«Я с удовольствием вспоминаю время, проведенное в поездках на картофельные поля. Условия там были неважные, а труд тяжелый, но нам очень нравились вечерние посиделки у костра», — сказала моя мама, разглядывая старые фото.
Честно говоря, мне сложно понять эту огородную романтику: распад СССР произошел, когда я училась в средней школе. Наш класс дважды вывезли «на картошку», но исключительно на дневные работы. Мы тогда тоже радовались, но только тому, что в эти дни отменяли уроки.
Но особых впечатлений от поездок в колхоз у меня не осталось. А вот знакомые узбеки утверждают, что были бы очень довольны отменой обязательных сельскохозяйственных работ.
В отличие от России, давно упразднившей практику использования при сборе урожая школьников и студентов, в Узбекистане такая советская традиция существует и сейчас. Только ездит молодежь на сбор хлопка.
«Мы эти поездки называем хлопковым рабством. Школьников, студентов и сотрудников бюджетных предприятий почти до самой зимы регулярно вывозят на поля. Только в последние два-три года эта традиция стала менее массовой, а до этого принудительный труд взрослых и детей был нормой. В сельской местности не было элементарных бытовых условий, а работали с утра до вечера», — говоря так, мой знакомый узбек Алишер очень волновался.
Действительно, до недавнего времени власти Узбекистана сохраняли трудовой повинность граждан по сбору хлопка. «Белое золото» для этой страны — основной источник повышения ее благосостояния, а значит каждый человек просто обязан принимать участие в возделывании этой сельскохозяйственной культуры.
Студентов, старшеклассников, учителей, медработников и пр. с приходом осени вывозили на поля. Работа порой продолжалась до начала декабря. Норма ежедневного сбора для взрослых составляла более 60 кг хлопка.
Отводы по состоянию здоровья и возрасту не принимались. Освобождались от работ только беременные женщины и кормящие матери. Тем людям, которые пытался уклониться от такой мобилизации, угрожали отчислением из учебного заведения или увольнением с работы, прекращением выплат детских пособий или снятием других социальных льгот.
Хотя за работу по сбору урожай полагалась небольшая оплата, но труд был такой тяжелый, что не прельщали даже деньги, и люди жаловались властям. Неизвестно, вняли ли бы этим жалобам правящие круги, если бы не вмешались международные правозащитники.
Эти организации объявили бойкот узбекскому хлопку. Инициативу поддержали зарубежные бренды по пошиву одежды, в том числе Adidas, Nike, Gucci, Kelvin Klein, Amazon. Европейские и американские инвесторы также заявили о прекращении сотрудничества с Узбекистаном.
Прогнозируя существенное сокращение бюджетных поступлений, узбекские власти заявили об изменении подхода к сбору урожая хлопка. По их словам, работать смогут только добровольцы, детский труд использоваться не будет, а оплата значительно повысится.
Но Алишер говорит, что ситуация изменилась мало. Да, теперь люди могут больше заработать, но им совсем не запрещается для увеличения дохода брать с собой несовершеннолетних детей.
А прирост оплаты труда привел к неожиданным результатам. За питание и проживание добровольные работники должны платить сами. За весь период сбора урожая обязательный взнос составляет примерно 65 долларов, а это при зарплате — 0,055 долларов за килограмм сданного хлопка.
Кроме того, в некоторых районах Узбекистана еще осталась практика принудительного труда. От местных властей государство требует выполнить определенный план по сдаче хлопка. За это несут персональную ответственность руководители районов, поэтому они издают временные приказы об обязательных поездках на поля.
Выслушав Алишера, я удивилась, насколько его рассказ отличается от историй моих родителей. А, может быть, пожилые люди помнят только самые радостные моменты юности.
А вы застали советскую традицию выездов студентов «на картошку»? Поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями о поездках на работу в колхозы и совхозы.
