Константин Шляхтинский
Случилось то, чего я смутно опасался. При моих опытах дома лампа действовала прекрасно, так как ветра в комнате, конечно, не было. Выехал я "во чисто поле", поднялся ветер (да еще какой), и моя лампа пошла дурить. Ход стал медленнее и, как я ни напирал на руль, машина наконец остановилась.
Пошли и ход спички… Через 5 перст то же самое. Из 10-ти взятых предусмотрительно коробок (точно предчувствие было) скоро осталась одна, а еще скорее в этой одной коробке одна спичка, и вот я иду пешком, несмотря на то что были приняты все меры, чтобы лампу не задувало.
Помнится, я даже носовым платком завязал ее от ветра. А до Стрельны оставалось верст 12, мотор же был больше 1-х пудов весом.
К счастью, навстречу мужички; увидя мое горе, они за пятачок любезно оставили мне спой коробок спичек, но ветер не унимался и лампа тухла ежеминутно.
Наконец, измученный, добрался я до мастерской. Стрельненского общества велосипедистов. Взглянул на свой запыленный мотор и ахнул: в задней сумке не было ничего. Ключи, масленки, инструменты, все во время моей бешеной скачки осталось на дороге.
Так кончилась моя первая моторная поездка. Несмотря на всю свою неудачу, она- одно из моих лучших воспоминаний: во-первых, я не был тогда избалован, во-вторых, я считал поездку крайне удачной: мотор шел, надо было "ТОЛЬКО" переделать лампу.
Я не знал тогда еще, сколько этих "только" у меня будет впереди, и потому с бодрыми силами на следующий же день принялся за переделку моей злополучной лампы…
Как сейчас вижу ярко освещенную солнцем платформу Балтийского вокзала, готовый поезд, толпу народа. Вдали слышны то короткие торопливые, то протяжные свистки паровозов.
Чувствуется деловая суетня большого вокзала. Я в самом благодушном настроении, с огромным желтым ящиком в руке ищу себе место. Благодушное настроение происходит от того, что я еду на вторую пробу своего мотора, который находится в Стрельне, а желтый ящик заключает в себе все необходимое, по моему мнению, на случай неисправности бензинки.
Излишним будет прибавить, что с помощью всего того, что находилось в желтом ящике, можно было не только построить новый мотор, но и целый автомобиль. Больше же всего там находилось спичек. А вещи, как потом оказалось, действительно нужные не были взяты.
Невольно при этом вспоминаю Дешана, у которого был принцип: тащить с собой все, что только можно было. Чего-чего только не брал с собой запасливый француз: веревки, клапана, шоколад, свечи, шины, клей, целые коллекции инструментов- все бралось в самых невероятных количествах, и тем не менее в минуты сомнения слышались жалобы.
А потом все терялось в дороге, потому что сумки решительно отказывались служить. Но брать рать мало, да толково - великая наука. До звонка оставалось пять минут. Меня, конечно, моя страсть к автомобилизму повлекла к паровозу.
Я любовался, как медленно и плавно подкатывался старенький, но всегда кокетливый локомотив к поезду Из трубы вырывалась белая оболочка пара, слышались характерные вздохи "Вестингауза". Вот легкий толчок, поспешно завинчивается стяжной крюк, кок, соединяются трубки тормоза, закладывается одна цепь, потом другая.
"Тормоз"- доносится откуда-то из-под вагона. Раздается знакомый свист, стрелка воздушного манометра колеблется на циферблате, колодки прижимаются к колесам. Можно спокойно ехать: в случае катастрофы "Вестингауз" не изменит. Вот и третий звонок, я, сломя голову, бегут вагонам, невольно думая о том, что хорошо бы бы и на моторах приделать по "Вестингаузу"… которые, впрочем, не останавливали бы машину, а,
наоборот, двигали бы ее, когда она остановится.