Снова наступило утро у нас в Сибири. Большая у нас, милая сердцу Отчизна. Сколь писателей и поэтов о тебе, родна сторонушка, написали, сколь песен люди спели да напели! Мы, помню, в хоре «Русское поле» пели песню, которая была написана в 1840 году, чудно это всё. Где-то люди спят, потому как ночь, а где-то вовсю уж солнышко красно глаз людской радоват. Огромна Русь, и никогда на территории России не заходит солнышко: ежели где-то погасло, значит, где-то взошло. Нет, это в самом деле удивительно, ведь во время Великой Отечественной войны в нашей стране строились гидроэлектростанции. Нет, я об этом знал, но всё одно удивительно же: шла самая страшная война в истории человечества, гибли тысячи городов, миллионы деревень, сёл… Прочитал биографию нашего легендарного начальника легендарного Братскгэсстроя Ивана Ивановича Наймушина, тут тоже есть чему удивляться, ежели внимательно читать и думать. Нет, не удержусь, приведу выдержку из биографии:
«Родился 25 марта 1905 года (по другим данным – 15 июня 1904 года) в Котельниче (ныне Кировская область). Рано остался сиротой. С 1920 года – в батраках, также работал крепильщиком на шахтах Кузбасса, затем работал в Грузии. Самостоятельно выучил грамоту и решил учиться. Поступил в МГИ и окончил его в 1937 году. Как один из лучших выпускников был направлен в НКТП СССР. В 1939 – 1941 году работал в Главгидроэнергострое и занимался проектированием и строительством гидроэлектростанций. Был женат. Жена Анна. Дети: сын Анатолий и дочь Марина. В начале Великой Отечественной войны Наймушин руководил строительством оборонительных рубежей вокруг Москвы. Затем был назначен начальником строительства ГЭС на реке Кокшага близ Йошкар-Олы (Марийская АССР), проработал там до 1943 года. После окончания строительства этой станции был направлен на реконструкцию Брянской ГРЭС, взорванной фашистскими оккупантами. После восстановления Брянской ГРЭС руководил строительством каскада Нивских ГЭС в Мурманской области. В 1950 году Наймушина назначают начальником строительства Камской ГЭС в Молотовской области.
В 1954 году Наймушин был направлен на строительство Братской ГЭС в селе Братск Иркутской области РСФСР. Иван Иванович Наймушин возглавлял Братскгэсстрой с 1954 по 1973 год. У невиданной по масштабам Братской ГЭС было много противников: у страны не хватало ресурсов одновременно на космическую, ядерную, авиационную гонку и испытания, которым Советский Союз подвергла холодная война. Гидроэнергетики убеждали правительство в том, что использование Ангары и Енисея помогло бы ликвидировать хронический дефицит электроэнергии в Сибири, до этого времени жившей на угле. Кроме этого, в Братске планировалось строительство крупнейшего в стране алюминиевого завода, которому требовалось много энергии. А алюминий нужен для авиации, космоса.
Первоначально перекрытие Ангары для плотины ГЭС предполагалось делать традиционно, летом. Решение о ледовом перекрытии ради сокращения сроков строительства приняли Иван Иванович Наймушин и главный инженер Арон Маркович Гиндин. Это революционное решение решило судьбу Братской ГЭС: Наймушин и Гиндин были уверены, что если «влезут в реку», то Москва будет вынуждена продолжить строительство. А побудило к этому то, что зимой 1956–1957 года стояли морозы до минус 45, и толщина льда на Ангаре в Падунском сужении достигла 2,5 метров. Поэтому пришла мысль, что рубить на таком толстом льду можно ряжи прямо над местом посадки на дно. Для этого было разработано специальное инженерное решение.
За проектирование взялась группа учёных и инженеров во главе с Роальдом Годассом. Проектированием руководил лауреат Сталинской премии Г.К. Костюченко.
30 марта 1957г. впервые в мировой гидроэнергетике со льда была перекрыта правобережная часть Ангары. За 9 часов 30 минут эту операцию провели 8 экскаваторов и 220 автосамосвалов.
Под руководством Наймушина на севере Иркутской области были построены такие предприятия-гиганты, как Братская ГЭС, Коршуновский ГОК, Братский алюминиевый завод, Братский ЛПК, Усть-Илимская ГЭС, а также города Братск, Усть-Илимск и Железногорск-Илимский.
«Простоватый с виду человек, он был великолепным психологом с удивительной способностью безошибочно разбираться в людях. Так что Братскгэсстрою повезло на руководителя, – сказал о нем А. Н. Марчук. – Наймушин выстраивал иерархию, назначал людей, которым он абсолютно доверял, и они это доверие оправдывали. А сейчас это какая-то невнятная горизонталь. Договора, тендеры, весь производственный процесс разбит на куски, разные фирмы выигрывают тендеры, и свести их в единый ансамбль, работающий слаженно, как симфонический оркестр, не получается. Все понимают пороки этой системы, и она будет совершенствоваться. Но ценой огромных потерь. Братская ГЭС стоила 760 миллионов рублей, мы ввели её с 300 миллионами экономии. Было много рацпредложений».
Сметная стоимость Братской ГЭС составляла 1 020,8 млн рублей, и при строительстве, благодаря новаторским инженерным решениям и рационализаторским предложениям, окончательные затраты составила 736, 8 млн рублей, при этом мощность Братской ГЭС увеличилась с 3,6 млн квт до 4,1 млн квт. Правительственная комиссия при приёмке Братской ГЭС поставила ей общую итоговую оценку «отлично».
Ну кто после этого скажет, что наш воистину многострадальный народ не Великий… Он самый Великий и есть, и к тому же очень скромный и гостеприимный…
***
Как-то года три назад сын повёз на берег Братского моря искупаться. Вижу: по песчаному берегу идёт большой верблюд. Мне, родившемуся в 1966 году в холодных, насквозь продуваемых и промерзающих бараках, (а морозы тогда всю зиму давили за сорок градусов), было удивительно вдруг спустя много лет увидеть живого верблюда, который идёт и смотрит на просторы Сибири. Верблюда, как потом я выяснил, звали «Маргоша». В этот день я был совершенно трезв, в доброй памяти, но спросил сына:
– Витя! Это правда верблюд, или я с ума сошёл?
– Правда, отец!
Подошёл к хозяину верблюда, а тот говорит:
– Плати триста рублей и прокатишься.
– Эх, торгаши, торгаши, – думаю, – всё у них на деньги переводится…
Но надобно возвращаться к рассказу…
***
Выкапываю куст картошки – ныне картошка плохая. Земля у нас песчаная в этом месте, а лето засушливое, хоть и старался поливать, но разве с дождиком сравнишь? После дождя всё прёт, как на дрожжах. Выкопал морковину с луковицей, срезал кабачок. Кормит дача человека, то бишь, земля-матушка. На втором этаже висели всю зиму сушёные грибы на нитке, гляжу на грибы, баушку родимую поминаю (писатель Виктор Петрович Астафьев именно слово «баушка» баял). Вот и я эдак говорю, дивно… Вот и супишко спроворю, а на второе – тушёные кабачки, много ли мне одному надобно? Есть в православном языке слово «окормление», а у меня получается «кормление» самого себя. Жена приедет только на выходные.
Вдруг погас свет, соседка Татьяна с тревогой обзванивает знакомых, оказывается, у них свет есть. Обхожу свою улицу, вижу, что после сильного ветра перехлестнулись провода, звоню Мише, пообещал приехать. Странное создание человек, как переменчиво в нём настроение. Вроде бы, опыт жизненный не малый, сердце говорит: будь спокоен, ну и что – света нет, можно на мангале приготовить еду, но есть расхотелось. Хожу по обесточенной улице, люди переживают, и мне тревожно на душе, ведь на других улицах свет был, а людям только повод дай, кто-то и председателя уж костерит; разный он у всех, этот самый нравственный уровень-то.
Приехал Миша с товарищем, с помощью специальных когтей быстро залез на столб, передёрнул провода, подтянул, да как ловко у него получается. Вспомнил свою тётю Дуню из деревни Леметь. Когда к ней в гости приехали мой Виктор с Мишей, она нарадоваться не могла. Известно, в деревенской жизни – одна работа, и тётя моя только успевала всплескивать своими натруженными руками, восклицая: «От рукастый парень! От рукастый»! За свою жизнь мне довелось видеть много мастеровых людей, но Мишу, пожалуй, на первое место бы поставил, заслуженно это, и пусть другие не держат обиды – всем работы хватит, робяты. И вот уж Михаил слез со столба, объявив мне благодарность:
– Спасибо, дядя Толя! Место указали, а то бы искать пришлось, кооператив большой, и получается, где-то есть свет, а где-то нет, а замыкание – штука серьёзная.
Вскоре свет появился. Соседка Татьяна о чём-то радостно разговаривает с внучками. Ладно, думаю, потушу кабачки, суп грибной завтра сварю. Вот уж и вечер, день прошёл быстро. Сын мой ставит брагу на ягоде ирге, потом гонит самогон, прогоняет два раза. Получается хороший, ни с чем не сравнимый напиток, и когда на душе бывает тоскливо, я иногда выпиваю. Пишу и невольно думаю, сколь людей по России так же живут, а чо, мы на своей земле живём, можно иногда и пригубить. Рюмки у меня старинные – сразу деревню вспоминаю, как пили из таких мужики да всё ругались на эти рюмки, не признавая их, а хозяйкам говорили, чтобы тащили стаканы гранёные.
Ахнул рюмку иргинского, поел кабачков с лучком, на сковородке жаренных, вкусно: «Хоришь – моришь – хо – хо – хо» – так, бывало, говорил один рыбак, а я запомнил, да после детский рассказик с таковым названием написал. Дети в школах говорят словеса эти да смеются, а мне радость от этого, нечаянная радость… Топлю баню, ныне у меня ещё и стирка белья.
Окончание здесь Начало рассказа здесь
Project: Здравствуй, время! Author: Казаков Анатолий