Любимый магазин бабушки Татьяны – цветочный. Какая тут красота! С каждой пенсии покупала она здесь гвоздики по 70 рублей за штуку, а сегодня подошла к прилавку и расстроилась: гвоздики стоили уже по 100 рублей за веточку, а её любимые белые хризантемы, которые она хотела ради праздника купить и вовсе по немыслимой цене – 180 рублей!
- Что же цветы так подорожали, завтра ведь Рождество, - посетовала бабушка, обращаясь к молоденькой продавщице.
- Не расстраивайтесь, бабуля, - сочувственно сказала продавщица. - Я вам самые красивые выберу!
- Как дорого, - горевала бабушка Таня. - Придётся купить одну хризантему!
- Вот эту возьмите, смотрите какая красивая, как звезда, - посоветовала девушка и аккуратно завернула цветок в газету.
При выходе из магазина бабушка Татьяна взглянула на витрину и ахнула. В самом центре её стоял огромный букет. Никогда не видела она таких красивых цветов. Из сочной зелени широких глянцевых листьев смотрели белоснежные хризантемы, между ними выглядывали, улыбаясь, мелкие розочки, и какие-то неведомые ей нежно голубые цветы были искусно вплетены в букет. Всё это словно облаком окутано голубой вуалью. Цена букета составляла четырёхзначное число. Долго стояла бабушка у витрины, любовалась.
* * *
Придя домой, она водрузила хризантему в большую хрустальную вазу, в которой уже стояли несколько пышных еловых веток. Получилось красиво. Алмазные грани хрусталя при малейшем движении света, отражали его, разбивали на разноцветные брызги, отблески которых падали на хризантему.
- И, правда, звезда, Вифлеемская звезда! – подумала женщина и поставила к вазе иконку Богородицы в серебристом окладе. В комнате сделалось празднично, и она без привычной грусти взглянула на своё жилище. Это была небольшая двухкомнатная квартира. Муж три года безнадёжно и мучительно болел. Все сбережения, которые были накоплены за долгие годы тяжёлого труда, были истрачены на бесполезные операции, врачей, и лекарства, которые только продляли муки больного. Многое пришлось продать. Из любимых вещей остался только чайный сервиз, да вот эта ваза. Полгода назад муж умер. Детей Господь не дал. Подруг не было: кто уехал с Севера, кого она за заботами о больном муже сама забыла, а кто уже на погосте. Немногочисленная родня жила далеко. Вот и осталась она одна – бедная, семидесятилетняя вдова. Можно было бы уехать к родственникам, но, поразмыслив, решила Татьяна Петровна доживать отмеренный ей срок у могилы мужа, в этом далёком северном городе, куда приехали вместе в далёкой юности.
* * *
Незадолго до полуночи собралась баба Таня на праздничную Рождественскую службу. Выйдя из дома, она ощутила бодрящий мороз, снег, аппетитно хрустящий под ногами, увидела тёмное бархатное небо и рассыпанные по нему яркие звёзды, мерцающие холодным светом. Настоящая волшебная рождественская ночь! До храма недалеко. Улица хоть и безлюдная, но ярко освещена.
- Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума, - напевала она, шагая по дороге, но вдруг её словно кто-то потянул на тёмную тропинку, петляющую между сугробами. Пройдя несколько шагов, она увидела в снегу юношу, лежащего неподвижно. Может мёртвый? Наклонившись, баба Таня услышала дыхание и отчётливый запах алкоголя. Сколько не теребила баба Таня мальчишку, он не просыпался. Что делать? Вызвать скорую? Она отвезёт парня в вытрезвитель или полицию вызовет, а эти опять же в вытрезвитель сдадут. Да и когда они приедут? На дворе мороз «минус двадцать». Пропадёт парень. Думала бабушка недолго, взяла парня за руки и волоком потащила его к подъезду.
- Пресвятая Богородица, помоги! – шептала женщина.
Часто останавливаясь, чтобы унять сердцебиение и одышку, едва живая она, наконец, достигла подъезда. Положив парня на пол, передохнула, потом изловчившись, взвалила к себе на спину холодное как у покойника тело мальчишки, и потащила его в свою квартиру на второй этаж. Мальчишка не великан, но как свинцовой плитой придавил женщину к лестнице. Она поняла, что так ей не справиться и пришлось опять тащить его волоком.
Сколько времени продолжалось их движение по лестнице, баба Таня не знала. Она рухнула на пол своей прихожей рядом с парнем, и лежала так, не в силах пошевелиться. Сердце рвалось из груди, спина и руки болели, гудело в голове. Отдышавшись, она сняла с парня дублёнку, сапоги и, достав из серванта бутылку с водкой, оставшейся после поминок, стала растирать ему ноги и руки. Отдохнув, дотащила его до комнаты, где сияла звезда и иконка Богородицы.
- Матушка, помогай! – взмолилась баба Таня.
Нужно было положить парня на диван. Сама, забравшись на диван с ногами, она втащила сначала плечи, а потом снизу подтолкнула туловище и ноги мальчишки. Всю ночь она возилась с парнем. Он метался, вскрикивал, несколько раз его вырвало. Наконец, под утро, когда забрезжил ленивый зимний рассвет, он успокоился, а она, выбившись из сил, ушла в спальню и прилегла. Проснувшись около восьми часов утра, поспешила в комнату. Диван был пуст.
- Слава Богу, живой! Ушёл тихо, чтобы меня не будить, - подумала она и стала собираться на утреннюю службу, но поняла, что это ей не под силу. На кухне обнаружилась пропажа двухсот рублей, которые она припасла, чтобы отдать долг соседке.
– А что ему делать, Татьяна Петровна, - говорила сама с собой женщина. - Как до дома ему добраться, может, живёт далеко, вот и взял деньги, - оправдывала она мальчишку, но на душе стало тоскливо.
Она снова легла, и весь день пролежала, сожалея, что так проводит свой любимый праздник. На следующий день стало легче, и баба Таня потихоньку начала шевелиться. Прибралась в комнате, испекла пирог. Скоро будут ходить славить, вот и угощение.
- Легки на помине, - подумала она, услышав на лестничной площадке шум.
В дверь позвонили. На пороге стоял её давешний постоялец со свежим синяком под глазом, и человек шесть людей разного возраста, добротно одетых. Делегация нестройно поприветствовала хозяйку.
- Здравствуйте! – робко поздоровалась баба Таня, а мальчишка мимо неё метнулся в комнату и закричал оттуда:
- Здесь, батя! - после этого вся компания вошла в прихожую.
- Бабушка, - обратился мальчишка к бабе Тане. - А где та женщина?
- Какая, сынок? – удивилась она. - Я одна здесь живу.
- Ну, та, которая меня из сугроба на руках несла, чем-то растирала.
- Я тебя волоком тащила, а другая женщина тебе, наверное, пригрезилась, - объяснила баба Таня. - Ты что, меня не узнаёшь?
- Нет, была другая женщина! Звезда – вот она, - показал он на хризантему. - А женщина? - Он снова зашёл в комнату и вдруг радостно закричал оттуда:
- Да вот же она, - и вышел в прихожую с иконой Богородицы.
Гости зашумели, не понимая, что происходит, мальчишка о чём-то напряжённо размышлял, а баба Таня с ужасом смотрела на всё происходящее.
- Тихо! - вдруг грозно крикнул невысокий плотный мужчина, стоящий впереди, и вся компания замолчала. - Господь и его Пречистая Матерь, – обратился мужчина к Татьяне Петровне. - Вашими руками спасли наш славный казачий род от позора. Мой прадед и дед воевали, вернулись с орденами. Отец в отечественную до Праги дошёл. Внук его китель с наградами поднять не мог. Я в Афгане не посрамился. Мужчина должен быть готов умереть, но за Отечество, - вновь крикнул он, дрожащим голосом. - За правду, а не под забором во хмелю! Этот щенок, - показал он на мальчишку. - Поставил под угрозу честь предков и будущего поколения нашего рода, - продолжал он с пафосом, ткнув пальцем в сторону беременной женщины. - Мы все, - он жестом показал на гостей. - Пришли вас благодарить. На колени! - грозно скомандовал он и в ноги поклонился Татьяне Петровне.
За ним поклонились все остальные. Бабе Тане казалось, что она спит и всё это ей снится. Мальчишка, словно что-то поняв, обнял старушку и прошептал:
- Спасибо вам! Бате не говорите про 200 рублей, они мне были нужны на такси. Я тогда всё потерял мобильник, деньги. Долг отдам. Меня Николаем зовут, - представился он.
- Да что же я у дверей вас держу, - вдруг очнулась баба Таня. - Раздевайтесь, проходите, будьте как дома. Ну-ка, девоньки, - обратилась она к женщинам. - Открывайте сервант, сервиз доставайте. Будем чай пить, у меня и пирог есть. Я пока переоденусь, неудобно в таком виде гостей принимать, - суетилась смущённая баба Таня.
Надев свой праздничный костюм, и уложив седые волосы в аккуратный пучок на затылке, баба Таня вышла к гостям.
- Ну, теперь давайте знакомиться, - сказал отец Николая, вставая из-за стола, на котором стояли дорогие закуски, красивые бутылки с вином, фрукты, большая коробка конфет. Мать Николая держала в руках огромный букет хризантем, окутанный голубой дымкой – тот самый!
* * *
Давно баба Таня так шумно и весело не праздновала Рождество. Ей казалось, что с этими молодыми, жизнерадостными людьми она сама помолодела. Пели казацкие песни и задушевные, и лихие походные, да так слаженно, красиво! Видно было, что гости умели и любили петь.
Мать Николая – Людмила Ивановна, рассказала бабе Тане, что отпустила сына на первую в жизни студенческую вечеринку, уступив его натиску. Договорились, что за час до полуночи он придёт в церковь, где вместе с другими казаками будет дежурить отец. К началу службы сын не пришёл, на звонки не отвечал. Людмила стала волноваться и побежала домой, надеясь, что сын там. Она не находила себе места, но усталость прошедшего хлопотного дня сказалась, и она уснула. Вдруг во сне ей стало холодно, да так, что она проснулась, стуча зубами. В квартире была жара, а она не могла согреться. Внезапное предчувствие обожгло её сердце, а сердце матери – вещун!
- Дима, он замерзает, - закричала она мужу в телефон, и заметалась по комнате. Схватила образ Богородицы и, обливаясь слезами, стала молиться.
- От волнения все молитвы забыла, - рассказывала она бабе Тане. - Только кричу как полоумная – помоги! Громко кричу, чтобы услышала меня Царица Небесная, плачу. Дочка всех друзей обзвонила, все пьяные, говорят, что Николай раньше всех домой ушёл. Всю ночь ездили по знакомым, звонили в полицию, в больницу. И вот уж утром, полдевятого слышим, дверь открывает - живой. Тут отец его и наградил орденом, - усмехнулась Людмила, показывая на подбитый глаз сына.
- В следующий раз орден будет посмертный, - мрачно пошутил Дмитрий Николаевич, погрозив сыну кулаком.
- Когда проспался, рассказал, что на вечеринке сильно опьянел, не рассчитал. Да и не напивался он раньше никогда. Собрался домой. Транспорт не работает, такси заказы не принимает. Пешком далеко, а делать нечего, пошёл. Последнее, что помнил, звёздное небо, а потом одна большая тёплая звезда. Что за звезда, какая, ничего объяснить не может! Светит в темноте и греет, вот и все приметы. И женщина какая-то необычная, только на картинах таких видел! Взяла на руки, несла долго, уложила в постель. Очнулся в незнакомой квартире, стыдно стало. Ушёл тихо, поймал такси и домой, - повествовала Людмила Ивановна.
- Хорошо, что этот щенок улицу узнал. Дом и квартиру, где его от смерти спасли, не запомнил. Мы сегодня весь день по этим двухэтажкам и по всем квартирам ходили звезду искали, - вставил отец, грозно посмотрев на сына.
* * *
Сидели долго, по-семейному. Баба Таня не могла наглядеться на букет. Она то и дело подходила к нему, трогала невесомую вуаль, гладила твёрдые, будто восковые розочки, вдыхала горький аромат хризантем. Гости собрались домой. Дмитрий Николаевич, обращаясь к бабе Тане, торжественно сказал:
- Нашей дочери родить скоро. Просим вас Татьяна Петровна быть крёстной матерью нашему казаку.
- Старая крёстная то будет, того гляди помру, - робко протестовала баба Таня.
- Не отказывайте нам, - взмолилась Людмила Ивановна. – Породниться мы с вами хотим, не осталось у нас стариков, все умерли. А так часто совет нужен.
- Отныне самый дорогой гость в нашем доме – это ты, Татьяна Петровна! - перешёл на «ты» Дмитрий Николаевич. - Если заболеешь, не бросим тебя, поможем. Ты нам сына спасла, этого не забудем. Помрёшь – похороним, и за могилой будем ухаживать. Нам ехать некуда, родители здесь на кладбище покоятся. Дед сослан был в эти края как кулак, ну и осел на Севере.
* * *
Укладываясь спать, бабушка с нежностью вспоминала всех этих людей, так неожиданно появившихся в её жизни. После смерти мужа она не могла без страха думать о будущем, и вот сегодня у неё впервые появилась надежда, что кто-то родной закроет ей глаза на пороге вечности. Спала она спокойно, а проснувшись, подумала:
- Букет то не мне предназначен. Не я парнишку то спасла. Разве могла я старуха, его до дома дотащить? Нет, не могла! Не мой это букет, ошибку исправить надобно, - решила Татьяна Петровна.
В этот же день она отнесла букет в церковь, и поставила у иконы Богородицы. Только Она, наша премудрая Заступница знает, кого, когда и на какую тропинку направить, чтобы ни один верующий в Её Божественного Сына не остался без попечения и любви.
- Красоту такую грех прятать, пусть все любуются, - рассуждала бабушка, возвращаясь, домой. Там ждала её звезда, из еловой зелени освещающая любимый образок Богородицы.
© Елена Шилова
2012 год, октябрь
#рассказы #искусство #литература #общество #религия