Что ещё поменялось после того, как я вернулась из роддома? Если не вникать, то ничего. А если присмотреться, то я стала ещё больше рабыней, без прав, без желаний. А Витька моими родами, как будто поставил мне печать на лбу. О том, что я его собственность. А я над этим и не задумывалась , я просто исполняла свои новые функции, без перерывов, без отдыха. Потому что у меня тупо не было времени. Расслабиться у меня было время только тогда, когда я выходила во двор с коляской. Сев на лавочку, я могла выдохнуть и слегка расслабиться.
Нас было много мамочек во дворе в тот год. Только в нашем маленьком доме родили трое. Ну ещё были новорожленные и в соседних домах. Поэтому мы собирались вместе и трепались. А если кому то надо было куда то сбегать, то коляску оставляли большому коллективу мамочек и бежали по делам. Так мы помогали друг другу, как могли. Но так же нам было интересна личная жизнь друг друга. А мне было нечего рассказать о том, как меня любит муж, как он обо мне заботится, как меня бережёт.
Но в тот момент, это было не самое неприятное. Самое неприятное было то, что у моей дочери до сих пор не было имени, хотя на днях ей уже исполнялся месяц, это первое, а вторая неприятность, это то, что мой сожитель совсем не собирался звать меня в ЗАГС, не было у него такой задачи, от слова совсем. Я ему и намекала, и прямо говорила, что скоро дочь идти регистрировать, а у неё нет отца. А он отбояривался тем, что дочь можно просто записать на его фамилию. А я хотела быть женой, а не сожительницей!
- Если бы я была поумнее и понастойчивее, я бы заггнала его конечно в ЗАГС, но я была доверчивой, неуверенной девочкой, которая по сути , никому не нужна, и вынуждена зарабатывать любовь тем, что исполнять желания пьяного мужика. Это я и делала. Его пьянки были почти постоянны, и редкая пьянка не сопровождалась скандалом. А я это все терпела и сглаживала, потому что хотела семью, хотела любви и заботы. Да ещё эти дебильные установки на тему, что семейная жизнь, это каждодневный труд. Чей труд? Мой?
Последний день регистрации ребёнка приближался, и я вроде выпросила у Витьки согласие идти со мной в ЗАГС, зарегистрировать нашу дочь. Но никто не знал, как мы её назовём! Целый месяц ребёнок жил без имени, я даже не помню, как в это время я её называла! Потому что Витюшка сказал, что он сам придумает ей имя, а я, типа, не имею столько мозгов, чтобы придумать имя девочке! Но я же в то время беспрекословно подчинялась ему, и верила каждому его слову. Просто дала молчаливо согласие и ждала.
Но буквально за сутки до регистрации оказалось, что у ребёнка по прежнему нет имени. Мне как всегда, приказали заняться своими делами, а не думать о том, о чем могут думать только поцелованные богом. Но тут терпение закончилось у моей мамы. Она прочитала Витьке лекцию о том, что за месяц уже наизусть можно Библию выучить, а он не мог имя родной дочери придумать. Чем он занят то? Сутки работает, трое на диване лежит с бутылкой! Нечего тут думать тем, кто думать не умеет. Она уже решила все. Девочку, мою дочь, а её внучку, назовём Ольгой. Аминь.
Так мама реализовала свое давнее желание. Ольгой она хотела назвать меня, но папа почему то оказался сильнее в этом вопросе, и я стала не Олей, а Галей. Но матери моей это имя почему то так нравилось, что она его донесла до своих внуков. Вот так моя старшая дочь стала Ольгой и живёт с этим именем до сих пор.