Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 159 часть 6
Она спала крепко, так, что не услышала, как вернулись родители. Во сне Алёнке почудилось, что её кто-то звал. Голос был чуть слышен и ей как будто знаком. «Зовут или показалось?», — подумала она и обернулась на голос, вгляделась и узнала идущую к ней бабушку Лизу.
— Алёнка-а!
— А-а? — откликнулась она и улыбнулась приветливо бабушке.
— А я кричу-кричу, а ты не слышишь, — запыхаясь посетовала старушка, и вкрадчиво произнесла, — а я ведь у тебя прощение просить пришла.
— За что, баба Лиза?
— Да за Лизу́нку, — ответила старушка и поправила платок на голове, а потом его уголком, промокнула слезу на щеке. — Ты огурец в огороде без спросу сорвала, а я увидала да решила тебя проучить, да переборщила. Жалела, правда, потом шибко об э́нтом, а признаться было стыдно.
Услышав это признание Алёнку охватил ужас воспоминаний, и она испуганно задала вопрос:
— Так это ты была что ли?
— Я, говорю же тебе. — вздохнула старушка и продолжила, — Тулуп я вывернула мехом наружу да на себя натянула, а потом взяла клюку да согнулась в три погибели. — она замолчала ненадолго, переводя дыхание от волнения, — А сейчас время пришло каяться, при жизни-то я сделать э́нто не успела: думала ещё поживу, а оно вона как вышло-то…
Алёнка почувствовала, что с ней бабушка прощается навсегда и закричала:
— Баба Лиза!
— А?
— Ты живи-живи, — умоляла Алёнка её.
— Нет, я уж своё отжила, и дедка Митя меня заждался, да и с Ирочкой моей встреча предстоит. Нажилась уж я без них, нажилась. Пора мне. — и она спросила, — Так ты простишь мне или как?
— Да, конечно, прощу! Я же тебя люблю, а когда любят — прощают.
— И обиду в душе не затаишь? — на всякий случай переспросила баба Лиза, глядя ей в глаза.
— Нет, — уверенно произнесла Алёнка, не отводя глаз.
— Вот, спасибо! — воскликнула баба Лиза, глаза её стали лучистыми и опять заблестели от слёз, — А я уж, грешным делом, переживала, а вдруг да не простишь. — она склонила свою голову и прошептала, — Кланяюсь я тебе.
— Баба Лиза, ну что ты — это мне тебе кланяться надо. — Алёнка обняла старушку и ощутив от её тела холод, отпряла, словно боясь примёрзнуть к ней как язык к металлу в трескучий мороз, — Ты же с дедкой Митей столько добра нам сделала: нас с мамой приютили, когда дедка Саша выгнал, а то куда она со мной, на ночь-то глядя.
Бабушка смотрела на неё и не верила:
— Да неужто ты это помнишь?
— Да я и не забывала: я же слышала всё и понимала, сказать только не могла — язык не слушался…
В дверь квартиры Ширяевых кто-то настойчиво постучал. Алёнка проснулась, Прошка продолжал спать сладко посапывая. Приснившийся сон её испугал, она поняла, что с бабушкой Лизой случилось непоправимое.
К двери подошла мать и тихо спросила:
— Кто там?
— Да я это, Танька, открывай. Телеграмма пришла.
Татьяна взволнованно открыла дверь, предчувствуя недоброе. Мать вошла, и она её спросила:
— Какая ещё телеграмма?
— Вот, — Галина протянула её дочке, — сама глянь. Нету бо́ле бабки Лизы, осиротели мы…
Татьяна прочла и заголосила на всю квартиру разбудив семью. Прошка испугался и заплакал. Тёмка с Пашкой выглянули из комнаты, чтобы понять, что произошло. Татьяна ревела:
— Всё, теперь и в деревню больше ехать не к кому-у… Быстро её дедка Митя к себе забрал…
— И не говори, Танька…
Иван спросонья не понял, что случилось и встревоженно спросил жену:
— Ты чего, Тань?
— На вот, смотри, баба Лиза-а… — она, не договорив, протянула ему телеграмму. Он ошарашенно смотрел на бумажный лист с печальным известием.
Тёща, вытирая слёзы, сказала:
— Ехать надо, на улке-то, как назло, мороз. Земля-то промёрзла, батюшки мои, как копать-то будем?
— Нашла о чём переживать, никто ещё на столе не остался, — уверенно произнёс Иван, а потом обратился к жене, — одеваться надо да ехать.
Алёнка, успокаивая Прошку испуганно подумала: «А сон-то опять вещий приснился…»
Галина расстегнула пальто, сняла шаль, и Иван увидел на её груди обережное ожерелье из чеснока. Он прикоснулся к нему рукой и полюбопытствовал:
— Тёща, ты это чего вся чесноком обвешалась, а? — не дожидаясь ответа, он оторвал один зубчик чеснока и отправил его себе в рот. Тёща смотрела на него изумлённо и мысленно озадачилась: «Надо же, чеснок слопал и хоть бы что… С каких э́нто пор оборотни чеснок трескать начали?!»
Зять видя её удивление, задал вопрос в лоб:
— Тебе чеснок что ли жалко? Ну ты даёшь, для зятя один зубчик пожалела, а меня что-то на чеснок потянуло, вот и не сдержался.
— Да не жалко мне, хоть весь съешь, — пробурчала тёща.
— Вот спасибо! — обрадовался Иван и ещё слупил один зубчик. — Люблю чеснок — колбасой пахнет.
Татьяна спешно стала собираться к поездке. Галина уселась на табуретку в коридоре, а потом проронила:
— А мне ведь бабка-то Лиза во сне сёдня приснилась. В гости она меня к себе не пустила.
Алёнка, услышав это призналась:
— И мне тоже она приснилась. Прощение у меня просила.
— Врёшь поди? — не поверила внучке Галина.
— Нет, не вру. Когда я у неё огурец без спросу сорвала, она Лизу́нкой прикинулась и меня напугала, а потом из-за этого сильно переживала. — пояснила Алёнка.
— Ну, уж чё-чё, а э́нто она могла, — сказала бабушка и горько вздохнула.
Алёнка подошла к матери и попросила:
— Мам, а я тоже в деревню хочу поехать, с бабкой Лизой проститься.
— Нет, — ответила Татьяна резко.
— Ну, мам, пожалуйста.
— Нет, сказала нет— значит нет. С архаровцами кто сидеть будет дома, а?
— Ну, мам…
— Разговор окончен, — заявила Татьяна дочке. Галина поддержала её:
— Правильно, Танька, пусть тут остаётся, хоть печку в избе моей топить будет да живность мою кормить.
— Но я же должна её проводить в последний путь, — Алёнка смотрела на мать и бабушку, надеясь, что они поймут её.
Но бабушка на это сказала:
— Ничё, внучка, мы за тебя её проводим и помянем, даже не переживай. — и дала указания, — Поросёнка два раза в день корми и печку вечером истопи, а то, как бы картошку не заморозить.
— Бабушка, ну как ты не поймёшь, я хочу с бабой Лизой проститься. Может тебе твою соседку попросить, а?
— Скажешь тоже, свою избу я соседке не доверю и не выдумывай, давай. — Галина посмотрела на дочь, а потом выговорила ей, — Танька, она почему у тебя такая поперёшная, а?
— Да пылинки с неё сдуваем вот она и обнаглела, — ответила Татьяна, а потом прикрикнула на мужа, — Ванька, ты долго копаться будешь, а? Ехать надо.
— Да сейчас, дай хоть перекусить, а то чеснока наелся, теперь аппетит разыгрался.
— Ой, ты батюшки-и… — покачала головой Галина и выговорила зятю, — кому чё, а тебе лишь бы брюхо набить.
Иван, уплетая бутерброд с колбасой на ходу, оправдываясь сказал:
— Да иду-иду, тут дожевать-то осталось…
© 22.01.2022г. Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 159 часть 7 В парк я больше ни ногой будет
Предыдущая глава 159 часть 5 А сердце-то не на месте: оно там, в деревне осталось
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Знаю — у меня появился враг и его я пригрела сама