Каждый раз, когда получаешь вызов к беременной, - испытываешь небольшой стресс. Будь то – боли в животе у рожениц, повышенное давление, пониженное давление, обмороки, и прочие нездоровые состояния у будущих мамашек.
Тут и у самого доктора, который на такой вызов поехал - пульс повышается, и давление скакать может. Не у всех, конечно, но у многих – это точно.
А уж если роды начнутся, и воды отойдут... Да еще и не первые, роды эти, - то летишь на такой вызов с мигалками, сам находясь в обморочном состоянии. Особенно, если до этого недавно принимал роды в машине, или прямо в квартире у вызывающей. Памятуя об этом апокалипсисе, спешишь доехать быстрее, и доставить как можно оперативнее роженицу в роддом.
Ну их, к черту, эти геройства, связанные с рождением ребенка в «полевых условиях». Памятник все равно не поставят, орденом не наградят, и прибавку к зарплате не дадут. Единственное, что получишь – это отмывание машины и себя от фонтанирующих последствий принятия родов. Ну еще до кучи – списывание горы расходного материала, который использовал во время сего священного мероприятия.
Это примерно - миллион единиц. И каждую единицу нужно списать в расходный лист, указывая размер и правильное наименование. Пеленки, конверт для новорожденного, зажимы для пуповины, ножницы для разрезания оного, перчатки, маски, бинты, капельницы… и еще много, многое, многое.
Наверное, больше ни один пациент скорой помощи не требует столько инструментария, как обычная роженица. Даже инфарктник.
Ни в коем случае не жалуюсь на свою работу, просто рассказываю, как оно есть.
Но самый главный стресс не в этом. Детей ведь всегда жалеешь больше, чем других людей, и это нормально, я считаю. Тем более, еще не родившегося. Ну, и маму, естественно тоже, с которой он пока связан неразрывной (временно) связью-пуповиной.
Священная корова в Индии попросту отдыхает по сравнению с нашей обычной беременной женщиной, сидящей в «газельке» скорой помощи.
Дали мне в один прекрасный день вызов к беременной. «Срок – 35-40 недель. Красные обильные выделения. Схватки. Повторные роды». Повышенный пульс, обморочное состояние, общая слабость – это были уже мои симптомы, которые резко начались после получения этого вызова.
Надо сказать, - я только несколько лет еще работал на скорой помощи, и поэтому был еще несколько неопытен и пуглив. Но роды уже пару раз в машине принимал.
Водителя долго искать не пришлось, - он уже сидел в машине, и жал на газ, стараясь быстрее прогреть машину. Это, кстати говоря, и был тот водитель, в машине которого я последний раз принимал роды. То, что он тогда увидел через маленькое окошко между кабиной и салоном авто, ему, скорее всего хватило на всю жизнь, и теперь он всегда торопился на такие вызовы быстрее, чем сам доктор.
Довез он меня за пять минут. Правда, пару раз чуть не пришлось стукнуться головой об боковое стекло, когда он резко заруливал во двор дома.
Поднимаюсь в квартиру старенькой хрущевки. Открывают. Бомж-притон классический предстал моему беспокойному взору. Дым, вонь, перегар, окурки, грязь, тараканы, плесень, и прочая атрибутика подобных локаций.
Сама виновница торжества - … пьяная, сидит в такой же грязной и прокуренной кухне. На столе, на который как будто высыпали мусор из кухонного мусорного мешка, проглядываются пару недопитых бутылок водки. Подруга рядом, которая тоже «намазана-прокурена», как пел Высоцкий, и не менее пьяна. Лет им обеим на вид – по 30.
- Это я вызвала! – громко и участливо захрипела подруга, зачем-то махая мне своей чумазой мужской ладонью.
- Что случилось? – спрашиваю я у роженицы.
- Да, рожаю я. – обыденно, и махнув рукой, говорит пациентка.
- Срок какой?
- Ну… какой… Ну, 30-то недель есть уж, наверное.
- А пьяная – почему??!! Беременным, что – пить разве можно??!!
- А я ей тоже говорила! - опять прохрипела подруга, покачиваясь на стуле, и грозя заскорузлым пальцем своей собутыльнице.
- Да… не нужен он мне… Я его хочу как бы… Ну это… Чтоб прервалось там всё… А оно не прерывается всё никак. А теперь вот – лезет сам, кажись.
- Так ты сколько так пьешь-то уже?
- Да как узнала, что беременная, так и пью.
- А почему же официально не сделала прерывание, в больнице?
- Так заметила-то я - когда?! Когда уже всё, живот появился. Поздняк пить боржоми…
Оказывается, мадам на учет в женской консультации не вставала, и вообще ни разу там не была. Срок поставила себе предположительный, с момента последнего пьяного «перепихона» без предохранения с очередным собутыльником мужского пола.
По размеру живота мне определить срок было трудно, поскольку женщина сама по себе была толстая, за центнер веса – это точно, но беременность всё же прорисовывалась.
До нынешней беременности делала бессчетное количество прерываний, в том числе и на поздних сроках. Поэтому в карте вызова и было написано, что «роды повторные». Детей своих не было, и слава богу. Пила регулярно, кстати, она и до беременности. Всю свою сознательную жизнь, с ее слов.
- Выделения - схватки есть?
- Да болит-то у меня всё время… Сегодня просто резко как-то, и больше, что ли… Выделения красные, обильные…
- Давай, собирайся по быстрому, поехали.
Еще и «красные». Плохой признак. Ту уже под капельницей надо везти, по стандартам.
После недолгих пьяных пререканий с подругой (наотрез отказывалась ехать), та заставила ее таки собрать вещи, документы, и спуститься вниз к машине.
Прицепив капельницу, что стоило немалых усилий (вену на толстом предплечье найти было очень не просто), двинулись в путь, к роддому.
Попросил водителя не увлекаться чрезмерными «крутыми дрифтами». Не хватало мне еще падений с носилок пьяных беременных «матерей-героинь».
Приехали в роддом. Здесь нас ждало последнее, но очень трудное препятствие. Дело в том, что беременных под капельницами, по стандартам, мы обязаны строго завозить на носилках. Своими ногами – ни-ни. Иначе в случае последующих возможных летальных патологий у беременной, - все палки полетят только на скорую помощь. Будем виноваты, что нарушили правила транспортировки пациента, тем самым спровоцировали начало каких либо осложнений.
В медицине ведь как: - кто первый пациента начал вести, тот за него и будет отвечать потом. Всё время его дальнейшего лечения, вплоть до реабилитации.
Крыльцо роддома не было оборудовано пандусом, поэтому мы с водителем, неслабым мужичком в летах, кряхтя и надрываясь, вдвоем дошкандыбали нашу королевишну до самой смотровой. Пару раз, при этом, чуть не уронив ее с носилок, поднимаясь по лестнице. Просить о помощи было некого. Мужчин поблизости не было.
Но цель, наконец, была достигнута. Благополучно донесли пациентку до кушетки, и сдали ее дежурному врачу. Выдохнув, пошли к своей машине.
- С завтрашнего дня на больничный выхожу. – без шуток констатировал водитель, чуть морщась от боли – Спину, похоже, надорвал.
- Я с тобой. – говорю я в шутку. – Хоть и не надорвал ничего. Но у меня – психологическая травма.
Водитель эту ночь всё же доработал, домой идти отказался. Я его периодически колол обезболивающими. В последний наш вызов, уже под утро, мы вновь приехали в этот роддом, госпитализирую очередную роженицу. Уже нормальную, на этот раз, с хорошо протекающими родами.
- Ну что, как там дела у нашей пьяной красавицы? – спрашиваю медсестру приёмника. – «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь»?
- Ага – «родила»! – смеется медсестра. – Домой ее пнули, и «досвидос».
- Как – пнули? Беременную - домой?
- Да какая она «беременная»?! Она такая же беременная, как ты – беременный.
- Но там же… живот у нее такой… круглый…
- Ммм. Ты попей, как она пьет, - всю жизнь. И у тебя такой живот будет. Круглый. Печень-то ни к черту уже у нее. Вот и отекла вся.
- А выделения обильные, красные...?
- Месячные обыкновенные. Да сдала она все анализы тут, и УЗИ, и доктор там копался, - нету у нее там ничего. Надумала себе там сказок каких то, с пьяну-то. А может – белая горячка, с чертиками, ей прилетела, - вот и нашептали ей. Так что, – вот так! Вызовет еще раз – будете знать теперь.
Вышел я из роддома в смешанных чувства. Матом здесь писать нельзя, поэтому могу написать только «в смешанных чувствах».
Водителю говорить ничего не стал, чтобы еще больше его не расстраивать. Ведь его подкрепляла та мысль, что надорвал свою спину он во имя добра и пользы обществу. А мое откровение было бы для него ударом, и потерей веры во всё человечество.
Но тем не менее – с другой стороны – было радостно. Радостно оттого, что не было никакого ребенка. Какая бы судьба у него сложилась? Какое здоровье было бы у него, судя по тому, в какой токсичной утробе он находился?
Сам по себе знаю, что такое – ребенок-инвалид (у сына – аутизм, хотя с супругой всегда вели и ведем строго трезвый образ жизни. – ирония судьбы).
Такие вот чудо-пациенты - «матери-героини» встречаются в нашей работе порой. А что вы думаете по этому поводу?
------------
Дорогие читатели. Если вы впервые здесь и вам интересно читать подобные медицинские истории, то обязательно подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые. Ведь некоторые посты, к сожалению, блокируются, и их могут видеть только ПОДПИСЧИКИ канала. Для НЕ ПОДПИСЧИКОВ данные посты будут не доступны. А также не забудьте про ваши лайки 😉👍.
P. S. Хочу также сказать огромное СПАСИБО всем тем, кто помогает в борьбе с болезнью моему сыну Роберту (Аутизм).
Если вы тоже хотите поддержать, то можете сделать любой перевод сбер:
5469 1600 2160 4017 - (папа Эдуард).
Спасибо 💖🙏.
Или:
