24 января (6 февраля) 1904 года Япония порвала дипломатические отношения с Россией, начав три дня спустя военные действия против русского флота, стоявшего на рейде Порт-Артура. К этому времени на Дальнем Востоке русская армия насчитывала всего около 100 тысяч человек при 150 орудиях и 8 пулеметах, в то время как Япония, давно и основательно готовившаяся к войне, только в первой линии выставила свыше 380 тысяч бойцов при 1140 полевых орудиях.
Начало войны с Японией на Дону было встречено патриотическими митингами и собраниями, все надеялись на скорую победу над далекой и небольшой по величине азиатской страной. Началась спешная мобилизация казаков. Вот как описал очевидец проводы казаков на войну с японцами в одной из станиц: «Стоном стонала станица всю ночь: гуляло почти все население; лихая могучая песня мужских и женских голосов неслась со всех сторон: слез, плача не было, да их при проводах, особенно накануне, у казаков не бывает вообще: какое-то особенное, бодрое, удалое настроение охватило все население от старого до малого. Лихо заломив на затылок шапку, ходили отправляющиеся в поход, точно они шли на пир, а не на смерть; почуяв опасность, казак вырос во весь свой могучий рост; чувствовалось, что и доныне жив былой казацкий вольный дух… печали ни следа: шло одно общее удалое. необузданное казачье веселье: жить пока живется, а там хоть трава не расти. Только на свету несколько умолкла станица; заснули мирным сном подгулявшие – некоторые, может быть, последний раз под родным кровом».1 Лаконично говоря,
Зажглась кровавая заря;
По мановению царя
Зашевелились казаки,
Сформировалися полки.1
В числе первых на Дальний Восток была отправлена 4-я Донская казачья дивизия во главе с генерал-лейтенантом М.Н. Телешовым, сформированная из 19-го, 24-го, 25-го и 26-го полков второй очереди и 3-го артдивизиона первой очереди.2 29 августа (11 сентября) 1904 года в Персияновке, под Новочеркасском, смотр этой дивизии лично провел император Николай II. Вслед за ней на театр военных действий отправился казачий артиллерийский дивизион. Проводы прошли в торжественной обстановке, и сам император Николай II. принял участие в этой церемонии. В течение долгого пути в Манчжурию казачьи офицеры ежедневно в течение четырех часов обязаны были обучать донцов теории и практике военного дела на незнакомом театре военных действий. На остановках отрабатывались приемы рубки шашкой…
Казачья дивизия появилась на театре военных действий тогда, когда русская армия, по ряду причин, потерпела относительную неудачу в сражении на реке Шахе в октябре 1904 года. Донцы совместно с оренбургскими казаками получили приказ командования охранять правый фланг армии, занимавшей позиции под Мукденом. Надо отметить, что высшее японское командование довольно пренебрежительно относилось накануне и в первые дни войны к казакам. В частности, начальник Второго отделения японского генштаба генерал-майор Ясумаса Фукушима писал: «Современный казак представляет из себя простого мужика, слава которого опирается только на наполеоновские легенды; иногда он храбр, иногда нет, совершенно так же, как и прочие землепашцы; но он никогда не дисциплинирован и почти всегда плохо обучен и находится под командой плохих офицеров».3 Русское же командование, наоборот, считало японцев серьезным противником. В «Указаниях начальникам частей Маньчжурской армии до ротного и сотенного командира включительно и всем начальникам штабов» отмечалось, что «японская армия – отлично организованная, хорошо всем снабженная, хорошо обученная и воодушевленная отличным воинским духом вооруженная сила».1 Здесь же указывалось и на слабые стороны армии микадо: малочисленность японской конницы, громоздкий обоз с массой беззащитных носильщиков-кули, удар по которым мог расстроить японскую конницу и артиллерию.
17 октября 1904 года командование 4-й Донской дивизии получило приказ прорвать японскую оборону в районе населенных пунктов Фуцзяччжуаньцзы, Цзиньшаньтунь, Лидиутунь и двигаться далее в тыл японской армии, в южном направлении. Перед наступлением начальник дивизии получил топографические карты района боевых действий, но они, как потом оказалось, не соответствовали местности, что спутало весь план наступления. Пагубно сказалось и отсутствие постоянной и надежной связи между пехотными частями и артиллерией. Начало атаки было успешным. Спешенные сотни 19 и 24-го полков сходу заняли деревни Цзиншаньтунь и Фуцзячжуаньцзы, но основные силы дивизии не поддержали их, находясь в резерве. Более того, начавшиеся закрепляться в занятых деревнях казаки подверглись артиллерийскому обстрелу… собственных батарей. В такой обстановке донцы вынуждены были оставить занятые позиции и с потерями вернуться на исходные рубежи.
Некоторое время спустя казаки 4-й Донской дивизии приняли участие в походе русской армии на Инкоу. Казачья дивизия входила в состав сводного кавалерийского отряда генерала П.И. Мищенко, которого участвовавший в этой войне А.И. Деникин характеризовал, как “отличного боевого начальника, пользовавшегося исключительным обаянием среди офицеров и казаков”. Дивизии была поставлена задача разрушить важную железнодорожную магистраль на участке Хайчен-Ташичар-Инкоу, взорвать и сжечь японские склады на станции Инкоу. Успешное проведение этой операции должно было, по замыслу русского командования, резко затруднить переброску армии японского генерала Марэсукэ Ноги из-под Порт-Артура на Маньчжурский фронт.
27 декабря 1904 (9 января 1905) года на рассвете тремя колоннами отряд генерала Мищенко двинулся в район развертывания. 19, 24 и 26-й полки Донской дивизии и восемнадцать сотен приданной ей регулярной кавалерии шли на левом фланге. Непосредственное командование здесь осуществлял генерал-лейтенант Телещов. Колонна медленно двинулась вдоль Ляохе на виду японской разведки, тут же сообщившей своему командованию о приблизительном направлении ее движения. Своевременно предупрежденное о развертывании казаков, японское командование срочно усилило гарнизон Инкоу пехотой, дополнительно укрепив подступы к этому городу.
Получив сведения об усилении гарнизона Инкоу свежими войсками и укреплении подступов к нему, генерал Телешов решил атаковать японцев ночью. Атака началась под покровом темноты тридцатого декабря. Но в темени ночи сотни и полки перемешались, офицеры потеряли управление своими подразделениями, а генерал Телешов - управление отрядом в целом. Японцы, зная местность лучше русских, встретили из разящим огнем артиллерии, пулеметов и винтовок. Все смешалось в огне, дыму и темноте… Потеряв около пяти сотен убитыми и ранеными, казаки вынуждены было отойти.
Неудачи преследовали казаков и во время отступления, когда генерал Телешов завел в японский “мешок” в районе деревни Санчахэ. Упорство, мужество и героизм донцов спасли их от японского плена: в упорном сражении казаки прорвались сквозь позиции самураев, нанеся им значительный урон. Находившийся на театре военных действий в качестве наблюдателя англичанин М. Баринг отметил, что казаки были «восхитительной породой людей, добродушных, терпеливых и изобретательных. …Они часто откровенно по-детски лгали, ссорились и бранили друг друга, но никогда не доходило до драки. Они были необычайно изобретательны в поиске пищи и создании для себя окружающих удобств путем постройки жилищ и устройства очагов из подручных средств».1
После непродолжительного отдыха героическая 4-я Донская казачья дивизия влилась в состав 2-й русской армии генерала Гриппенберга, приняв активное участие в Сандепской операции в январе 1905 года.
Храбростью и воинским мастерством блеснули в этом сражении казаки 19 и 24-го Донских казачьих полков. Нанеся японцам несколько чувствительных ударов в районе Мамыкае, донцы заняли в ходе дальнейшего продвижения несколько укрепленных поселений. Казаки есаула Чеканова и сотника Филиппа Миронова (будущего командующего 2-й конной армии красных) взяли в плен команду японцев вместе с большим продовольственным обозом, который те сопровождали. Миронов получил Георгиевский крест; был награжден и есаул Чеканов. Уничтожив троих японцев в рукопашном бою, захватил японский обоз казак 26-го Донского полка Бадьма Шоргинов.
С завершением Сандепской операции 4-я Донская казачья дивизия была отведена в тыл, а потом переброшена в Монголию, где вела успешные бои с хунхузами (разбойниками).
Несмотря на победы, одержанные японцами, они были истощены войной. В Японии обострились экономическая и политическая ситуации, резко снизился жизненный уровень населения. Численность японской армии, по сравнению с русской, снизилась на треть, в армию призывались подростки и старики. Вести наступательные операция японская армия уже не могла. В русскую же армию, эшелонировано закрепившуюся на Сыпингайских позициях, постоянно прибывали свежие войска из европейской части страны. Войска значительно усилились гаубичными батареями, пулеметами, был налажен беспроволочный телеграф, полевые железные дороги вместо прежних шести поездов теперь пропускали двадцать четыре поезда в сутки. Участник тех боев А.И.Деникин впоследствии писал: «Что ждало бы нас, если бы мы с Сыпингайских позиций перешли в наступление?» - отвечал тогда, отвечаю и теперь: - Победа!». Но правящие круги России уже не хотели воевать, ибо в стране разгоралась Первая русская революция.
Японское правительство искало пути к заключению мира, обратившись к посредничеству США. Россия не возражала. Мирный договор был подписан 23 августа 1905 года в американском городе Портсмуте. Япония получала южный Сахалин и арендные права России на Квантунскую область с Порт-Артуром и южную ветку Китайской Восточной железной дороги. Россия уходила из Маньчжурии и соглашалась признать Корею японской сферой влияния.
В декабре 1905 года поступил приказ об отправке 4-й Донской казачьей дивизии домой. В марте 1906 года казачьи полки вернулись на берега родного Дона.
Героические деяния донцов во время войны с японцами были отмечены специальным манифестом императора Николая Второго, подписанным в Царском Селе 24 января 1906 года. В нем, в частности, говорилось: «С первых же времен своего существования, свыше трехсот лет тому назад, славное войско Донское начало верное служение царям и Отечеству. …И в ныне минувшую войну с Японией…донские казаки, свято исполняя заветы своих предков, верою и правдою служа царю и России, являли пример всем верным сынам Отечества. За столь самоотверженную, неутомимую и верную службу объявляем близкому сердцу нашему, доблестному войску Донскому особое монаршее наше благоволение и подтверждаем все права и преимущества, дарованные ему … высокими предками нашими, утверждая императорским словом нашим как нерушимость настоящего образа его служения, стяжавшего войску Донскому историческую славу, так и неприкосновенность всех его угодий и владений, приобретенных трудами, заслугами и кровью предков и утвержденных за Войском монаршими грамотами»1
Астапенко Михаил Павлович, историк, член Союза писателей России, академик Петровской академии наук (СПб).
1 Ганин Андрей. «Зажглась кровавая заря…». // «Родина» .№ 1. 2004. С. 69-70.
1 Ульянов Н.П. Сатира времен русско-японской войны. -// «Новый часовой». № 11.2001. С. 216.
2 Захаревич А. На сопках Маньчжурии. // «Молот» (Ростов-на-Дону). 1 октября 1994 года.
3 Цит. по: Гамильтон Я. Записная книжка штабного офицера во время русско-японской войны. СПб., 1906. С. 30-31.
1 // «Родина». № 1. 2004. С. 71.
1 Цит. по6 Ганин А. Указ. соч. // «Родина». № 1. 2004. С. 68.
1 Цит. по газете «Отчий Дон» (ст-ца Гниловская). № 3.2002. С. 1.