Главный редактор «Репортёра» Виталий Лейбин с ответом на ваш фундаментальный вопрос и с таким же фундаментальным вопросом к вам
Хорошим критерием хорошей журналистской работы для меня было то, что на нее набрасываются критики, причем с противоположных сторон. Помнится, когда мы в 2010 году начали публиковать депеши Wikileaks, то условно «государственники» обвиняли нас в том, что мы стали орудием борьбы против России (в документах было много забавного про разных чиновников и их дела), а условно «либералы» — в том, что мы подрываем доверие к Западу и его политике, поддерживаем «воровство» дипломатических документов. А на самом деле нам и правда хотелось (и сейчас хотелось бы) рассказать что-то интересное, а не просто дать пас какой-то из сторон.
Недавний опрос в наших сетях показал, что большинство наших читателей на вопрос «каковы ваши политические взгляды — государственнические или либеральные», остроумно ответили — «не определяю себя в таких координатах». И это очень круто. Не потому что либералы и государственники плохи (в обоих лагерях есть чудесные искренние люди), а потому что плохи слишком однозначные баррикады, когда оппонентов считают несуществующими, купленными или нелюдьми.
Увы, такая ситуация возникает все чаще. Мир изменился, причем «мир» — в двух смыслах. Мир коммуникации изменился: прогресс сетей увеличивает скорость братания и ссор на основе простых лозунгов (более глубокое понимание требует некоторой остановки). Мир становится все конфликтнее: на войне или на пике протеста часто бывает не до понимания другой стороны. Например, если вы в Донбассе в 2014 году и лупят «Градами», то как-то нелегко понимать тех, кто одобряет «антитеррористическую операцию». Так же нелегко, если вашего друга или хорошего знакомого задержали или арестовали (не важно по политике или типа «хозяйственные дела», как в случае с ректором «Шанинки» Сергеем Зуевым»), вести спокойный разговор с теми, кто во всем поддерживает политику российского государства, в том числе борьбу с внутренними врагами.
Я хорошо знаю, что порой нельзя не занять сторону — однозначно и безапелляционно. Но это надо, по-моему, делать, когда нельзя иначе, когда «враги сожгли родную хату». И уж точно не надо это делать каждый день, глядя в репортажи и новости. Потому что испуганный, возбужденный и нервно-однозначный человек хорошо управляем и является хорошим покупателем любого товара и лозунга.
Мы в «Репортёре» с переменным успехом пытаемся усложнять, делать более объемной картину информационного мира. Это, конечно, сложнее, чем в старом добром журнале, когда ты можешь выстроить балансы подбором материалов и когда есть достаточно денег на репортажи с разных стороны, и когда разные стороны еще пускали к себе. Например, в Карабахском конфликте мы бы хотели попасть на азербайджанскую сторону, но не смогли. И, честно говоря, наши авторы симпатизировали именно армянам, в том числе и потому, что они были в защите, а не в нападении. Или в белорусских протестах трудно было понять, что в голове у силовиков и Лукашенко, которые с абсурдной жестокостью били простых людей. Но мне бы хотелось даже в таких ситуациях увидеть и понять другую сторону. Не в смысле понять насильника или убийцу, а понять живых и хороших людей, считающих, что Лукашенко — меньшее зло или что Азербайджан был прав в военном конфликте.
В социальных сетях трудно показать сложную позицию издания. Например, когда у нас идет очередная заметка про грустные события на Украине, то пытливый читатель нас маркирует как прокремлевское СМИ — он же не обязан помнить, что мы заступились за «Мемориал» — лента-то уже прошла.
Но возможна ли такая сложная позиция? Не выглядит ли она как отсутствие позиции? Вообще нужна ли кому-то попытка усложнять картину происходящего, пытаться постоянно понимать другие стороны? Или это никому не надо и собственно журналистика больше никому не нужна?
📷 Олег Измайлов