не раздумал. Спешил я не зря, девушка на редкость оказалась удивительно красивой. Барышня была стройная, светло-русые длинные волосы, поражающе яркий румянец на щеках и очень приятная улыбка на милом личике.
Я просо влюбился сразу и просто впился глазами в ее улыбающееся лицо и передал почти скороговоркой своим вмиг охрипшим от волнения голосом пожелание капитана.
Златовласка щурилась от солнца, слепящего ее и засмеялась-да, не повезло мне сегодня" Попались мне до предела веселая группа
- А вы работаете экскурсоводом? – сразу, без перехода, спросил я первое, что пришло в голову, чтобы хоть как-то завязать разгоовр.
- Нет – ответила она, покачав головой. – Я учусь в нашем педагогическом институте на пятом курсе «инъяза» в университете.
А здесь через «Интурист» я только подрабатываю экскурсоводом. Только вот англоязычных здесь почти нет, в основном только такие веселые демократы попадаются из стран восточной Европы.
И она кивнула в сторону радостных поляков, уже танцующих на корме шлюпочной палубы.
Поймав мой взгляд, она улыбнулась и заспешила. - Ну ладно, я побежала. А то они точно начнут по очереди вываливаться за борт. – проговорила она, убегая.
- А как Вас звать? - крикнул я ей вслед. - Таня! – ответила она оглянувшись, как мне показалось с неподдельным интересом посмотрев на меня, махнула мне рукой и убежала.
Забегая вперед, скажу. что, к сожалению. я так и не смог её потом найти,ка ни стрался..
Интересно, отчего мне вспомнился этот эпизод? Возможно, что встреча с этой красивой девушкой стала предтечей моей последующей истории любви.
Вскоре «каникулы» мои кончились, и я уволился из речного порта. Меня ожидала офицерская служба в рядах ВМФ в центральном Североморске.
Проще говоря, я стал «пиджаком», то есть офицером, призванным после окончания военной кафедры гражданского высшего учебного заведения.
Волею судьбы, через несколько месяцев после описанной истории, волею провидения мне неожиданно вновь суждено было оказаться в Ульяновске, уже в качестве стажера, чтобы несколько месяцев осваивать свою специальность на одном из оборонных НИИ.
Это было замечательное время. Мы ходили, как нам предписывали наши начальники, одетыми «по гражданке», отращивали волосы, чтобы вражеские шпионы «ни в жизнь» не догадались, кто мы есть на самом деле, и оттого чувствовали себя почти как в отпуске.
Впрочем, и без ценных указаний нашего начальства вели мы, правда, себя, точно, как самые обычные инженеры после окончания института, в целом ничем не отличаясь от остальных жителей города.
В одну из суббот октября, мы собрались идти в кафе, чтобы отметить день рождения сослуживца. Недалеко от гостиницы Советской, в центре старого города, было небольшое уютное кафе «Русь», рекомендованное нашими предшественниками, как заведение с хорошей репутацией и славившееся хорошей музыкой и замечательной кухней.
День рождения удался на славу. Мы напрыгались от души, настроение было просто великолепным. Я сидел разгоряченный и подумывал о том, чтобы пригласить потанцевать какую- нибудь симпатичную девушку, поскольку общение с прекрасной половиной человечества все последние месяцы было затруднено полной занятостью по службе.