Хотела воспеть мужчин, с которыми вчера ужинала в старорежимном ресторане Фумисава, но мне испортила настроение за обедом пара, дегустировавшая рядом чай без чая.
Он — 50 плюс и плюс сайз.
Она — в дочери годится, характер кашемировый (от слова кэш).
Он: как с Яной было, она поехала на Алтай, сделала там запрос во вселенную, чтобы та послала ей классного мужика, та и послала — меня, но потом Яна, видимо, сделала какой-то другой запрос и вот он я, тебя обнимаю, понимаешь, я не верю в гендерный паритет, женщина создана для касаний, мужчина, чтобы его слушали, нет, это не значит, что ты должна рассыпаться передо мной в пыль...
Она: к нему с «поцелуйчиками».
А Зина внимает, да ест — уху, которая уже в рот не попадает.
И тут Зине приходит смс, явно приглашающее к увлекательному диалогу, тоже от мужчины:
— Ты знаешь кто такой Джордан Питерсон?
— Блин — и пишет и думает Зина.
— А что не так? — продолжает мужчина.
— Да все!
И вдруг из вселенной прилетает ответ, за который красную карточку дают даже небинарным людям.
— У тебя что — месячные?
Дальше не помню. Но за уху вроде расплатилась.
И так постоянно. Любые рассказы под саке про съезд фашистских партий в Ленинграде в 1996 году вселенная уравновешивает кашемиром.