Через несколько метров их восторг, к сожалению, сменился разочарованием. За чистотой тут никто особенно не следил, более того – им повезло, и они попали, по всей видимости, в большую кладовую орков. Всюду стояли сундуки, лежали мешки, высились шкафы. Фонарь давал маловато света, потому рассмотреть что-то хорошо было почти нереально.
- Рамира, как думаешь, книга здесь?
- Очень на это надеюсь, - ответила девушка, осматриваясь по сторонам вслепую.
- Думаю, мы все на это надеемся, - сказал Аластор и вспомнил о том, что говорил ему настоятель перед этим путешествием. Книга сама должна тянуться к избранному. Нужно только почувствовать. И почему он не задумался об этом раньше. Что это еще значит? Почему-то ему казалось, что Рамира приведет прямо к нужной книге и отдаст ее в руки. Разве не для этого она здесь?
Им повезло – тут были факелы, которые они с легкостью зажгли, чтобы осветить больше пространства. Это у них получилось, но все равно зал был слишком велик для того, чтобы видно было абсолютно все.
- Кажется, гномы очень переживали из-за своего небольшого роста, раз построили такие большие покои, - хохотнул Дарий.
- Просто у них было слишком много золота, нужно было его как-то хранить. Может быть, разделимся? Так сможем осмотреть больше и быстрее, - предложила Рамира.
- Согласен. Но как я пойму, что это нужная книга?
- Просто ищи самую старую книгу, думаю, ты поймешь. Кстати, скорее всего, текст в ней будет не прочитать никому, кроме Аластора. И Деймона, конечно. Так что будем проводить эксперименты на нашем избранном.
На том и порешили. Дарий с Рамирой разошлись в стороны, исследуя шкафы и не трогая пока что ни мешки, ни сундуки. Аластор же остался один в свете своего факела. Видны были только удаляющиеся огоньки света Рамиры и Дария, и немного слышны их шаги. Но скоро и один, и второй разошлись в стороны, и зал помимо небольшого островка света стал темным и пустым. Аластор почувствовал себя одиноким и каким-то потерянным. Сейчас он понял, что несмотря на то, что он путешествовал с людьми, которых мог назвать своими друзьями, не сомневался в них и в том, что они постараются помочь в сложной ситуации, все равно в своей борьбе с Деймоном он одинок. Никто, кроме него, не сможет ничего сделать.
Парень закрыл глаза и прислушался ко всему, что происходило в этом огромном зале. Повсюду было слышно завывание ветра, хоть и не громкое, но постоянное. Где-то капала вода, слышались чьи-то шаги, но с какой стороны они звучали, Аластор не мог понять. Слишком много эха, хоть и негромкого, но отвлекающего внимание от настоящего источника звуков. А еще немного погодя он услышал что-то новое. Какой-то непонятный тихий звон. Откуда он доносился? Непонятно. Такой тихий, что другие звуки его постоянно перебивали, отдаляли. В какой-то момент хотелось крикнуть куда-то в пустоту, но кому? Ветру, чтобы перестал дуть? Воде, чтобы перестала капать? Глупо.
Аластор, все так же не открывая глаз, начал поворачиваться в разные стороны, стараясь уловить источник звука. Почему-то он казался жизненно важным, и найти его источник было делом принципа. Быть может, именно об этом и говорил наставник? Было бы замечательно.
В какой-то момент он все же понял, с какой стороны он слышит звон, и медленно двинулся в нужную сторону. Ситуация усугублялась тем, что как только парень открывал глаза – сражу же терял то, что ему было нужно. Приходилось каждый несколько шагов останавливаться, закрывать глаза и снова различать звон среди других звуков. Он продвигался медленно, но точно был уверен, что в нужном направлении. Теперь он уже не смотрел по сторонам, потому даже не замечал, какие сокровища проходил, пока шел мимо. Это было совсем не важным. Единственное, что имело значение – тихий звон, который понемногу становился все ближе и ближе.
Надежда все больше и больше овладевала его сердцем. Он знал, что движется к тому, что ему больше всего сейчас нужно. А нужна ему книга. Книга сама зовет его.
Но его надежды и мечты уже через пару десятков шагов были грубо разрушены.
Он уперся в стену.
Не веря своим глазам, он смотрел прямо перед собой. Стена эта была совсем не обычной – она состояла из разного цвета и формы камней, искусно подогнанных друг к другу и вместе создававших красивый необычный узор. Аластору даже показалось, что, должно быть, если бы была возможность взглянуть на всю высоченную стену целиком, то наверняка там была бы изображена какая-то большая картина, части которой скрывались в узорах, что он видел перед собой.
Звон явно шел оттуда, из-за стены. Аластор прошел вдоль стены, смотря, нет ли каких-то проходов, но ничего такого не обнаружил. Хотел уже было двинуться вдоль другой стены, чтобы обследовать все, но его отвлек крик Рамиры:
- Аластор, где ты?
Этот крик казался оглушительно-громким после того, как парню приходилось прислушиваться к звону, что он даже подскочил на месте от неожиданности.
- Я здесь! – крикнул он в ответ и двинулся вдоль шкафов в сторону звука.
Но почему-то не видел света факелов, не видел и какого-то движения. Он еще несколько раз по мере продвижения звал Рамиру, та отзывалась, и казалось, что совсем недалеко находится, но сколько не бродил, никого не видел. Ему уже казалось, что он ходит кругами, потому что не мог этот зал быть настолько большим, чтобы он не смог его пересечь. Тогда он закрыл глаза, чтобы прислушаться, и понял, что не слышит уже ничего, кроме звона. Рамира уже не отвечала на его призывы. Дария не было слышно с самого начала. Становилось страшно. К счастью, он смог заменить факел на новый, так что оказаться в темноте в ближайшее время ему не грозило.
Аластор понял, что дело тут в какой-то магии. Пытался вспомнить, колдовали ли вообще гномы раньше, и припомнить такого не мог. С другой стороны, они были богаты, потому могли оплатить любые услуги любого мага.
Куда же он попал? Все такое одинаковое вокруг, что он и не понимал, был в этом месте или нет. Потому решил вернуться и пройти все-таки вдоль стены, как и собирался. Его больше никто не звал, он тоже не пытался никого найти. Света от факелов товарищей не наблюдалось, как не слышно было и звуков их шагов.
Аластор остался в одиночестве, один на один со своей задачей. Он все еще слышал звон, все еще был уверен, что тот выводит его к искомому.
