А теперь хочу поговорить о той,кого родила. Конечно у меня были возможности рассмотреть это чудо. У неё на голове было штук двадцать волосиков, у неё были большие круглые глаза, пухлые губы и маленькие, плотно прижатые к черепу ушки, а ещё был аккуратненький носик, как клюв у воробушка. На кого она походила? В тот момент я хотела думать, что она походит на Витьку, ну мне же надо как то было ему угодить. А сейчас, когда мы стоим рядом, я понимаю, что у Боженьки даже тогда был качественный ксерокс.
Что я чувствовала к этому комочку? Ничего. Мне было интересно разглядывать её, думать на кого она похожа, но мой материнский инстинкт молчал. Да, я понимала, что это я её выносила, родила, и ещё понимала то, что она будет жить со мной всю жизнь, и это все. Каких то сердечных чувств, тепла, нежности к ней я не испытывала, совсем. Поэтому, когда мне стали носить её на кормление, я просто наблюдала за тем, как жадно она ест, какая она обжора, и как быстро она засыпает после кормежки. Я принимала её от сестры и отдавала сестре, и никогда не произносила никаких нежных слов, не было их у меня!
Соседки рядом, да и разные другие женщины в моей жизни всегда рассказывали о том, как после первого кормления почувствовали себя матерью. Вот прямо раз, приложили к груди ребеночка, и сразу фонтаном забил материнский инстинкт, полилась материнская любовь и захлестнула нежность! А я была какая то мать , не мать, я ничего не чувствовала, когда мне приносили этот глазастый комочек, мне не хотелось прижать её к груди, расцеловать, ровно я к ней дышала.
А напротив меня лежала женщина, у которой умерла дочь. И теперь она родила вторую, вроде как на замену умершей. Я тогда, да и сейчас не понимаю, как так можно сделать? Ну вот не заходит это в мои мозги! Ребёнка рожают для того, чтобы стереть память о том, кто умер? Или я что то не так понимаю? Но женщина считала это нормальным. Ей тогда было где то 35, и она казалась мне старухой. Поэтому я воспринимала этот случай, как норму. Наверное я просто дура молодая и не понимаю ничего.
А женщина, вот эта самая, она очень трогательно рассказывала об умершей дочери, она описывали её глаза, ресницы, губки, как будто она не умерла, а ждала её дома. Так же трогательно она относилась и к той, кого родила. Когда нам приносили детей на кормление, она её зацеловывала, она находила столько слов, чтобы сказать это своей новорождённой, что я прямо завидовала!!! У меня не было таких слов по отношению к дочери, да и вообще у меня по отношению к ней не было ни чувств, ни слов. Есть и есть, и пусть будет.
Конечно с годами все изменится, а тогда было так, как было. Я родила дочь, мне носили её на кормежку, она была маленькая и хорошенькая, мне приятно было на неё смотреть, и приятно осознавать, что она узнает меня и строит мне рожицы. А вот как её можно назвать в порыве материнских чувств, я не знала, да и материнских чувств в тот момент я не знала. Конечно все это конечно сугубо индивидуально, но именно с тех пор я думаю, что я просто не умела проявлять такие чувства. Ведь я никогда не была зацелованной матерью, никогда не слышала ласковых слов, я вообще ничего не знала об этом.
Сейчас можно сказать, что я люблю свою старшую дочь до дрожи в коленках. Мне плохо без неё. Я скучаю, я всегда готова ей помочь и поддержать. А тогда, в роддоме, я просто смотрела на неё, и не знала, что дальше делать, как любить её, как называть, какие слова ей говорить. Но жизнь научит всему. Если хочешь учиться!