Ругать власть не надо, может быть «возвратка»
«Повариха забухала», — разводит руками администратор гостиницы в селе Курумкан. Так она объясняет журналистам ЛБ, почему в гостинице не работает кафе. Безналично оплатить номер тоже не выходит: терминал находится на кухне, кухня закрыта на ключ, а ключ — у поварихи, которая «забухала».
Курумкан находится в 415 километрах от столицы Бурятии Улан-Удэ. Вокруг — леса, горы Баргузинского хребта и горячие источники. Но эта история не про повариху и не про красоты Бурятии, а про 49-летнего настоятеля местного дацана Олега Намжилова.
Он составляет прогнозы, сверяясь с буддистскими астрологическими книгами, приспосабливая их к современности:
«Триста лет назад, например, писали — сегодня плохой день для покупки скота. Я знаю, что сейчас мои подписчики — это, в основном, городские люди. Им коровы с баранами не интересны. Поэтому я заменяю скот на автомобили, ценные бумаги, недвижимость».
Кроме того, каждое утро он читает новостные ленты и учитывает это при составлении гороскопов.
«Иногда астрология совсем не нужна, — размышляет Олег. — Вот была пандемия, ввели локдаун. Логично ведь, что будет спад в экономике, а это ударит по кошельку. И без всяких гаданий очевидно».
Олег говорит, что, по предсказаниям, мир ждёт 108 болезней:
«Первой была атипичная пневмония, вторая — ковид, — перечисляет он. — Ещё больше ста осталось».
Сама же эра будет продолжаться около века. После неё наступит эра голода.
«Это же логично», — разводит Намжилов руками.
Карина Пронина для «Людей Байкала» о том, как ламе встроиться в современность, но остаться ламой.
«Обиды — признак того, что община живая»
Восстановление старинных храмов — это еще и борьба с мародерами.
Интересно, что почти все старинные храмы изувечены и разграблены отнюдь не в советские времена атеизма, а сейчас. Вокруг волонтеров постоянно ходят копатели и собиратели артефактов, поэтому волонтеры опасаются говорить о находках с журналистами — это привлекает мародеров. Разграбление дошло до того, что если раньше всех интересовало золото, писаные иконы, медные царские самовары, то теперь выгребают прялки, ухваты, кочерги, тележные колёса и печные дверцы, кованые гвозди, закладное железо, решётки, ставни и засовы.
— А вы чёрный копатель?
— Я серенький.
В том смысле, что волонтер Пётр ничем не торгует, а свои коллекции выставляет в краеведческом музее.
Нылгинский храм Рождества Христова в Удмуртии передали местному приходу в середине июля. Сейчас нылгинцы ремонтируют его с помощью волонтеров проекта «Под куполом небес». Журналист Андрей Дербенёв побывал вместе с волонтёрами в труднической экспедиции в Нылге.
Возвращая нанайский язык. Зачем России и россиянам редкие языки
- Какие проблемы есть у нанайского языка в России?
- Нужны ли языки коренных народов России и россиянам?
- Есть ли у нанайского языка надежды на сохранение, когда образовательные инструменты передачи языка несовершенны, традиционные разрушены, а немногочисленные носители ведут горячие споры о правильности «родных» диалектов?
- Почему это настолько важно, что не только нанайские, но и русские по национальности лингвисты спасают нанайский?
«Репортёр» публикует большой исследовательский репортаж известного языкового активиста и лингвиста Василия Харитонова, который на протяжении многих лет помогает местным патриотам на Амуре, совершает чудо оживления нанайского языка, деятельно отвечая на вопрос, что делать, когда нет виноватых в том, что нанайский язык не передаётся детям?
Хотите отправиться в настоящую лингвистическую экспедицию? Читайте репортаж здесь.
«Ну отдайте вы ее в интернат». Надежда борется, чтобы после ее смерти дочь не попала в ПНИ
И снова о психоневрологических интернатах. В основном они ужасны, есть и человечные, не похожие на тюрьму строгого режима. Но есть ли в принципе альтернатива?
«Я поняла, что люди с небольшими нарушениями еще могут выжить в ПНИ, а для таких тяжелых детей это смерть».
У Жени — ДЦП, у ее мамы Надежды — иммунное заболевание, перешедшее в онкологию. Надежда не знает, сколько ей осталось жить. Чтобы дочь не попала в ПНИ, она...
Вместе с директором ЦЛП Анной Битовой и директором фонда «Жизненный путь» Иваном Рожанским мама Надежда создала для Жени квартиру сопровождающего проживания. Квартиру купили в складчину с двумя другими мамами. Теперь Женя живет там с 23-летним Сашей (имя изменено), у него ментальные нарушения. Второй сосед к ним пока не приезжает. Сейчас девушка проводит на своей квартире почти пять дней: приезжает туда в понедельник в обед, на неделе посещает разные мастерские, а вечером в пятницу ее привозят домой.
Чтобы Женя и другие ребята могли остаться в своей квартире и не попасть в ПНИ, когда умрут родители, у них должны быть вторые опекуны. Для Жени такой опекун нашелся, для ее соседей пока нет.
«Когда на тренировочной квартире Женя поняла, что она высоко и оттуда так красиво видно Москву, реку и парки, она ужасно полюбила смотреть в окно. У нас дома тоже отличный вид: большая детская площадка, 15 минут пешком до парка. Храм — в восьми минутах. Очень хорошо. Жить бы да жить, не хочется умирать…».
Вероника Словохотова из «Правмира» о том, как, казалось бы, в полной безнадеге можно бороться и побеждать. Хотя бы временно, хотя бы не наверняка, но и этого не мало.
Убегая от ковида: сообщество немецких антиваксеров на берегах Черного моря
Группы ковид-скептиков, заинтересованные в том, чтобы покинуть Германию, присоединяются к тем, кто уже уехал в мессенджере Telegram, в основном вне поля зрения широкой общественности. Большая часть уехала из страны в Болгарию – богадельню всего ЕС. Недвижимость была заранее куплена или арендована, причем преимущественно на берегу Черного моря между Бургасом и Варной. Мечта: жизнь в стране, где нет «подгузников для лица» или «фильтр-пакетов», натянутых на нос и рот, где невакцинированные могут быть обслужены в ресторанах, где дети могут учиться на пляжах в «бесплатных учебных группах».
Многие из тех, кто уже улетел в Болгарию или только планирует туда бежать, – женщины. Среди них есть оператор рейнской фермы, «свободной от страданий животных», которая обеспокоена болгарскими правилами, касающимися ввоза коров, овец и свиней. Еще есть самопровозглашенные «матери-львицы», которые хотят вывезти своих детей в безопасную Болгарию и поэтому создают вокруг себя «деревни нового поколения». В основном, однако, это люди с очень экстравагантными карьерными призваниями: от «онлайн-акушерки» до «эксперта по глубокой релаксации», от «тренера по жизненным катастрофам» до эксперта в области «сопровождения горя, родов и беременности» – обширный спектр знаний, в котором Болгария серьёзно не нуждается.
Walter Mayr из Der Spiegel о том, как группа немцев-конспирологов нашла убежище на болгарских берегах Черного моря, чтобы спастись, по их мнению, от диктаторских антикоронавирусных мер в родной Германии, в эксклюзивном переводе «Репортёра».