Начало
Программку «Вакуума» я довела до ума, через месяц, когда крылья почти доросли до стандартных размеров. Теперь тренировки были дольше и сложнее. Я почти каждый день разминала и учила мои новые мышцы. Успела пережить первую линьку. Кошмар, как же я испугалась, когда однажды утром проснулась, а комната вся в пуху. В моем пуху. И как же сильно чесались те места, где начинали расти маховые перья. Нет, на самом деле, на этой паре конечностей чувствительность снижается от спины к кончикам. Но когда эти перья растут все одновременно, легкий зуд превращается в желание расчесать все, до чего могу дотянуться.
Но те несколько дней я пережила, и теперь могла щупать, рассматривать и любоваться собственные крылышки, не мучая парней. Для меня все это до сих пор кажется не реальным, чудом, фантастикой. Потому что с каждым днем я на шаг ближе к мечте. И ребята уже вводят в программу тренировок специальные упражнения для крыльев. Не те, где меня учили их складывать и раскладывать. А те, где нужно научиться двигать ими, как руками: в любом направлении, регулировать силу движения, замаха, координировать движения крыльев и всего остального тела.
Здесь меня уже будут учить все трое. Алекс будет направлять по движениям, их точности и ювелирности. Закари расскажет и покажет, как мне справляться со своим организмом, все же изменения, чисто физиологические, проявляются все больше и больше. Например, я могу надолго задерживать дыхание. Чисто случайно заметила. Засекла. Двадцать минут…
А вот Саю опять кучу работы со мной подкинули. Хорошо, что за это время, мы все же умудрились притереться друг к другу. Состояние холодной войны перешло в шаткое перемирие. Нет, мы достаточно нормально общаемся друг с другом, но вот дружбой так и не пахнет.
Рози передала мне, что сдать экзамены в школе я смогу отдельно, хотя, в принципе, специальную одежду для меня уже пошили, так что могу и лично заявиться. Все равно еще пара недель есть.
На столе пиликнул телефон. Странно, сейчас время близится к обеду, у Рози уроки, а больше мне никто не пишет.
«Привет, доченька»
На глаза навернулись слезы. Почти два месяца родители не отвечали ни на одно из моих сообщений. Даже, если им просто что-то надо, я рада. Потому что чувство брошенного ребенка не хотело покидать меня. Я все понимаю, честно. Но если заглянуть глубоко в себя, то мне по-прежнему страшно, грустно и очень одиноко. Родители играют большую роль в жизни ребенка. Даже если этот ребенок не родной.
Утерла слезы и продолжила читать сообщение дальше. Все, сегодня я выпадаю из жизни, так как плакать буду долго.
«Прости нас, пожалуйста, за то, что оставили тебя. У нас с папой все хорошо, он тоже передает тебе привет. Мы виноваты перед тобой, дочка. Прости, что не можем позвонить. Надеюсь, ты не обидишься на нас за это. Прости нас, доченька, цветочек наш. Мы дали тебе дом, а когда ты выросла, испугались и лишили тебя его. У нас все хорошо, если не считать, что тебя нет рядом. Папа работает, тебе же приходят перечисления? Пожалуйста, напиши нам ответ, мы тебя очень любим, твои мама и папа».
Неужели? Мне ответили… Они все еще любят меня, и они говорят об этом. Уже хоть что-то. Чувство вины? Да я никого не виню в том, что так вышло. Кого винить? Мои гены? А толку? Биологических родителей, или кто там меня спаял? А где они, чтобы высказать им претензии? Нет смысла кого-то обвинять. Да и желания нет.
Я писала сообщение, стирая слезы с экрана телефона. А они капали и капали. От радости. Действительно слезы радости с толикой щемящей грусти от осознания того, что больше никогда не будет как раньше.
Мое ответное письмо вышло достаточно длинным. Я рассказала все, что со мной на самом деле происходило за эти месяцы. А еще я долго размышляла, но все же отправила им мою фотографию. Там, где видно крылья. Да, это очень рискованно. И, конечно же, я никому не скажу про этот поступок. Я могу защитить этот файл так, что его не передать с телефона на какой-либо другой носитель. Но не смогу защитить от перефотографирования. Конечно, если сфоткать фото с телефона, качество ухудшится. Но не настолько, чтобы никто не понял. Еще вариант – списать все это на фотошоп. И опять же, есть те, кто проверят и увидят правду. Грим? Смешно.
Ладно, это все – мелочи. Очень важные, да, но мелочи. Главное то, что отношения налаживаются, я буду меньше переживать, общение с родителями какое-никакое, но теперь точно двухстороннее. А остальное подождет.
***
Он не мог понять, что не сходилось. Все элементы на месте. У каждого нужные обстоятельства. Так почему же нет никакого прогресса? Да, времени прошло еще совсем немного с того момента, как третий элемент влился в его план. Но все же, почему так медленно? Столько усилий было приложено, столько законов и принципов нарушено, морали, нравственности, этики. Он ждал. Столько лет. Чего не хватает? Может быть, обстоятельства не настолько отработаны, чтобы сподвигнуть элементы хоть на какие-нибудь действия?
Он повернулся к компьютеру и снова застрочил по клавиатуре, внося в план недостающие детали и прогнозируя их последствия.
***
– Сложи. Так, молодец, раскрой. Вертушка. Угу, только правое крыло еще чуть-чуть косит. Ну ничего, привыкнет, нормально все будет. Взмах легкой силы… я говорю легкой! Так. Угу. Теперь копируй полностью движения своих рук. Синхронность. Опять же, правое крыло помарки делает, это еще отработать надо. И теперь, самое главное, ускорение по горизонтали.
Я смачно впечаталась в маты.
– Ясно, будем над этим еще работать. – Сай закрыл свой ежедневник. – С тебя до завтра еще система скрытности в толпе номер семь и десять примеров, как тебя можно вычислить.
– Окей. – несмотря на помарки, я чувствовала, как у меня начинает получаться. С каждым разом мышцы слушались все лучше и лучше, а некоторые движения уже получались полностью на рефлексах. Это однозначно повышало настроение. Все же я не безнадежна! – Я пошла, мне еще к экзаменам в школе готовиться! – крикнула я мужчине, уже выходя из спортзала.
– Иди-иди. – пробормотал он, что-то сосредоточенно черкая у себя в ежедневнике.
Да. Время летит очень быстро. Завтра мне предстоит сдать последний экзамен в школе. Официально, эти несколько месяцев я училась на дому. Закрыть год я уже пришла лично. Надо было видеть лица всех одноклассников и учителей, когда они увидели меня, улыбающуюся, веселую и с синими волосами. Это я привыкла. А вот ребята подзабыли. Я то что, один день с новой расцветкой всего походила тогда. А потом не выходила из дома. Даже соскучилась по улице.
Чего-чего, а экзаменов я не боялась. Материал, без отвлечений, в виде одноклассников и нудных преподавателей, ложился легко и основательно на уже изученный. А потому, на все итоговые контрольные ходила как на прогулку. Пришла, написала, ответила. Все. Заодно хоть прогулялась.
А вот Саю «домашку» надо сделать. Ему вообще лучше не перечить. Нет, он не будет ругаться, орать или мстить как-то. Да даже жаловаться не будет. Он просто опишет мне что будет, попади я в ситуацию, где мне пригодился бы невыученный материал. Да в таких красках распишет, что тут же кидаешься все учить. Ночами не спишь, но учишь. Самое интересное, что в своих историях он ни разу не повторился, что тоже наводит на размышления.
Он рассказывает мне очень много. Как скрыться в толпе и на пустой улице. Как замаскироваться в любых условиях. Что делать, если твои крылья увидели. Как объяснять все свои особенности, не выдав правды. Очень много. И очень интересно. На самом деле, можно проколоться на каких-то мелочах, что может привести к последствиям таким, что, как говорит иногда Алекс – «мама не горюй». Странное выражение, конечно. Но по интонации и в переносном смысле очень даже верное. Так что сначала сделать все на завтра, на вечер. А по экзаменационному предмету можно и утром пробежаться.
***
Утром я проспала. Такое бывает очень редко. Это странно. И настораживает. Если день сбивается с самого утра, то обязательно что-то пойдет не так. Это не примета, и не поверье. Просто мозг это отмечает и начинает лажать. И как раз в день последнего экзамена. Вот где-то ошибусь. Однозначно. Ну ладно, уж что-то, а за оценками я не гонюсь.
Сдавали мы многострадальную географию. По билетам. Уже весело, ибо «любимый» учитель меня не забыл. Вот пятой точкой чувствую, что поставит как-нибудь. Но за этот экзамен тоже не особо боюсь, ибо после Сая бояться – себя не уважать. Кто ж знал, что он географию знает лучше, чем, наверное, сами писатели учебника? Однажды, по глупости, видимо, попросила его проверить меня по параграфу…
Зря я это сделала. А, может, и нет? Вон, теперь даже Зануда настроение не портит. Да и билет попался как раз по тому незабываемому островку, про который я учила с Саем. Ага. Четыре часа. Выучила на всю жизнь, так, что никогда не забуду.
Но экзамен, до пугающего странно, прошел хорошо. Учитель не валил меня, задавал вопросы только по билету. И лишь его презрительно-раздражительный взгляд напоминал о прежнем отношении. Странно, но все же мне настроение сегодня не испортили. А это хорошо!
Вышла на улицу. Солнышко светит, весна в самом разгаре. То самое время, когда нужно влюбляться и любить весь мир вокруг. Да я готова! Наконец, ушла часть груза с души. И только сейчас это стало ощутимо. Одной из проблем меньше. У меня есть друзья. У меня есть любимое хобби. Я помирилась и общаюсь с родителями, они даже зовут меня летом к ним, в Канаду, на каникулы. У меня исполнилась мечта, в конце концов! Хотелось петь и танцевать, обнять весь мир!
Трель телефона вырвала из весенних грез. Кто это там звонит?
Продолжение
