Чтобы Витька не выпросил индульгенцию, и не запил внепланово, я прикинулась больной в доску, и все прошло удачно. Второй день на работе было легче, чем в первый, и вечером я отправилась к Галюне. По сути, Гальке было все равно, кто у неё дома кувыркается, даже бесплатно. Но деньги она всегда отрабатывала. Она не работала, продуктами её снабжал папа, а деньги давали такие страждующие, как я. Поэтому договор мы заключили и она мне дала ключ от квартиры, если вдруг её не будет.
По дороге я купила конверт за одну копейку, попросила у киоскера ручку и написала на нем"дом", кинула в ящик Пашке, и пошла домой. Дома меня ждал ужин, порядок, Ольгу уже забрали. Одного не хватало, интима. Но я то уже приметила, с чего начинается его запой. Если я не выстою и расщедрюсь сейчас, к утру Витечка нажрется и на работу не пойдет, плакали наши с Пашкой приготовления! А вот если осчастливить его завтра утром, то на работу он уйдёт и напьётся уже там, что нам совершенно не помешает. И я решила держаться до утра.
А утром я сделала вид, что проспала, и Витька опоздал. Некогда ему было индульгенцию зарабатывать! Он умчался на работу, а я потихоньку похромала к Галине. Пашка догнал меня у подъезда. Все, вот они наступили наши сутки. В подъезде Пашка проверил, какой б@стгальтер я одела. Ему нужен был тот, который растегивался впереди. И я была полностью с ним солидарна. Гр@дь у меня в то время была шикарной, и любоваться ей было лучше именно в таком ракурсе. Да и доступ спереди возбуждал.
Мы ползли на Галькин четвёртый этаж, и обжимались. Я старалась прижаться именно к тому Пашкиному месту, но Пашка умышленно не давал, принимая такую позу при которой это место было недоступно. Ну почему? Чего он там скрывает? Что я в этой жизни не видела? Меня в тот момент мучило только любопытство. Я знала зачем я иду, и что умеет Паша, поэтому я была уверена в том, что меня закружит и унесёт, даже если я совсем не увижу этой мужской штучки. Но увидеть очень хотелось, и даже потрогать. Но пока это место было вне зоны доступа.
У Гали в квартире было пусто, это нас порадовало. Потому что вдвоём лучше, чем втроём или четвером. Мы прошли в предназначеную нам комнату. Постель Галина приготовила шикарную, составила вместе две односпальные кровати. Пашка сел на подоконник и сказал:"Раздевайся, хочу стриптиз", на что я так же тихо ответила:"Стриптиза не будет, чуть чуть покажу". И стала расстегивать кофточку. Четырёх пуговиц вполне хватило. Кровь бросилась в лицо Пахе, глаза заблестели. Он встал с подоконника и пошёл мне навстречу.
А я отступила и расстегнула пуговицу на б@стгальтере. Грудь моя тогда, была размера пятого, и могла покорить любого мужчину, кроме Витьки. И Паша шёл на мою.гр@дь. Он же меня не видел никогда, все было в темноте. Я видела, что у Пашка сносит крышу, и тут услышала загадочные слова:"Ты только ничему не удивляйся". А что , Паша, есть ещё чем удивить? И вообще, меня интересует одно, твоя штучка, я не видела и не слышала её, вот сегодня хочу увидеть и попробовать! И не один раз. Даже если тебе придёт в голову меня потыкать, я потерплю.
Пашка сорвал с меня и блузку и то, что под близкой, разум его помутнел. Я постепенно , по его реакция, понимала, что он вообще никогда не видел р@здетой женщины. Наверное трогал, гладил, целовал, но никогда не видел при дневном свете. Я была первая. В сторону полетела юбка, протез, и все, нас унесло. Но даже обнимая его и отдаваясь ему, я осознавала, что он ещё не разделся, а я уже прокукарекала раза три. Штучка так и не была выпущена на свободу. Мне это не нравилось.
Вернее мне все нравилось, все, что со мной сегодня делали, как делали, но я хотела хотя бы увидеть это запретное. Ведь увидеть.то я это могу? Даю честное слово, я только посмотрю даже трогать не буду. Но ведь не может быть , Паша, чтобы у тебя не было этой штучки. Снимай брюки, показывай!Меня то ты всю.рассмотрел!